Утром в квартиру прорвался дизайнер с эскизами детской комнаты, а следом агент по организации свадеб. В процессе беседы они быстро спелись, и сначала совместно давили свежими идеями интерьера, а потом наперебой подбирали подходящее платье. Мой порыв выставить гоп-компанию за дверь был пресечён на корню Тонькой, пришедшей подержать, как я думала, меня, а на самом деле примкнуть к вражескому лагерю, агитирующему за великую гульбу, ром-бабу в белой глазури и человека-паука на стенах и потолке в детской.

Выдержать такой прессинг оказалось невозможно, поэтому пришлось согласиться, подкорректировав нелепые предложения. Ром-бабу решено было сделать серо-жемчужного цвета, лишив глазури в виде фаты, гульбу сократить до одного дня и урезать две трети гостей, а человек-паук с боем отправился покорять другие квартиры. Морской стиль показался более уместным, хорошо сочетаясь с белой мебелью, подобранной мной ранее.

После обеда вернулся с работы Глеб и спас от трёх сумасшедших баб, обсуждающих меню и цвет ленточек. Казарцев привёз меня в торговый центр, взял за руку и повёл в царство колясок, ползунков и кружевных чепчиков. В тележку летело всё, на чём задерживался мой взгляд.

- Зачем нам столько? – с ужасом смотрела на растущую гору.

- Пригодится, - подмигивал и тянул дальше в ряды с игрушками. – Мы же не собираемся останавливаться на Марке?

По его голоду в глазах поняла, что на одном ребёнке он точно не остановится. Придётся несколько лет жить в окружении памперсов и пелёнок.

- И сколько раз ты не собираешься останавливаться? – поинтересовалась на всякий случай.

- Минимум три, а лучше пять.

Жадность Глеба не имела предела, чему очень радовалась кассир, пробивающая покупки. Одежды набралось как минимум на троих, а может и на пятерых. Больше всего привёл в замешательство радиоуправляемый вертолёт.

- Не рановато? – поддела коробку.

- В самый раз. Должен же я потренироваться.

Большой ребёнок тренировался каждый вечер, сшибая лампы, декор и дразня Даниша с Пушком, которые сшибали всё остальное, пока я просматривала варианты от шальной троицы. Девчонки постарались на славу. Ко дню свадьбы детская сверкала новизной, переливаясь в сине-белых тонах, столы в ресторане ломились от разнообразных блюд, гости толпились у дверей ЗАГСа, а я поправляла очень удачное платье в туалете перед зеркалом. Телефон пиликнул входящим сообщением и на экране высветился неизвестный номер.

               «Не радуйся. Я всегда добиваюсь своего».

Сердце забилось в истерии, руки затряслись, во рту пересохло и горло сдавил спазм. Кто, зачем, почему? Перезвонила абоненту, но механический голос известил, что номер не существует. Всунула руки под холодную воду, успокаивая дрожь и сердечный забег. Вечером покажу Глебу. Не буду сейчас портить ему настроение.

- Лера, поторопись. Очередь подошла, - нетерпеливо прокричала Тоня, стуча в дверь. – На собственную свадьбу опоздаешь.

Глянула напоследок в отражение, натянула улыбку и вышла в объятия к без пяти минут мужу. Что говорила парадно одетая женщина, прошло мимо меня. Всё внимание было отдано мужчине, стоящему рядом и пожирающему взглядом.

- Люблю, - проговорил одними губами, и на этом наша свадьба кончилась.

По ногам потекла тёплая жидкость, а низ живота прострелило болью. Глеб побледнел, онемел и, кажется, чуть не упал в обморок. Я и сама бы туда шлёпнулась, но второй заход в ЗАГС в мои планы не входил.

- Ускорьтесь, пожалуйста, - рыкнула на опешившую даму. – Без свидетельства о браке я отсюда не уйду.

- Объявляю вас мужем и женой, - взвизгнула дама и бросила ручку на стол.

Гости пили за наше здоровье, чокались, посылая поздравления в скайп, а я корчилась от схваток, изредка отвечая на «горько». В коридоре шумели Тоня с Сеней, распивая шампанское из пластиковых стаканчиков и делясь с пробегающим мимо персоналом, кудахтала мама, предлагая на закуску хлеб с солью, грохотал отец, грозя карами врачам после каждого моего крика. Потрясающая свадьба. Будет о чём рассказать детям и внукам.

Маркуша оказался хорошим мальчиком. Долго не мучал, торопясь, скорее всего, на гульбу. Гости ещё не перешли в ползающее состояние, когда родильный блок огласил мощный крик. Малыш, наверное, присоединился к очередному «горько», расправляя лёгкие и вставляя свою лепту. А Глеб всё-таки не выдержал и упал, снеся капельницу и ударившись головой. Да. Самая лучшая свадьба. Будет над чем посмеяться.

Глеб

Чёрные стены сплетались с чёрным потолком и стекали на чёрный пол. Красные разводы от тусклых фонарей больше указывали путь, чем освещали пространство, добавляя в атмосферу загадочности и интима. Шёл на звуки ноющей музыки, заглушаемые воинственными ударами собственного сердца. Оно, то срывалось вскачь, то замирало и болезненно давило в предвкушении пиршества.

Затаив дыхание, заглянул в зал, прикрытый завесой сумрака, и пробежался по разношёрстной толпе в масках, выискивая одну единственную, мою куколку. Она сидела на высоком барном стуле, закинув ногу на ногу, потягивала из трубочки молочный коктейль, что смотрелось здесь чуждо, и наблюдала за танцующей парой в центре зала, в которой безошибочно угадывались Арсений с Антониной.

- Позволите составить вам компанию, - подошёл к своей любимой незнакомке и демонстративно облапал глазами от головы до кончиков пальцев, дразняще выглядывающих в разрезе босоножек красным лаком.

Она также прошлась по мне, задерживаясь на груди и паховой области, облизала пухлые губы, выделяющиеся ярким пятном на белизне кожи и контрастирующие с чернотой, заполонившей зал.

- Дресс-код прошёл? – приподнял бровь, растягиваясь в наглой улыбке. – Теперь можно угостить леди выпивкой?

- Выпивка за счёт заведения, - озвучила знакомую фразу и скупо улыбнулась. – Еда, кстати, тоже.

- Так может мне удастся удивить девушку чем-нибудь другим? – ничуть не смутился. – Потанцуем?

Я спрашивал, а у самого подрагивали пальцы от желания прикоснуться к ней, сжать в объятиях, вдавить в себя. Почти год, целых десять месяцев был лишён её близости. Сначала расставание, затем поиски, после запрет во время беременности, далее восстанавливающий период и нескончаемые колики сына. Мы забыли, что значит спокойно спать, просыпаться, когда хочется, уделить время друг другу.

Марк оказался страшным собственником, опутавшим Леру ментальной сигнализацией. Стоило дотронутся до неё, сжать ягодицы, прильнуть с поцелуем, как горластая сирена требовала отойти от сосуда с молоком, не давая снять пробу. И в кого он таким засранцем пошёл? Лерка говорит, в меня, но я с ней в корне не согласен. У меня же хватает мозгов не включать сирену, когда к её аппетитным соскам присасывается маленький тиран.

Я стянул её со стула и провёл на танцпол, захватывая в плен и отсекая всё лишнее. Меньше всего хотелось внимания других, требовалось скрыть ото всех своё сокровище, но сцена не доиграна, поэтому отвернул её от зала и закружил. Поэтичным «закружил» назвать наше топтание было сложно, но голова кружилась, с ней стены, потолок, певичка, вытягивающая низкую ноту.