Не ожидала Маржана, что великий князь окажется завистливым и жестоким. Иначе его и не назовёшь – Кажимер приказал спрятать её от людских глаз, чтобы ни одна живая душа не прознала о существовании ещё одного перевёртыша. Видите ли, это только для рода Добролесских – остальным не дано. И чего только опасался? Что все побегут в чащу клясться Добже в верности и просить перевоплощения? Эх, а ещё великий князь, называется!

Маржана видела глаза Славены. Ух, как они полыхали злобой! Только теперь она поняла, что там читалось: «Как ты посмела сравниться с княжеским родом?! Как посмела явиться в лес и предстать перед Добжей и Велесом?!» О да, деревенской девке никак нельзя было, иначе – позор. Она ведь и в Горобовку не может вернуться – не примут и не поймут. Жаль, конечно. Хотелось бы проведать мать и сестёр когда-нибудь.

– Мар-рж-ана-а, – у переулка мелькнул волк. Маржана охнула. По коже пробежали мурашки. До чего же жуткий морок!

Умом она понимала, что это были чары Славены, но управлять своим страхом не могла. Хоть костёр разжигай прямо посреди улицы и кидай в него полынь, надеясь согреться и спастись от Томаша. Ненастоящего, жаждущего её крови. Видимо, княжеской ведунье не терпелось загнать девку в чащу, чтобы поглумиться над ней и свести с ума.

Маржана чувствовала, как вокруг неё сплеталась липкая паутина, и понимала: без охотника здесь никак. Ей нужен Чонгар, чтобы отпугнуть волка. А чары, как назло, не желали сплетаться. Слишком много сил, больше, чем у неё было.

– Ну пожалуйста, – жалобно прошептала Маржана, чувствуя, как в горле нарастает боль, – я отблагодарю, обещаю!

Она принесёт в жертву хоть курицу, хоть любую другую скотину, лишь бы сработало. И её услышали – все запахи заострились донельзя и начали врезаться в нос. Среди них был и тот, что принадлежал Чонгару, с отголосками крови и железа.

Превозмогая боль и усталость, Маржана пошла вперёд. Ей предстояло пересечь огромную улицу, свернуть на узкую тропку, затем пройтись к окраинам. По крайней мере, запах вёл туда. Хорошо, что не в княжеский терем и не на площадь. Вызволить его из лап Славены Маржана не смогла бы – сама держалась на ногах из последних сил.

– Какая же ты слабая, – она невесело усмехнулась и покачала головой. Даже чародействовать толком не могла – так, поколдовывала маленько, откупаясь потом едой или кровью, чтобы не взяли чего подороже.

Теперь вот надо было прирезать какую-нибудь курицу и отблагодарить высшие силы. Когда, где и как – непонятно, но ждать долго боги точно не будут.

Темнота и тяжесть сменились теплом. Чонгар очнулся на лавке возле печи и повернул голову. Лучина на подоконнике, венок у двери, засушенная охапка ромашки у полатей и большая миска с тестом у духовой заслонки. Никаких излишеств, но зато чисто и опрятно. Пахло квасом, хлебом и брусничным отваром.

Видимо, ему повезло, окончательно ли – вопрос. Чонгар дотронулся до пазухи. Мешочек со смарагдами был на месте. Заговорить бы его, как будут силы, чтобы точно не украли. Рядом с лавкой лежал его меч.

– О, очнулся наш бедовый, – из-за печи выглянул детина. Косая сажень в плечах, кулаки размером со здоровенные кружки и засаленная рубаха. – Как звать-то?

– Чонгар, – он привстал. Голова сразу закружилась. Пол и стены заплясали по-дикому, но вскоре всё заняло свои места.

– Из Подзмейного, что ли? – хмыкнул детина. – Я Огнелюб.

Чонгар всмотрелся в него повнимательнее. Огромные ручищи, имя, раскрасневшиеся щёки…

– А ты кузнец, да? – ухмыльнулся он.

– Догадливый, – ответил Огнелюб. – Да, у нас с братьями кузница.

– Я путешествую, – пришлось соврать. Не говорить же, что он сбежал из княжеского терема. – Вот решил повидать столицу.

– И сразу в драку, – покачал головой кузнец. – За что тебя-то?

– Девку не поделили, – мигом соврал Чонгар. Это было самое простое и очевидное.

Огнелюб улыбнулся и понимающе кивнул. Вряд ли он станет задавать лишние вопросы – о таком сразу не рассказывают. Мало кто признается, что спал с молодицей или, упаси боги, захаживал к чужой жене. Либо в мыльню, где хватало хорошеньких девиц, которые были падки на витязей.

– Спасибо, – Чонгар потянулся, медленно разминая спину. Кости хрустнули, напоминая о прожитых годах. Да, уже не такой молодой и крепкий, как несколько вёсен назад. – За то, что не остались в стороне.

– Да разве можно было? – возмутился Огнелюб. – Боги ведь потом покарают, да и не по-людски оно.

В горницу вбежала девка с котомкой наперевес. Совсем дитё, вдвое младше Чонгара. Огнелюб приобнял её и забрал котомку.

– Это Добряна, сестра моя, – объяснил он Чонгару.

Он кивнул девке. Добряна тряхнула золотистыми косами, улыбнулась и сразу отвернулась, принявшись разбирать котомку с репой. Огнелюб тем временем открыл заслонку и достал оттуда котелок с горячей водой. Затем он начал раскладывать засушенную бруснику и шиповник.

Брат с сестрой возились и переговаривались, делясь последними сплетнями – в основном о купцах, что продавали платки и ткани для рубах. Чонгар смотрел на них и завидовал. Слишком тепло и хорошо. Наверняка у него могло бы получиться что-то похожее, но… Нет, жена была бы несчастной, ведь Чонгар то уезжал бы по делам, то ходил по избе хмурый. Было ли это следствием проклятья? Теперь уже не поймёшь.

Зато он прекрасно понимал, что ратники Кажимера пойдут по его следу, надеясь выведать что-то о Маржане. Оставаться здесь – всё равно что самому зарубить добрых людей, которые не прошли мимо.

– Будешь? – Огнелюб разливал горячую воду по кружкам, собираясь заварить бруснику и шиповник. – Не боись, у нас чудные отвары, да и перекусить есть чем.

– Спасибо, но мне надо спешить, – вздохнул Чонгар. Отказывать было неловко – обидятся ведь, решив, что предложили мало. – Меня ждут.

– Хоть полыни в дорогу возьми, – предложила Добряна. – А то нынче болтают, будто в Звенеце волки завелись.

Огнелюб косо взглянул на сестру, но она лишь хмыкнула. Придётся принять, чтобы совсем не обижать их. Чонгар кивнул ей и нагнулся за мечом, собираясь прикрепить его к поясу.

Вместе с охапкой полыни ему дали ещё и блинов, завернув их в кусок ткани. Добряна тоже готовилась к приходу Лели и надеялась порадовать всех сладким угощением.

– Да, с хозяйкой вам повезло, – Чонгар искренне улыбнулся. На душе потеплело. Как же словно, что в Звенеце оставались такие люди! Пусть их хранят боги и чуры!

Огнелюб проводил его до ворот и попросил быть острожнее. Чонгар пообещал не влипать больше в неприятности, ещё раз поблагодарил его и попрощался. Теперь оставалось забрать Градьку с постоялого двора, разыскать Маржану, если та жива и здорова, а потом убраться из Звенеца куда подальше.

Жаль, что придётся выезжать под вечер и проводить ночь в дороге, но другого выбора не