— Это все?

— Капитан? — Хоббс не смогла сдержать удивления. —Три четверти членов экипажа, отвечающих за работу датчиков, погружены вгиперсон, сэр.

Они заступили на вахту на шесть часов раньше остальных.

— Когда бы мы смогли разбудить некоторых из них, Хоббс?

— Прямо сейчас, если хотите, сэр.

— Я хотел спросить, когда их можно разбудить так, чтобыони успели выспаться. У меня вовсе нет желания доводить кого-нибудь до нервногошока.

— Циклы гиперсна составляют два часа, сэр. Через сорокминут я могу предоставить вам бригаду из четырех человек, не врываясь ни в чьи сны.

— Отлично. Как только соберете бригаду, пусть ониперенацелят несколько сверхсветовых датчиков на траекторию подхода риксскогокрейсера.

— На траекторию их первоначального входа в системуЛегиса, сэр?

— Да. Хочу убедиться в том, что мы ничего не упустили.

Хоббс заморгала, стараясь прояснить поле вторичного зрения.Черты ее лица стали суровее, она широко раскрыла глаза.

— Не упустили ли мы еще один риксский корабль, капитан?Очень надеюсь, что нет.

— И я на это надеюсь, Хоббс. И я.

Зай отвернулся к воздушному экрану и стал думать о том, немешает ли он процессу исцеления своего корабля тем, что отдает приказ разбудитьизмотанных подчиненных и мотает нервы старшему помощнику. Может быть, емусамому следовало бы нацепить гиперсонный шлем? За последние часы изображение навоздушном экране значительно ухудшилось, и Зай догадывался, что дело здесь нетолько в барахлящем процессоре «Рыси». У него самого барахлил мозг. Вторичноезрение начинало подводить только при запредельной усталости.

«Уж не подцепил ли я случайно паранойю?» — гадал Зай.

— Хоббс, не нужно пока выполнять этот приказ. Пусть всепо возможности получат два полных цикла сна.

— Хорошо, сэр. Но как только мы полностью восстановимсилы, то обязательно проведем поиск в том направлении.

— Непременно. А пока я и сам приму сеанс гиперсна.Проснусь — поспите вы.

— Но у нас еще двадцать ремонтников, которым так и неудалось...

Капитан Зай протянул руку и коснулся повязки на предплечьестаршего помощника. Ее форменный костюм до сих пор был забрызган кровью. УХоббс даже не было времени переодеться. Пальцы Зая легли на рукоятку пистолета,заряженного разрывными пулями. Теперь под рукавом куртки к запястью Хоббс былпристегнут такой пистолет. Он, как прежде наручные часы, был извлечен изкапитанской коллекции реликвий, и знали об этом только сама Хоббс и Зай. Могобъявиться еще кто-то из не пойманных мятежников, жаждавших кровавой мести.

— Потерпите еще два часа, Хоббс. Потом — спать, —скомандовал он.

Кэтри смирилась и кивнула.

Прежде чем погрузиться в гиперсон, Зай переключился наличный визуальный канал и запросил схему звездной системы Легис. Риксыпроделали путь в несколько световых лет. Сначала прислали десантный корабль длязахвата Императрицы, потом, следом за ним — здоровенный крейсер. Немалые силыбыли брошены для осуществления этой миссии, в итоге провалившейся.

А больше они ничего не послали?

ГИГАНТСКИЙ РАЗУМ

Александр ощутил легчайший, едва заметный укол на уровнесознания и возрадовался.

Гамма ощущений ретранслятора была ужасающе ограниченной.Зрение с низким разрешением, в четырехбитном черно-белом диапазоне. Четыреглаза устройства давали ему всего сто восемьдесят градусов периферическогозрения. Но и этого суженного и тусклого поля зрения ретранслятору хватало длятого, чтобы найти на снегу других таких же, как он.

Гигантский разум неловко передвигал свое новое приобретение,теперь повиновавшееся ему и ставшее его частью, по каменистой снежной равнине ксоседнему ретранслятору. Десятиметровое путешествие отняло девяносто секунд.Подвижность крошки-ретранслятора прежде всего ограничивалась необходимостью впоиске солнечного света — источника энергии и залога сохранения равномерногораспределения колонии антенн в случае повреждения значительного их числа.

Приблизившись к своему двойнику, ретранслятор забрался емуна «спину» — ни дать ни взять бронированное насекомое, приступившее к ритуалуспаривания. На самом деле это устройство разрабатывалось так, чтобы подобныеманевры были невероятны. С расчетами, необходимыми для осуществления сложныхдвижений, ни за что не справился бы более чем скромный компьютерный интеллектретранслятора. Для того чтобы ретранслятор повиновался его воле, Александр былвынужден увеличить содержимое его доступной внутренней памяти в несколько тысячраз. Компьютерная мощность гигантского разума хлынула в бутылочное горлышкотусклого умишка ретрансляторной антенны, будто океанский прибой через соломинкудля коктейля. Как бы то ни было, затея Александра удалась. Уподобившийся насекомомуретранслятор обхватил лапкой-опорой блок питания своего собрата и вернулкоробку в правильное положение.

Теперь Александр поселился уже в двух ретрансляторах.

Маленькие «блюдца на ножках» потопали в разные стороны, икаждое из них искало очередного собрата, дабы обратить его в новую веру. Теперьгигантский разум должен был начать распространяться подобно вирусу бешенства, икаждая жертва была обречена на то, чтобы заразить еще кого-то. Мало-помалу вдвижение приходили все новые и новые участки ретрансляционного поля.

Однако при этом блоки данных, скопившиеся в гражданскойинформационной сети, Александр оставлял нетронутыми. Ретрансляторы не моглиполучить никаких данных из планетарной инфоструктуры и соответственно не моглипередать их в центр связи.

Пусть имперские тупицы получат сюрприз.

Гигантский разум ожидал завершения процесса наретрансляционном поле. Время шло. Одновременно Александр следил за развитиемсобытий в космосе.

РЫБАК

Как прекрасно сочетались закат и прилив.

Последние алые стрелы света выпускало заходящее солнце,садившееся в воду, ласково гладившую босые ступни Иокима Маркса. Течениеусилилось, поскольку начался прилив, и волны расширили пролив с песчаным дном,соединявший залив с океаном. Иоким почувствовал, как его неподвижные ноги медленноисчезают, прячутся под постепенно скапливающимся песком, который приносиливолны.

Он стоял совершенно неподвижно.

Заметив первые несколько блесток, миновавших его, Иоким непошевелился. Словно плавающие свечи, пламя которых становилось чуть тусклее подслоем воды в несколько сантиметров, эти блестки были пригнаны усиливавшимсятечением. Маркс ждал. Еще несколько блесток проплыли мимо. В сгущающихсясумерках он видел, как начинает искриться поверхность лимана — это засветилисьлюминесцентные рыбы, весь день пролежавшие на мелководье и успевшие за этовремя накопить солнечную энергию.