– Я не росла в твоем мире, но это не значит, что ничего не понимаю. Я не глупа. И знаю, что тебе будет выгоднее жениться на девушке из престижной семьи. На девушке, которая умеет играть на фортепиано и есть икру, и козий сыр, и улиток, и остальную мерзкую пищу, которую едят богачи…

– Алая, от улиток у меня несварение желудка.

– …или на такой девушке, которая получила диплом по истории или философии. Которая носит дорогие платья и лабутены.

С каждой секундой она злилась все больше, а я завороженно смотрел на нее.

– На такой, которая справляется с домашними обязанностями и в то же время управляет своим собственным бизнесом, но, когда приходит домой, все еще полна сил и энергии, а также владеет разными трюками в постели.

– Подожди, какими трюками?

– Калеб.

В этот момент ее голос дрогнул, и она посмотрела на меня. Алая казалась так уязвима. Мое сердце болезненно сжалось.

– Мне все равно, – тихо продолжала она. – Мне нечего тебе предложить, кроме самой себя. Это все, что у меня есть. И я принадлежу тебе.

Мое сердце наполнилось такой любовью, что я ненадолго забыл, как дышать. Если бы я стоял, после этих слов обязательно бы рухнул на колени.

О, эта девушка. Эта девушка завладела мной. Моим телом и душой. Я никогда никого так не любил.

– Алая.

Она опустила взгляд и посмотрела на свои колени.

Как она сотворила это со мной? Но я знал. Знал. Она была не обычной девушкой. Она единственная что-то для меня значила.

– Это все, что мне нужно, – прошептал я.

Прежде чем продолжить, дождался, пока она посмотрит на меня. Слеза упала на ее колени, и я… почувствовал себя полностью разбитым. Я был никем – абсолютно никем без нее.

– Ты – все, что мне нужно, – сказал я. – Только ты. Остальное не имеет значения.

Я взял ее руку и положил себе на грудь, туда, где бьется сердце.

– Иногда, когда смотрю на тебя, мне кажется, что мое сердце вот-вот разорвется. Потому что испытываю такие сильные чувства. К тебе. Мне никто и никогда не был так нужен, как ты. Ты нужна мне. Больше, чем дыхание. Я не хочу никого и ничего. Только тебя, только чтобы ты была рядом со мной. Сделай это, будь со мной, и я стану самым счастливым человеком на земле.

Она обняла меня, и я почувствовал ее слезы на своей шее.

Но я хотел видеть ее улыбку, хотел, чтобы она смеялась.

– И к тому же я далеко не в восторге от девушек на лабутенах, – сказал я. – А ты знаешь, что такими шпильками можно убить? Однажды какая-то дама наступила ею мне на ногу, ты бы слышала, как я заорал от боли.

Ее плечи задрожали, но я понял, что на этот раз от смеха.

– Итак… все-таки о каких трюках ты говорила? – спросил я.

Когда она поняла, что я имею в виду, отстранилась и засмеялась, а затем слегка шлепнула меня по руке. Я посмотрел на нее. Грусть уже исчезла с ее лица.

– Я люблю тебя, Алая.

– Я люблю тебя, Калеб.

Она сделала глубокий вдох и улыбнулась такой улыбкой, что мой мозг на секунду отключился. Я моргнул.

– Прости, что?

– Я сказала, ты можешь опоздать на рейс. Тебе пора.

Я выпрыгнул из машины, чтобы открыть для нее дверь, но она, как обычно, открыла сама и ударила меня ею.

Я взял Алую за руку, пока мы шли до дома. Она уже собиралась открыть дверь, но я ее остановил.

– Можно мне войти? – спросил я.

– Разве тебе не надо быть в аэропорту за несколько часов до рейса?

– Я ненадолго. Минут на десять. Так что успею.

Она еще крепче сжала мою руку и улыбнулась.

– Хорошо. Входи.

Войдя в квартиру, я застыл на месте.

На диване с большой миской попкорна на коленях развалился Деймон, смотря хоккейный матч по телевизору. Он оглянулся, когда услышал, что мы вошли.

Какого хрена он здесь делает?

Калеб

Я инстинктивно прижал Алую к себе, показывая, что она моя.

– Привет, Деймон, – сказала она. – Что ты здесь делаешь?

Мой взгляд переместился с него на Алую. Она улыбалась. Я стиснул зубы.

– О, привет, Ангелочек.

Ангелочек? Какого хрена он о себе возомнил? Кто, вашу мать, давал ему право так ее называть?

– Мой DVD-плеер сломался, – объяснил он, – так что я пришел посмотреть повторы. Скучаю по хоккею.

Никто тебя об этом не спрашивал.

Но я решил, что мудрее будет промолчать, потому что в противном случае Алая начнет злиться.

А как, скажите на милость, я должен себя вести? Я был собственником, когда дело касалось Вероники. И не собирался этого скрывать.

Деймон посмотрел на меня и приветственно кивнул. Меня мучил соблазн никак на это не отреагировать, но мне с детства внушали, что нужно быть вежливым. И, кроме того, я вспомнил: именно Деймон написал Алой о том, что я в клубе, когда он работал там в ту ночь. Так что, взвесив все за и против, я все-таки кивнул ему в ответ.

Но не проронил ни слова.

Разглядывая его, я прищурился. Полагаю, некоторые девушки считали Деймона красивым. Помимо всего прочего, он подобрал себе идеальный образ «неприрученного бродяги» и умело им пользовался. Но с Алой это бы не сработало. Она даже не считала его симпатичным… Или все-таки считала?

А зачем он постоянно таскает с собой гитару? Возможно, она выполняет роль магнита. Это похоже на историю, как грязный, мерзкий старикашка повсюду таскался со своей собакой, потому что девушки постоянно вертелись вокруг нее.

И вообще, что особенного в том, что он умеет играть на гитаре?

А как быть, если у меня в принципе отсутствуют музыкальные способности? Так что, если я и решу во что-то поиграть, это будут видеоигры. А не долбаная гитара.

Подождите. Алой это нравится?

Может, мне все-таки стоит взять пару уроков…

Внезапно я понял, что задумался и пропустил часть их разговора.

– Звучит неплохо, – сказала она. – Дай знать, если найдешь еще какую-нибудь работу для меня. Я свободна этим летом.

Что? Она собирается работать с ним вместо того, чтобы работать на меня?

Какого хрена здесь происходит? Что это значит?

Я расстроился и понял, что нахожусь на пике ревности. Вместе с тем я начал ощущать к Деймону агрессию. Но мне было все равно.

– У меня концерт сегодня и завтра вечером. А в воскресенье буду подавать напитки на элитной вечеринке. Думаю, там будет неплохо, – добавил он и подмигнул Веронике. – Я, может быть, смогу взять тебя с собой, если ты свободна.