– Знаю. Чаще всего это пары, которые получили шанс жить вместе в рамках программы поддерживаемого (сопровождаемого) проживания. Они вместе, но при этом продолжают находиться в обществе других людей с интеллектуальной недееспособностью и под чутким надзором тренеров, которые помогают им решать повседневные проблемы. Иногда у них дела идут лучше, иногда хуже – как в любых отношениях. К сожалению, таких программ немного, а те, что есть, все время вынуждены справляться с организационными и финансовыми проблемами. Нужно сказать, что обычно к ним попадают люди с наименее серьезными проблемами. Гораздо труднее в них получить место (если вообще возможно) людям, у которых несколько видов недееспособности или нарушения аутистического спектра, совмещенные с интеллектуальной недееспособностью.

– С КЕМ ЧАЩЕ ВСЕГО БЫВАЮТ ЖЕНЩИНЫ С ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ НЕДЕЕСПОСОБНОСТЬЮ?

– По-разному. Иногда с дееспособными мужчинами. Наоборот бывает крайне редко.

– Я БОЮСЬ УСЛЫШАТЬ ОТВЕТ, НО ВСЕ ЖЕ СПРОШУ – ПОЧЕМУ?

– Потому что, с точки зрения некоторых мужчин, женщина с легкой степенью недееспособности может быть хорошей партнершей. Она бывает податливой, менее осознанной, менее критичной. При этом будет заниматься домом, а если ей помочь, то и ребенком, всегда что-нибудь приготовит, выскажется на какую-нибудь тему. При этом она необязательно мечтает о карьере. И это неплохой вариант – при условии, что пара испытывает взаимное уважение.

Конечно, случаются ситуации, в которых мужчины с определенными личными качествами или из криминальной среды целенаправленно выбирают таких партнерш, потому что знают, что их легче подчинить себе. Иногда их женщинам и семьям может казаться, что все чудесно – она с инвалидностью, а он нормальный! Но диспропорция в интеллектуальном развитии всегда несет риск злоупотребления, и нередко эти женщины становятся жертвами разных форм насилия в отношениях, в том числе сексуального. Исследования показывают, что люди с интеллектуальной недееспособностью более чем в четыре раза чаще становятся жертвами сексуального насилия, в том числе из-за описанных выше черт, то есть податливости, наивности, сложностей с пониманием контекста ситуации, желания соответствовать ожиданиям других.

– НЕОСОЗНАННОСТИ.

– Неосознанность, то есть непонимание, что они вообще становятся жертвами сексуального насилия. Я помню слова женщины, которая встречалась с дееспособным партнером. Она все еще была девственницей, если мы примем, что девственность – это отсутствие опыта вагинальной пенетрации. Она никогда не была у гинеколога. Мужчина убедил ее, что лучшая защита от беременности – анальный секс. Я спросила, подходит ли ей такая форма сексуального контакта, доставляет ли ей это удовольствие или, наоборот, – боль? А она ответила: «Знаете, сначала немного больно, а потом боли меньше, а иногда даже приятно!» Эта женщина не думала, что могло быть иначе, что у нее есть право на удовольствие, на принятие решения о форме контакта, посещения гинеколога. Ее согласие было ценой минимальной близости.

Женщины с интеллектуальной недееспособностью соглашаются на разные практики, потому что не представляют, как может быть иначе. Их лишают сексуального просвещения, воспитывают податливыми, и они в итоге не отличают сексуального насилия от ожидаемого всеми послушания. А даже если чувствуют, что произошло что-то не то, они этого не показывают, потому что не думают, что кто-то захочет их выслушать и поверит, что они не преувеличивают.

Родителям и опекунам важно задать себе вопрос: мы действительно хотим поддерживать право на самоопределение наших детей или подопечных? К сожалению, мне кажется, что контроль, подчинение несут определенные удобства: легче иметь дочь, которая будет сидеть и клеить бабочек или птичек, чем ту, которая влюбится и будет хотеть ходить на свидания, заниматься сексом. А что, если она разочаруется? Ведь любовь и отчаяние не зависят от интеллекта.

– ОБ ЭТОМ, В СУЩНОСТИ, И НАШ РАЗГОВОР: КАК ИНТЕЛЛЕКТ СООТНОСИТСЯ С СЕКСУАЛЬНОСТЬЮ.

– В контексте переживания – никак не соотносится, но в контексте понимания и выражения – очень сильно. Интеллектуальные ограничения усложняют идентификацию и интерпретацию опыта, получаемого телом, даже такого, как ПМС или сексуальное возбуждение. Возбуждение, совмещенное с отсутствием знания о том, как его снять, и отсутствием понимания социальных норм может провоцировать (особенно девочек или женщин) к актам автоагрессии или агрессии, нарушению интимности других людей: они могут тереться о других, стимулировать себя в общественном месте. Низкое сексуальное осознание может также привести к тому, что девушка будет участвовать в сексуальном контакте, не понимая, что происходит и каковы могут быть последствия. И услышав предложение заняться сексом, она соглашается, думая, что будет как в сериале по телевизору: поцелуи, объятия, держание за ручки.

Примерно то же самое с выражением эмоций: когда появляется любовь, человек с глубокой интеллектуальной недееспособностью может выражаться инфантильно, говорить: «Я люблю тебя». А потом посылать воздушные поцелуи и записочки, несмотря на свои 35 лет, и каждый день строить глазки любимому психотерапевту. Когда видишь такую картину, сложно воспринимать ее серьезно.

– ДА, Я ТОЖЕ ЗАМЕЧАЮ У СЕБЯ СМЕХ, КОГДА ПРЕДСТАВЛЯЮ СЕБЕ ТАКОГО ПАНА ЮЗЕФА, КОТОРЫЙ КАЖДЫЙ ДЕНЬ ПРИЗНАЕТСЯ ВАМ В ЛЮБВИ.

– «Пани Иза, а вы за меня выйдете? Пани Иза, вы за меня выйдете?! Вы такая красивая и еще довольно молодая!» На уровне поведения это кажется ужасно инфантильным, но когда я думаю об эмоциональном уровне, то понимаю настоящие ощущения пана Юзефа. К сожалению, часто на первый план выходит «упертость» пациента, который не дает врачу покоя, а не его грусть, чувство брошенности или отчаяние. Обычно в таких ситуациях никто не работает с паном Юзефом над его печалью, потерянной надеждой или нереализованной любовью.

– КАК ВЫГЛЯДЯТ ВАШИ РАЗГОВОРЫ О СЕКСЕ?

– Так же, как с людьми с нормальным уровнем интеллектуального развития, только с использованием более простого языка. Я часто прибегаю к образовательным фильмам, рисункам, моделям. Показываю, что стоит озаботиться тем, каким будет первый раз, постараться, чтобы он прошел не абы как и абы где, а достойно и надлежащим образом. Я помню одну женщину, которая жаловалась на сексуальные встречи с мужчиной в лесу. Она говорила: «В лесу холодно и неудобно. Я бы хотела, чтобы было хотя бы тепло». У нее было настоящее желание близости, нежности, но не было условий для этого. Они не могли встречаться у нее дома, потому что мама была против. И куда им было идти? Обычно я испытываю определенный диссонанс, потому что учу их: «Первый раз – важный момент,