– Какого черта ты сначала отправляешь меня в ванную, а потом достаёшь меня? – Наши взгляды в зеркале в ванной встретились, и я заметил, что от злости Рокс сразу же перескочила на «ты». Ее волосы были чистыми и влажными – она уже успела помыться, а ванную наполнял аромат моего шампуня и геля для душа.

Мысль о том, что она пользовалась моими вещами, не злила меня.

В то время как Тесс даже никогда и не бывала в моей квартире. Что уж говорить о шлюхах, с которыми я не церемонился в туалете клуба.

– Я принес тебе полотенце, – грубо ответил я, продолжая разглядывать девушку. Она стояла в одном белье – в том самом, что надевают все танцовщицы, а ее фарфоровая кожа была покрыта синяками.

В некоторых местах, особенно на предплечьях, остались конкретные отметины от пальцев – фиолетовые, свежие, с кровоподтеками.

Только одна мысль крутилась в моей голове, когда я рассматривал плавные изгибы ее хрупкого тела, и она была не нормальной.

Я хотел стереть раны с ее тела, но только для того, чтобы нанести их самому.

Но не на улице в подворотне, а взять здесь, у меня дома. В своей постели.

Это победа достанется мне нелегко, поэтому глупо будет насладиться ею где-то в другом месте.

Серебристая ткань белья намокла и прилипла к ее телу, выставляя мне на обозрение ее соски. От мысли о том, что я могу сделать всего два шага, развернуть Роксану к себе и вцепиться зубами в каждый из них, вся кровь, что как попало растекалась по венам, опустилась ниже пояса.

Черт.

– Полотенце?! Знаешь, я обошла…

– Не смей разговаривать со мной в таком тоне, – черство заявил я, протягивая ей белоснежную мягкую ткань. – Иначе я перестану быть таким гостеприимным.

Я посмотрел на нее так, чтобы мне не пришлось повторять дважды.

Роксана

Кейд сделал еще один шаг ко мне и уверенно опустил руку на талию, как будто это в порядке вещей. Его большой палец касался моего ребра на том самом месте, где зиял ужасающий синяк, и он слегка погладил его, по – прежнему глядя мне в глаза.

В его глазах не было нежности или жалости. В его глазах был какой-то больной интерес по отношению ко мне, как будто он был археологом, а я древней реликвией.

– Тсс, – шепнул он, наклоняясь к моему уху. – Почему ты дрожишь, когда я прикасаюсь к тебе?

Кейд прищурил веки, а на его губах появилась разоблачающая меня ухмылка.

– Я замерзла после д – душа. – Я быстро нашла оправдание, и Кейд, взяв полотенце, провел мягкой тканью по моим ключицам, собирая воду.

– Ты нравишься мне больше, когда ты влажная. Но если ты замерзла… – Взяв меня за запястье, он вытер мою руку от влажных капель и перешел к другой.

Какого черта это происходит? К чему эти заботливые жесты, еще и от парня, который всю жизнь неуважительно относился к женщинам?

От того, что я понятия не имела, что творилось в голове у Кейда, и от того, что его действия по отношению ко мне менялись, я сходила с ума.

Каждое его прикосновение наносило мне невидимые синяки, которые оставляли за собой очаги желания, распаляющие всю кожу.

Я чувствовала напряжение, накопившееся внизу живота, но не хотела дергать ногами, чтобы он заметил мое возбуждение.

– Кейд, если это уловка, чтобы соблазнить меня, ты можешь не стараться. Я не хочу иметь с тобой ничего общего.

– Почему же? – Кейд даже замер, касаясь одной из отметин руками, обводя ее по контуру. Его движения были плавными и мягкими, и наши дыхания стали прерывистыми, когда он коснулся синяков внизу моего живота.

– Потому что я не стала бы спать с тобой, даже если бы ты был последним мужчиной на земле! – Звучало неубедительно, но Кейд зарычал, как будто я спустила внутри него рычаг, включающий в нем механизм зверя.

В следующий миг я оказалась у него на плече, а его грубоватые руки с силой сжали мою попку, и, особо не церемонясь, он потащил меня из ванной по его великолепной квартире.

– Сукин сын! Я только что подверглась нападению! Теперь еще ты… Нужно было вспороть твою рану! – Мой взгляд оказался где-то на уровне ямочек на его пояснице, а грудь упиралась в рельеф спины. Брыкаться было невозможно, потому что, как только я начинала это делать, он сдавливал руки на моих бедрах до нестерпимой боли.

Я чувствовала себя бабочкой, которую запихнули в кулак для смеха и когда-то сожмут его, чтобы раздавить.

– Если ты еще раз распустишь свой язык, я вымою тебе рот с мылом… – Кейд отбросил меня на лопатки, но, к счастью, кровать была мягкой. Поиграв скулами, он на секунду замер, стоя над кроватью, и задумался, а потом продолжил. – Хотя, зачем ходить далеко, чтобы заткнуть тебя.

Я услышала звук расстегивающейся ширинки и позвякивание ремня. Ох… Я хотела нагрубить вновь, доказав, что не боюсь его угроз, но тут его колено оказалось между моих ног, и он взял мою руку в свою, прикладывая ее к напряженному члену.

Во рту мгновенно пересохло, а челюсти будто сковало клеем – я не могла не то чтобы пошевелиться, от его бесцеремонности и наглости я просто потеряла дар речи.

Его твердость под моими пальцами пробуждала во мне дикое, плотское желание.

Почему я возбуждаюсь от прикосновений Кейда, в то время как другие мужчины вызвают во мне рвотный рефлекс?

– Можешь думать что угодно, но, если бы не я, ты бы сейчас лежала где-нибудь у мусорных баков, потасканная, грязная и никому не нужная. – Его ледяной голос наполнил пространство, переходя в эхо в моей голове. – Я привез тебя домой. Я не хотел быть грубым, но раз ты не принимаешь мою заботу, я буду таким. Видимо, тебе это нравится… – Он сильнее прижал мою ладонь к своей плоти, заставив мои руки вспотеть, как и все тело.

Моя кровь была чистой до встречи с ним. Теперь же в ней поселился новый элемент, о котором я раньше и не догадывалась – безумие, помешанность, потребность.

Мыслями я блокировала все возможные дороги для распространения элемента по телу, но безумие было всемогущественным – с помощью своей уникальной магии оно умело растворять любые преграды и проникать в самую суть меня… Или любого другого человека.

Безумие почти завладело всем моим телом, но остатки рассудка никогда не престанут бороться.

– У тебя мания величия, – прошипела я, не глядя Кейду в глаза. Я специально прикрыла их, чтобы не соблазняться на вид его мужественного тела, возвышающегося надо мной. – Да только я ломаю в пух и прах этот комплекс. Ты думаешь, что все тебя хотят… Что всем ты так нужен… Спуститесь на землю, сэр. Я уже столько раз дала тебе понять, что со мной все это не пройдет. Я искренне хочу лишь одного, чтобы ты оставил меня в покое и нашел себе другую девушку для развлечений.

Я старалась говорить уверенно, спокойно, убедительно. Как будто мы с ним политические вопросы обсуждали, а не мою дальнейшую судьбу.