этот объект относится. Таким образом, ставится под сомнение почти вся совокупность полученных раньше представлений. С другой стороны, необходимо подчеркнуть, что до сего времени только лимы Нумидии и их непосредственное продолжение подвергались более или менее глубокому изучению. Неизвестно поэтому, все ли лимы Африки отличались таким же сложным устройством. По-видимому, не все.

Следовательно, лимы по сути дела были укрепленной пограничной зоной, где строились оборонительные сооружения, сопровождавшие колонизацию. Надпись в Гелалии (к югу от шотта аль-Ходны) подтверждает, что за военной оккупацией следовала раздача земель. Очевидно, в конечном счете римляне поставили себе цель аннексировать «полезную» Африку. В зависимости от того, считали ли они эту цель достигнутой или нет, система оборонительных сооружений носила либо постоянный, либо временный характер. В середине III века, когда римская Африка достигла своих максимальных размеров, ее идеальная и фактическая границы приблизительно совпадали с границами нынешних Триполитании, Туниса и Восточного Алжира. В Западном Алжире лимы, по-видимому, являлись лишь зоной сдерживания. «Заграждение было построено таким образом, чтобы ни в коей мере не служить помехой сезонным перемещениям» (Л. Лески). В Марокко стратегические соображения, несомненно, продиктовали, такое расположение границы, которое не оправдывалось видимыми географическими факторами.

Граница I века и ее лимы. В I веке в нынешней Ливии территория, занятая римлянами, ограничивалась портами и узкой полосой побережья. Дойдя западнее Габеса до района к северу от шотта аль-Феджеджа, граница римских владений уходила на север через Капсу (Гафса), Телепту (Фериана), Тевесту (Тебесса), огибала с севера массив Орес, пересекала равнины Сетифа и Меджаны в северо-западном направлении, доходя, может быть, до Авзии (Омаль), поворачивала на запад к Берруагии, проходила по долине Шелифа через Оппидум Новум (Дюперре) и Кастеллум Тингитанум (Орлеанвиль), пересекала Мину недалеко от Релизана, Хабру у Кастры Новы (Перрего), Сиг у Тасаккоры (Сен-Дени-дю-Сиг), затем, прижимаясь к побережью, перерезала Мулую почти у ее устья и в Русаддире (Мелилья) упиралась в море. По другую сторону Рифа, не входившего во владения империи, территория, принадлежавшая Риму, возобновлялась в Тингисе (Танжере) и простиралась до Салы (Шеллы).

Таким образом, Римская Африка, представлявшая на востоке узкую полосу триполитанских портов, приобретала внушительный вид в Тунисе, затем сужалась к западу, достигая Мелильи, и, прервавшись, вновь возникала за Гибралтарским проливом, идя тонкой лентой вдоль атлантического побережья. Вне ее пределов оставались часть алжирского Телля и почти целиком Триполитания и Марокко.

К устройству границы римляне приступили в первые годы царствования Тиберия, во всяком случае именно в это время была построена дорога с оборонительными сооружениями, соединявшая Такапы (Габес) с Аммедарой (Хайдра), на которой стоял третий легион Августа. Эта дорога проходила через земли мусуламиев, что, несомненно, послужило одной из причин их восстаний. Было также начато строительство дороги от Такап в направлении Большого Лептиса. При Веспасиане лагерь легиона был передвинут дальше па запад к Тевесте (Тебессе) и стратегическая дорога соединила этот город с Гиппон-Регием (Боном). Хотя отдельные оборонительные сооружения, по-видимому, прикрывали этот ансамбль дорог от нападений с юга, вряд ли лимы I века были уже полностью укреплены в глубину. Может быть, именно в это время началось строительство fossatum Джебель-Тебаги? Об этом, однако, можно строить только догадки.

Расширение Римской Африки и лимы III века. Расширение Римской Африки происходило вплоть до середины III века. При Траяне (?) лагерь легиона был перенесен из Тевесты (Тебессы) в Ламбезис (Ламбез), на 170 км дальше на запад. Перемещение было вызвано, очевидно, желанием вести более пристальное наблюдение за мятежными племенами Ореса. Этими же соображениями было продиктовано и строительство в 105 году крепости Ад Маджорес (Хеншир Бессериани). С тех пор массив был окружен сетью стратегических дорог и опорных пунктов, дополненных оборонительными сооружениями меньшего масштаба.

Правление Адриана и двух его преемников было, по-видимому, периодом закрепления и активной консолидации сил, тем более необходимой, что восстания берберов следовали одно за другим. При основании лагеря Гемеллы в 126 году лимы уже протянулись к югу от р. Джеди, а строительство лагеря Рапида (Сур-Джуаб), осуществленное четыре года спустя, свидетельствовало о стремлении римлян наладить эффективный контроль за мавританскими границами. Наконец, не исключается, что именно в этот период были сооружены большие участки fossatum. Впрочем это не более как предположение. С равным правом их можно, в частности, отнести к периоду правления Гордиана III или тетрархов.

Продвижение римлян возобновилось при Коммоде, и особенно при Северах, и продолжалось, очевидно, при Гордианах. Строительство лим, защищавших область Сиртов, было начато при Коммоде и в основном завершено при Септимии Севере. В Нумидии римляне, очевидно, ставили перед собой задачу занять территории, расположенные между шоттом аль-Ходна на севере и рекой Джеди на юге, но она так и не была выполнена до конца. Лимы Дусен-Садури, укрепленные самое позднее при Гордиане III, но скорее всего в более ранний период, и дорога Садури — аль-Гахра приблизительно намечают линию границы, которая затем поворачивает на северо-запад в направлении Бу-Саады. В Цезарейской Мавритании пограничная дорога была построена около 201 года (Э. Альбертини). С другой стороны, римские войска, по-видимому, активизировали деятельность разведывательных отрядов. Надпись, найденная в Агенебе (в пятидесяти километрах к юго-востоку от шотта Шерги), сохранила нам память о колонне, действовавшей на расстоянии более чем 400 км от ее баз (174 год). Были созданы более или менее отдаленные посты, например Бу-Нгем, Си-Аун, а также Кидамус (Гадамес) в Ливии, контролировавшие пути через Сахару. Из них наиболее изучен в настоящее время пост Кастеллум Диммиди (Мессад, в 80 км к юго-востоку от Джельфы), существовавший примерно с 198 по 238 годы и раскопанный Г. Ш. Пикаром.

Итак, в середине III века граница римских владений начиналась у Филеновых жертвенников, на рубеже с Киренаикой. Вначале она тянулась совсем близко от побережья, но, начиная от Большого Лептиса, отклонялась от моря и упиралась в обрывистую возвышенность, окаймлявшую прибрежную равнину с юга, охватывая таким образом полосу, наибольшая ширина которой не превышала 170 км. Далее она шла вдоль гор Матмата и Джебель-Тебаги до восточного берега озера Тритонис (шотт аль-Джерид). За Нефтой граница отклонялась на северо-запад, а затем поворачивала на запад, следуя параллельно Сахарскому Атласу, от которого отходила не более чем на 30 км. Миновав Сегиат-бинт-аль-Красс, она снова поворачивала на северо-запад в направлении Сиди-Аиссы, захватывая, следовательно, равнины Ходны. Затем она шла параллельно побережью вдоль южного склона Телльского Атласа, суживая зону оккупации до полосы шириной примерно в 120–130 км, которая все больше сужалась по мере приближения к Мулуе. Алжиро-марокканские Высокие Равнины оставались вне пределов римских владений. Несколько постов, например Меджедель, построенный в 148–149 годах, в 50 км на запад от Бу-Саады, или Джельфа, давали