то планировка Colonia Julia постепенно вырисовывается во всех своих деталях. Изучая остатки сточных канав, прокладывавшихся по принципам gromatici veteres (древних землемеров), Ш. Сомань пришел к выводу о симметричном расположении кварталов, сгруппированных в четыре сектора (centuriae strigatae), и восстановил decumanus maximus и cardo maximus[29]. Совсем недавно на основании следов сточных канав, сооружавшихся, как правило, параллельно направлению улиц, и по местонахождению памятников, тесно связанных с их расположением, инженер Давин определил общую планировку, ширину улиц и расположение некоторых insulae[30].

Октавиан не ограничивал свои усилия Карфагеном. Он деятельно проводил политику колонизации и урбанизации и продолжал ее и после установления принципата, основывая автономные общины коренного населения и колонии. Среди них были, несомненно, Сикка Венерия (аль-Кеф), Тубурбон Майус (Хеншир Касба) и Утина (Удна).

Мавритания при Октавиане. Непосредственно после убийства диктатора сын Масиниссы Арабион, последовавший за помпеянцами в Испанию, отвоевал земли своего отца у Ситтия, которого он прикончил, и у Бокха. Но Арабион был убит римским наместником Секстием, одержавшим победу над Кориифицием благодаря его поддержке и опасавшимся усиления его влияния, и Бокх II смог возвратить свои владения. Он даже увеличил их за счет территории, принадлежавшей Богуду, который выступал на стороне Антония против Октавиана. С того времени Мавритания простиралась от Атлантического океана до Ампсаги (Руммеля).

После смерти Бокха II (33 год до н. э.), не оставившего наследников, Октавиан, не присоединяя Мавританию официально, фактически правил ею, возможно с помощью двух префектов. Он воспользовался этим для того, чтобы заложить в Мавритании, принадлежавшей Бокху, шесть колоний поблизости от старых портов: Игильгили (Джиджелли), Салды (Бужи), Русаз (Азеффун или Порт-Гейдон на побережье Большой Кабилии), Русгунии (на мысе Матифу, близ Алжира), Гунугу (Кубба-де-Сиди-Брахим, близ Гурайи, в 28 км к западу от Шершеля), Картенны (Тенес) и три колонии внутри страны: Тубусупту (Тиклат, в 29 км к юго-западу от Бужи), Аквэ Калидэ (Хаммам Рига), Зуккабар (Миллиана). В Мавритании, принадлежавшей ранее Богуду, он основал колонии: Зулил (или Зилис [?] Арсила, между Танжером и Ларашем), Бабба Кампестрис (точное местонахождение неизвестно, около Уэззана) и Валенция Баназа (Сиди-Али-бу-Дженун, на Себу, между Порт-Лиоте [Кенитрой] и Аль-Ксар-аль-Кебиром).

Юба II. Казалось бы, что основание колоний в районах, благоприятствовавших распространению римского влияния, должно было служить прелюдией к их аннексии. Но этого не произошло. В 25 году до н. э. Август передал увеличившуюся в размерах Мавританию сыну Юбы I царю Юбе II.

Этот молодой царь, воспитанный в Риме сестрой Октавиана в позлащенной неволе и женившийся по настоянию его покровителей на дочери великой Клеопатры и Антония — Клеопатре Селене, представлял собой весьма любопытный тип африканца. Если эти супруги — отпрыски свергнутых монархов получили подачку в виде царства, то лишь потому, что их воспитание и приверженность Риму служили прочной гарантией, что они будут послушно ходить на привязи. При таких условиях Август мог разрешить себе подобную роскошь, не опасаясь реставрации.

Новый государь отказался от бурного образа жизни своих предков. Низведенный покровительством Рима на роль марионетки, он находил утешение в коллекционировании произведений искусства и в графомании.

Юба II перенес свою столицу в Иол (Шершель), назвав ее Цезареей в угоду властителю мира, официальный культ которого он внедрял. Цезарея была украшена зданиями в классическом стиле из отесанного камня, среди развалин которых можно различить огромный ансамбль, включавший храм, дворец и театр. Повсюду он разместил статуи, обогатившие современные музеи Алжира и особенно Шершеля. В их числе колоссальный Аполлон, скопированный, очевидно, с ранней работы Фидия, две богини в дорических хитонах и Афина, принадлежавшие резцу мастеров одной и той же школы, Дионис, работы школы Праксителя, торс Афродиты, скопированный с оригинала III или II века до н. э., Август в латах, ныне без головы. Юбе II, безусловно, принадлежала и часть коллекции бронзовых изделии, находящихся в музее Волюбилиса, если, как полагает Ж. Каркопино, этот город также был столицей Юбы II.

Царь, владевший греческим, латинским и пуническим языками, был страшным графоманом. Ни одна наука не была ему чужда. Располагая превосходной библиотекой и неутомимыми переписчиками, он был в состоянии писать de omni re scibili (на любые темы). Его произведения не дожили до наших дней. Может быть, следует сожалеть об утрате «Libyca», в котором пафос автора мог сочетаться с какими-то местными преданиями.

Гетулы понимали, кем на самом деле был этот монарх на поводке, царский титул которого не мог скрыть его рабской зависимости. «Раздраженные против Юбы, отказываясь повиноваться римлянам, — пишет Дион Кассий, — они восстали против царя, опустошили соседние страны и перебили множество римлян, выступивших против них». Разумеется, «умиротворение» было поручено римскому полководцу. Оно было проведено с такой решительностью, что полководец был удостоен триумфа и, по словам Диона, прозвища Гетульский (Gaetulicus). Берберскому царю Юбе за сотрудничество в разгроме берберов были оказаны те же почести.

Август принял военные и административные меры, чтобы воспрепятствовать возобновлению подобной опасности. Все это, однако, не помешало маврам примкнуть к восстанию нумидийца Такфарината (17 год н. э.). И на этот раз царь Мавритании пришел на помощь Риму против своих «взбунтовавшихся» подданных.

Птолемей. После смерти Юбы II (конец 23 или 24 год н. э.) ему наследовал его сын Птолемей. На протяжении своего семнадцатилетнего царствования он довольствовался тем, что проводил жизнь в показной роскоши, предоставив бразды правления вольноотпущенникам. По мнению Тацита, именно это обстоятельство побудило многих мавров примкнуть к Такфаринату, легионы которого все еще не были разбиты. Птолемей принял участие в борьбе против мятежников и никогда не проявлял колебаний в своей преданности империи, за что получил достойное вознаграждение. Он был убит в Лионе по приказанию императора Калигулы, завладевшего его богатствами и царством (40 год). С этой даты начинается мавританская эра.

Убийство Птолемея вызвало в Мавритании восстание под руководством Эдемона, вольноотпущенника Птолемея. Восстание распространилось до Атласа. Едва вступив на престол после Калигулы, император Клавдий был вынужден направить в Мавританию нескольких полководцев, перед которыми стояла довольно трудная задача, так как и два года спустя после смерти царя операции еще продолжались.

Новый римский военачальник — Светоний Паулин преследовал мавров до самого Атласа, которого достиг за десять дней пути, перевалил через горы и вышел к реке Гер (быть может, Гир). В середине зимы войска изнывали от зноя и жажды. Местность, покрытая черным песком и усеянная голыми, как бы выжженными скалами, никак не пришлась по душе римлянам. Экспедиции Г. Светония Паулина, а затем его преемника Гн. Гозидия Геты очень скоро помогли римлянам осознать, какую опасность представляют для них кочевники Сахары.

Калигула отказался прикрывать римский империализм маской протектората и аннексировал