Мавританию, которую Клавдий разделил на две имперские провинции, соответствовавшие царствам Богуда и Бокха — Мавританию Тингитанскую и Мавританию Цезарейскую (42 год).

С тех пор Рим держал под своим господством всю Берберию, и это господство продолжалось вплоть до вторжения вандалов, то есть на протяжении почти четырех столетий (42–429 годы).

Глава VI.

Римская Африка от Августа до Гордиана III.

Завоевание и организация

I. Завоевание

Восстания мусуламиев и гетулов при Августе. До 238 года господству римлян в Африке ничто серьезно не угрожало, но продвижение римлян наталкивалось порой на довольно серьезные восстания коренного населения. Для «умиротворения» страны, как это деликатно называется на языке колонизаторов, приходилось непрерывно посылать экспедиции. Восстание гетулов против Юбы при Августе не ограничилось Южной Мавританией. Римлянам пришлось вести военные действия против многочисленных племен мусуламиев, обитавших в Алжире и Тунисе к югу от Меджерды, главным образом на Мутуле (уэд Меллег или уэд Тесса), и гетулов, «соседей Сирта», которые кочевали по степям южного Туниса. За отсутствием сведений мы не в состоянии точно охарактеризовать это движение. Но его размах и трудности, которые испытал Косс Корнелий Лентул при его подавлении, дают основание предполагать, что волнения среди южных племен и вторжения на римскую территорию продолжались в течение более чем тридцати лет. Мы не знаем ни об одном восстании, которое происходило бы в последние восемь лет принципата Августа, но известно, что император был вынужден частично отказаться от строго оборонительной политики, принятой им в 27 году до н. э.

Такфаринат. О восстании бербера Такфарината, который во времена Тиберия семь лет подряд наносил поражения римским армиям, нам известно из скупых сообщений Тацита. «В том же году (17), — сообщает он, — началась война в Африке: неприятелями предводительствовал Такфаринат. Он был родом нумидиец, служил во вспомогательном войске в римском лагере, а затем бежал. Он стал набирать сперва для добычи и грабежа бродяг и людей, привыкших к разбою; потом стал составлять из них по-военному отряды пехоты и взводы конницы; и наконец стал считаться предводителем не нестройной шайки, а народа мусуламиев. Этот бравый народ, близкий к африканским пустыням, не знавший в то время еще никакой городской жизни, взялся за оружие и вовлек в войну соседних мавров; у этих предводителем был Мазиппа. Войско они разделили таким образом, что Такфаринат взял себе отборных людей и, вооружив их по-римски, держал их в лагере, чтобы приучить к дисциплине и команде; Мазиппа же с легкими отрядами распространял кругом пожары, убийства и ужас».

Подобно многим другим вождям повстанцев от Югурты и до Абд аль-Керима, Такфаринат изучил военное дело и укреплял свою ненависть к иноземцам, отбывая службу в армии захватчиков. Сначала он был предводителем небольших разрозненных отрядов. По всей видимости, движение носило первоначально характер стихийных бунтов, выражавшихся в отдельных налетах, и лишь впоследствии Такфаринат организовал, дисциплинировал и превратил в регулярную армию эти неорганизованные скопища племен. И если он в этом преуспел, как утверждает Тацит, то можно заключить, что это был отнюдь не заурядный авантюрист, а крупный руководитель.

Движение распространилось до Мавритании на западе и Малого Сирта на востоке и превратилось в общее восстание южных племен, охватившее владения Рима. Проконсул М. Фурий Камилл, возглавлявший Третий легион Августа и вспомогательные войска, разбил Такфарината в открытом бою и был удостоен триумфа (17 год н. э.). Но первое поражение берберов не привело к подавлению восстания. Нумидийцы, верные своей извечной тактике, проиграв сражение, рассеялись, но лишь для того, чтобы снова собраться с силами в пустыне. Отсюда Такфаринат предпринимал внезапные набеги на пограничные деревни и селения. Ему даже удалось обратить в бегство римскую когорту и занять одну из крепостей (20 г. н. э.).

Проконсулу Л. Апронию пришлось вмешаться, чтобы с помощью подошедших из Паннонии подкреплений освободить осажденную крепость. Осада крепостей не относилась к сильным сторонам военного искусства нумидийцев. У Такфарината хватило благоразумия отказаться от нее и вернуться к оправдавшей себя тактике внезапных нападений. Римляне не в состоянии были захватить этого врага, который появлялся со своей армией там, где его меньше всего ожидали, и исчезал с добычей прежде, чем потерпевшие успевали что-нибудь предпринять. Правда, сыну проконсула Л. Апронию Цезиану удалось однажды настичь Такфарината и заставить его бежать в пустыню. Мимолетный успех римлян не помешал нумидийду вновь появиться и направить к Тиберию послов с требованием добровольно уступить ему и его армии земли. В противном случае он угрожал «нескончаемой войной».

Тацит усматривает в этом требовании проявление особой заносчивости. На самом же деле оно скорее свидетельствует о жизненной необходимости для нумидийцев пополнять свои запасы на плодородных равнинах, доступ к которым преградила римская оккупация. Тиберий отказался вступить в переговоры. «Говорят, — пишет Тацит, — что никакое еще личное оскорбление и оскорбление римского народа не укололо Кесаря так чувствительно, как то, что дезертир и разбойник разыгрывал роль воюющей стороны». Он не мог допустить, чтобы империя «при полном могуществе римского народа откупалась от разбойника Такфарината заключением мира и уступкой земель».

Новый проконсул Юний Блез проводил по отношению к нумидийцу двойственную политику. Хитроумными посулами и, несомненно, уступками земли он вызвал раскол в лагере повстанцев, а затем, как позднее Бюжо в борьбе против Абд аль-Кадира, перестроил свою тактику применительно к условиям Африки, создав мобильные колонны, не дававшие покоя противнику. Он разместил свои войска в укрепленных лагерях, тянувшихся вдоль границ, и смог благодаря этому не прекращать наступления даже глубокой зимой, но захватить Такфарината, как повелел император, ему не удалось. И, если верить молве, он был удостоен триумфа лишь потому, что приходился дядей всемогущему префекту претория Сеяну.

После отбытия Блеза положение снова стало серьезным. Восшествие Птолемея на мавританский престол послужило поводом к новому восстанию мавров. И Такфаринат, который не мог не знать, что вооруженные силы римлян сократились на один легион, привлек к себе новых сторонников, и повстанческое движение вновь охватило территорию от Мавритании до Большого Сирта. Проконсул П. Корнелий Долабелла следовал тактике Блеза и в конце концов настиг повстанцев «у полуразрушенной крепостцы, которую они сами когда-то сожгли и которая называлась Авзея; они надеялись на местность, замкнутую кругом обширными лесами» (Тацит). Высказывалось мнение, не подтвержденное вескими доказательствами, что эта крепость (castellum) находилась на месте Омаля, хотя более вероятно, что она была расположена гораздо восточнее. Римские солдаты «насыщались мщением и кровью» и перерезали нумидийцев, застигнутых на отдыхе. Тогда Такфаринат бросается на врагов и