до времени тихим был, а потом что-то такое бунтарское в нём проснулось. А уж какой смелости был человек… — с некой гордостью заметил родственник. — Он никого не боялся даже когда худым был, как фитилёк.

— И что с ним стало? — ядовито прошипела тётка Клавдия, вторя двухголосому автомобильному рыку, раздавшемуся около дома. — Сгинул! И ты хочешь сгинуть из-за этих бестолочей⁈ Нет, надо скорейшим образом от них избавляться. Машку замуж. А Мишку можно женить даже в таком возрасте, если родители брачующихся дадут согласие. И ты его дашь!

— Обожди. Сперва надо хотя бы узнать какого уровня у Михаила дар, а уж потом искать ему партию. Если повезёт, то можем хорошо заработать на нём. Я в целом-то не против твоей идеи, но торопиться не стоит, а то можно бриллиант продать за бесценок.

— Да какой он бриллиант? — насмешливо фыркнула тётка. — Стекляшка.

— Боюсь, что стекляшка — это наш с тобой сын, а не Михаил, — мрачно выдал дядюшка, заставив жену изумлённо ахнуть.

Внезапно скрипнула дверь гостиной и раздался противный голос Фроськи:

— Матушка, а когда мы будем пением заниматься?

— Уйди! Не до тебя сейчас, — рявкнула взбешённая словами мужа женщина. — Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не мешала старшим разговаривать⁈ А ну марш в свою комнату и не выходи до ужина! Ты наказана!

— Я… наказана? — в великом удивлении протянула двоюродная сестрица, словно услышала невероятную нелепицу.

— Да, ты! Кыш!

— Ну и ладно! — обиженно завизжала Фроська и громко хлопнула дверью.

— Ты видишь до чего меня довёл? На родную дочь накричала на ровном месте! — на одном дыхании отбарабанила тётка и с виноватыми нотками заголосила: — Доченька, доченька, прости меня!

Дверь ещё раз хлопнула и наступила тишина. Дядька остался один. А его жена помчалась просить прощения у дочери. Меня же накрыла чистая, незамутнённая ярость.

Какие же они все мрази! Дядька чуть меньше, а тётка — так чистокровная мразь, эталонная! По ней надо сверять градус мразности остальных людей. Хотелось задушить её собственными руками! Аж перед глазами всё помутнело, а пальцы скрючились как от артрита.

Гнев обжигал горло, но мне кое-как удалось успокоиться, выпрямиться и побрести прочь. Надо как-то убить время, чтобы не возвращаться в особняк сразу после ухода особистов. Не стоит лишний раз вызывать подозрения.

И пока я гулял по району, то успел остыть и даже обдумал ситуацию с особистами. Кажется, у меня появилась мысль, как их можно переиграть. Настроение тут же слегка улучшилось. И в особняк я вернулся с подобием улыбки на губах. Впрочем, она мигом завяла стоило мне увидеть в холле тётушку со всклокоченными волосами, похожими на воронье гнездо.

Благо, она тоже успела остыть за это время, потому не выцарапала мне глаза, а всего лишь яростно выпалила, потрясая костлявым указательным пальцем:

— Кто разрешал тебе ходить по книжным лавкам, а⁈ Я же тебя ещё вчера наказала!

— Мне нужна была книга для учёбы, — спокойно произнёс я, изо всех сил стараясь не показать того гнева, что вспыхнул во мне.

— Для утёбы… — передразнила меня мерзкая ведьма, кривя физиономию. — А чего же ты перед Мироновым не извинился⁈ Я же тебе приказала это сделать!

— Так я извинился. Попросил прощения за то, что мой друг Ветров наблевал на его ботинки.

— Думаешь обхитрить меня? Не выйдет! Завтра же пойдёшь к нему и извинишься по всей форме! — яростно выпалила стерва, чей гнев подгоняющей плетью ударил по моей мане.

— Так если я извинюсь перед ним, то, выходит, признаю, что графиня Дымова и внучка ректора были не правы, когда встали на мою сторону? Я не хочу с ними враждовать, — изобразил я испуг, а сам мысленно показал истеричке дулю. Выкусила, стерва? Ришелье бы мной гордился.

— Тьфу, — недовольно сплюнула тётка, нахмурив лоб.

Она явно включила в работу все свои три извилины и пыталась найти какое-то решение. Однако для неё эта задача оказалась непосильной, поэтому она рявкнула:

— Иди в свою комнату! А завтра после университета чтобы зашёл в особый отдел! Тебя там ждут!

Я сознательно ничего не стал отвечать. Просто молча поднялся по лестнице, миновал коридор, открыл дверь своей комнаты и не успел увернуться от сюрприза, который меня там ждал…

Глава 17

Вода ударила меня в лицо и расплескалась по комнате. Сестра же замерла с пустым эмалированным тазиком и вытаращенными глазами.

— Ну и что это сейчас было? — промычал я, сплёвывая воду, попавшую в рот. — Вспомнила, как наши далёкие предки принимали душ? Так я сегодня уже мылся.

— Святая вода. У бабки Авдотьи трёхлитровая банка была. И не нукай, — судорожно протараторила сестра, шаря по мне напряжённым взглядом. — Особисты сказали, что энергия была инфернальная. Значит, ты вызвал демона.

— И ты думала, что демон покинет меня со смрадным духом? — преувеличенно насмешливо прошептал я и прикрыл дверь, ощущая колющие душу иглы.

Демон же действительно был! Но, естественно, я не мог рассказать об этом, чтобы не пугать сестру. Потому пришлось выкручиваться.

— Даже если бы внутри меня был демон, то вряд ли бы это сработало, хотя христианство и утверждает обратное. Но ты сама знаешь, что церковники последние годы упорно твердят, что ангелы и демоны из Библии — это не те же самые ангелы и демоны, что порой приходят в наш мир.

— Стоило попробовать, — пробурчала мрачная Мария, поставив тазик на пол.

— И не волнуйся. Нет во мне никакого демона, иначе бы он уже захватил моё тело. Ты небось слышала, что им достаточно пары дней, дабы поработить человека.

— А ведь верно… — протянула сестра. И на её бледные щёчки вернулся румянец. Однако через мгновение между её бровей снова появилась складка. — Миша, ты уже знаешь, что тебя вызвали в особый отдел? Что ты будешь делать?

— Знаю. Я около окна сидел и всё слышал. И даже больше твоего слышал. Аппарат у них есть, который может определить в человеке наличие инфернальной энергии, — произнёс я и снял промокший форменный пиджак. — Во мне, конечно, нет демона, но подстраховаться всё же стоит.

— Ага, — охотно согласилась сестра.

— Благо любой аппарат можно обмануть. И хорошо, что особисты сказали, что мне нужно зайти к ним в отдел на днях, а не завтра же. Это обстоятельство даёт мне некоторое время. Слушай мой гениальный план, — самодовольно улыбнулся я, поманил сестру пальцем и жарким шёпотом поведал ей о том, что задумал.

Она выслушала меня, облизала губки и тревожно спросила:

— А получится?

— Да если бы я знал, то был бы провидцем. Но попробовать обязательно надо.