кармана золотые часы с дубовыми листьями и попросил сказать, который теперь час. Кики, на задумываясь, сказала, что в данный момент пять часов сорок восемь минут.

— Пять сорок девять, — подтвердил коррехидор, — причём, секундная стрелка только что перешла отметку в двенадцать часов.

— Я же говорила, — покровительственно, заметила болеглот, — проверяй, сколь душеньке угодно!

Рика заносила в блокнот всё наиболее значимое из рассказа Кики. Мужчина, которого она описала как довольно высокого, широкоплечего человека с густыми бровями, сказал женщине, что хочет связать её. Та не удивилась, посмеивалась и заверила, что в совершенстве владеет этой техникой и готова ко всему.

— Однако ж вряд ли могла представить, что именно её ждёт, — радостно сообщила болеглот, — мужчина заткнул ей рот, разделся до гола, взял нож.

— Опиши оружие, только без раскладных катан, — велела чародейка.

— Небольшой, примерно вот такого размера, — Кики развела руки, наглядно демонстрируя размер, — такие ещё моряки носят! — обрадовано сообщила она, — на поясе.

— Где ж ты с морскими офицерами-то пересекалась?

— Я ж тут в порту неделю живу, кого только не навидалась. Человече этот сначала просто с женщиной развлекался, я даже разочаровалась: зачем тогда нож брал? Но он мои ожидания не обманул. Сперва скушал что-то, а вот уж после того, я столько эманаций боли самого разного толка получила, — болеглот блаженно прищурила свои глазищи и сладко облизнулась, — редко нам подобное пиршество перепадает.

— Подожди, — остановила поток восторгов чародейка, которую царапнуло слово «скушал», — что-что он сделал, прежде чем начал жертву пытать?

— Во-первых, никто никого не пытал, — назидательно проскрипела Кики, — пытают для того, чтобы принудить к тому, что человече делать или говорить не желает. А тут — чистое развлечение. Жаль, что я не способна усваивать эмоции радости и наслаждения, — в последней фразе слышалось искреннее сожаление, — тут этого было через край.

— Ты сказала, будто преступник что-то съел во время совершения насилия над связанной женщиной? — недоверчиво проговорила Рика. Мысль, будто насильник может в процессе обладания жертвой на ходу сжевать припасённый бутерброд, казалась более, чем сомнительной, — опять сочинять принялась?

— И ни капельки я не сочиняю, — насупилась болеглот, — как мне сказали, так и делаю: всю самую, что ни на есть, чистейшую правду вам говорю. Он что-то махонькое из металлической коробочки вытащил, в рот засунул и прожевал. Как такое, по-вашему, называется, если не съел?

— Ты заметила, что именно он вытащил из коробочки и какого она была размера?

Кики задумалась, прикрыла глаза и показала размер коробочки, раздвинув пальцы. Рика подумала, что речь идёт об обыкновенной таблетнице, куда складывают пилюли.

— Вот насчёт, что там лежало, не скажу. Я на куче сидела, да и особо рассматривать их мне надобности нет. Видала, как мужик что-то небольшое вытащил и съел. Может, ягоду какую, а может, и насекомое.

— Хорошо, допустим, — Рика пометила в блокноте, что преступник во время совершения преступления принял некий препарат, — и что было дальше?

— Что бы он там не схавал, оно его преобразило: руки вытянулись и превратились в какие-то лапы не то с клешнями, не то с когтями; на спине проросли шипы, а рожа вытянулась, наподобие звериной.

— Снова буйная фантазия заработала? — скривился коррехидор, мы ж с тобой договорились!

— Да не вру я, — насупилась Кики и обхватила себя длинными руками, — ни капельки не вру. Когти его хоть и выглядели полупрозрачными, а тело резали не хуже бритвы. Потом он наигрался со своей жертвой вволю и ткнул когтем прямиком под левую грудь. Тут-то женщина и померла. А жаль. Остановился бы, я ещё подзакусить успела бы, а так — всё.

Рика склонилась над трупом. Жруны почему-то в первую голову накинулись на суставы ног, погрызли груди и жировые отложения на животе и бёдрах. Поэтому порезы, вернее большинство из них были прекрасно видны. «А ведь болеглот не врёт», — подумала чародейка. Если на улице Белых тополей цветущая стадия разложения не позволила определить, одним ли орудием были нанесены раны, то здесь при внимательном осмотре было хорошо заметно: одни раны аккуратные, они от острого ножа (возможно, и кортика, о котором упоминала болеглот), но были и иные. Эти с рваными краями, словно женщину отработало когтями некое крупное, хищное животное. И знакомая смертельная рана совпадала с описанием.

— Кики сказала правду, — подтвердила Рика, — на теле есть следы когтей.

— А что я говорила — радостно воскликнула болеглот, — а ты не верил!

— Полагаю, убийца использовал накладные когти, подобное оружие лет пятьсот назад придумали в Делящей небо. Когти, притом отменно заточенные, крепятся к перчатке либо к кольцам-напалечникам, — проигнорировав победный вопль Кики сказала чародейка, — а насчёт внешнего облика наш свидетель мог быть опьянён избытком «вкусных» эмоций.

— Давайте отставим в сторону морды, когти, шипы на спине, — предложил Вил, опасавшийся, что разговор о преображении убийцы в некоего монстра может затянуться, — что стал делать мужчина с густыми бровями после того, как убил свою жертву?

— Он оделся, но сперва вытерся мокрой губкой и полотенцем. У него такая коробочка с губкой припасена была, поглядел ещё, чтобы ни единого кровавого пятнышка на нём не осталось, — уважительно проговорила Кики, ей, видимо, импонировала такая аккуратность, — собрал в мешок полотенце, сложил туда же проституткины одёжки (та их прямо на пол скинула), убрал складной стульчик, нож, подобрал свой окурок и ушёл.

— И всё?

— Ой, позабыла! — пискнула болеглот, — убивец этот верёвки развязал, свернул их и в тот же мешок кинул, и после этого ушёл.

— Да, — подтвердила чародейка, — вот здесь, — она присела на корточки чуть в стороне от тела, — на земляном полу явственный отпечаток от ножек складного стула. Верёвок тоже нет.

— Ну да, ну да, — болеглот по-кошачьи приблизилась к Рике и заглянула ей в глаза, — я ведь была полезной? Была же?

— Да, ты помогла, — сказала чародейка, — можешь не беспокоиться, сейчас я тебя назад в духовный план отправлю, но учти, поскольку не я тебя призывала, может быть больновато.

— Ничего, потерплю, — заверила Кики, — мне, знаете как, в вашем мире опостылило, слов нет! Так что, давай, чародейка, колдуй скорее!

Рика вооружилась необходимыми ингредиентами, вытащила из-за пазухи сопротивляющуюся Таму и довольно быстро отравила болеглота в духовный план. Та только успела послать воздушный поцелуй коррехидору.

— Итак, — проговорил Вил, когда в склад номер восемнадцать вошла похоронная команда из осуждённых на общественные работы нарушителей правопорядка, а недавно нанятый специалист по магографии сделал несколько снимков, — у нас на руках интересное свидетельство крайне ненадёжного рассказчика, показания которого не пришить к делу, да и ни один суд в Артании не примет.

— Напрасно вы так, — возразила Рика, — болеглот, конечно, привирала в