понадобилось, чтобы попрекнуть меня этим, а?

Черт побери. Это был удар ниже пояса. Я этого не хотела, но ему тоже не стоило говорить все то, что он сказал.

– Прости…

– Пошла ты, – со злостью отрезал он.

Неважно. Я не буду стоять здесь и извиняться, если он продолжит себя так вести.

Я взяла свою сумку с пола.

– Я домой.

Он посмотрел на меня так, словно я значила не больше, чем мусор на обочине.

– Хорошо.

Настоящая трагедия – как в мгновение ока лучший день может превратиться в худший.

Глава тридцать пятая

Стук в дверь вытянул меня из потока мыслей, роившихся в моей голове.

О тех грубых словах, которые сказал Стоун. Тех жестоких словах, которые я сказала в ответ. О том, как сильная любовь к кому-то дает этому человеку оружие против тебя. И как иронично, что единственный человек, способный собрать меня по кусочкам, это тот же человек, что ответственен за весь этот ущерб.

– Входи, – прохрипела я, голос осип от рыданий.

У нас со Стоуном все было идеально…

Пока не перестало.

Дверь открылась, и я увидела за ней обеспокоенного Джейса.

– Твой парень внизу. – Засунув руки в карманы джинсов, он вошел в комнату. – Выглядит так, словно кто-то убил его собаку. Что случилось?

В этом и состояла проблема… Я не знала.

В один момент мы занимаемся любовью, наслаждаясь этим потрясающим моментом… а потом уже ругаемся. Словно мое сердце каталось на американских горках. Внизу тяжело, но наверху настолько замечательно, что это невольно вызвало привыкание, и оно того стоило.

«Но стоило ли?» – прошептал голосок у меня в голове.

Проигнорировав его, потому что он никогда не говорил ничего хорошего, я взглянула на брата.

– Мы поссорились.

Джейс серьезно воззрился на меня, словно понимал меня так, как могут лишь те, кто искренне любит.

– Это я уже понял. – Он опустился на край кровати. – Из-за чего поссорились?

Я не была уверена, как на это ответить. Я не могла рассказать ему о том, что попросила отца помочь Стоуну поступить, поскольку Джейс и так был не очень хорошего мнения о Стоуне, а это только добавит масла в огонь.

Но я могла рассказать ему часть правды.

Самую важную.

– Стоуна приняли в Дьюк на медицинскую программу, – начала я. – А поскольку я тоже поступила в Дьюк, я сказала ему, что мы могли бы жить вместе в общежитии, чтобы чаще видеться. Но Стоун сказал, мол его материальная помощь не покрывает общежития. – Я сделала глубокий вдох. – Поэтому я просто упомянула, что папа может дать ему грант… но он вышел из себя и сказал, что ему не нужна моя благотворительность.

Джейс потер подбородок, будто потерявшись в собственных мыслях, а затем наконец заговорил:

– Что ж, как бы я ни хотел встать на твою сторону… его я тоже понимаю.

Сказать, что я была удивлена – и немного обижена – это ничего не сказать.

– Ты шутишь, да? Почему он не может принять этот грант? В чем вообще проблема?

Особенно, когда это означает, что мы будем видеться каждый день. Не это ли в итоге самое важное?

Джейс рассмеялся.

– Потому что у мужчин есть кое-что под названием гордость. – Его лицо сделалось серьезным. – Мы хотим заботиться о своей девушке и поддерживать ее… а не наоборот.

Он, должно быть, шутит.

– Пахнет сексизмом.

– Неправда, – возразил Джейс. – Биологически у мужчин заложено заботиться о себе и о том, что им принадлежит. Так мы проявляем свою любовь. – Он нахмурил брови. – И хоть я не очень люблю Стоуна, я уважаю его позицию. – Джейс поморщился. – Должно быть, это огромный удар по самооценке, когда у тебя не очень хорошее финансовое положение, и твоя девушка предлагает, чтобы ее богатенький папа дал денег, ведь ты не в состоянии дать ей то, чего она хочет… Пусть у нее и благие намерения.

Я правда не думала об этом в таком ключе, хотя, наверное, стоило. Стоун всегда заботится о людях, которых любит.

Это была еще одна из причин, почему я любила его.

Я поднялась с постели.

– Пойду вниз и поговорю с ним.

Джейс попытался сказать что-то еще, но я уже не слушала, потому что неслась вниз по лестнице.

Я заметила Стоуна, стоявшего у входной двери, грустного и обиженного, и мое сердце пропустило удар.

– Прости, – сказали мы одновременно.

В горле встал неприятный ком.

– Я не хотела…

– Нет, я был не прав, – перебил Стоун. – Я вышел из себя, хотя ты просто пыталась мне помочь. – Он сделал шаг в мою сторону. – Но как только ты ушла, я понял кое-что важное. Нечто, что я никогда не забуду.

Сердце сделало кульбит, когда он подошел еще ближе.

– Что?

– Любовь важнее всего… включая мою гордость. – В его голосе было столько решимости. – Потому что я не могу потерять тебя, Бьянка. Я отказываюсь это делать.

– Я тоже не хочу тебя потерять.

– Хорошо. – Морщинка у него на лбу сделалась глубже. – Я не приму этот грант, но если ты правда хочешь жить в общежитии, я не стану тебя останавливать. – Он дотронулся пальцами до моего подбородка. – Потому что я хочу, чтобы у тебя было все, чего ты захочешь.

Наши взгляды встретились, мое сердце дрогнуло.

– Все, чего я хочу, это ты.

Стоун сократил расстояние между нами, поцеловав меня с такой любовью, что у меня подогнулись колени.

– Пообещай, что ты моя, – прошептал он мне в губы. – Пообещай, что всегда будешь моей, и мы вместе пройдем через все, что для нас приготовила жизнь.

Как обычно, у Стоуна получилось заставить меня почувствовать себя так, словно я упущу невероятную возможность, если не соглашусь.

Но я этого хотела.

Я впилась в него уверенным взглядом.

– Обещаю.

Потому что, когда ты любишь кого-то – действительно любишь,– ты не видишь будущего без него.

Даже если не помнишь прошлого.

Эпилог

Три месяца спустя…

– Готова к выпускному? – спросил Джейс, стоявший в дверях моей спальни.

Я в последний раз посмотрелась на себя в зеркало.

– Секунду.

Взяв с туалетного столика красную помаду, я нанесла ее на губы. Не для себя, а для старой Бьянки. Она много работала ради этого дня – так я смогу разделить с ней этот момент.

– Черт, странно видеть тебя такой, – сказал Коул, появившийся рядом с Джейсом.

Я обернулась, чтобы посмотреть на него.

– Из-за шапочки и мантии?

– Нет. – Он провел рукой сверху вниз. – Красная шапочка и мантия, вместо голубых, в которых