— Неплохой день, — сказал он, протягивая табличку Катону. — Пятеро упали от жары, двое на телегах со вчерашнего дня и, знаю, тебе понравится — одного человека в обозе лягнул мул, да так, что он сознание потерял. Центуриона Пульхра, если быть точным.

Катон с надеждой посмотрел на Макрона.

— Сильно?

— Жить будет, к сожалению. Но некоторое время у него будет сильно болеть голова, и шишка у него размером с косточку авокадо. В довершение ко всем прочим радостям его нынешнего положения.

Они улыбнулись, и Катон показал на небольшую дубовую рощицу в полумиле по направлению к селению.

— Фуражный отряд может набрать дров. Пятьдесят человек справятся.

Макрон кивнул, оглядывая безмятежный пейзаж.

— Не пора ли сделать нормальный походный лагерь? Мне бы лучше спалось, если бы я знал, что меня окружают ров и вал.

Катон и сам об этом подумывал, но принимал во внимание усталость воинов и необходимость сохранить силы на завтрашний дневной переход в условиях угрозы нападения врага. Конные разведчики, которых он выслал вперед и в стороны, доложили, что нигде не заметили противника.

— Завтра. Эта ночь, думаю, еще будет спокойной.

— Все равно…

— Я решил, — ответил Катон, топнув подбитой гвоздями подошвой по пересохшей земле. — Воины не поблагодарят тебя, если ты заставишь их сейчас еще и ров рыть и вал насыпать.

Макрон нахмурился и неодобрительно поглядел на друга.

— С каких это пор, командир, мы ждем от них благодарности? Ты даешь приказ, я командую им встать, взять инструмент и рыть. Пусть они и свежи, как вареная спаржа.

— Не сомневаюсь. Но мне нужно, чтобы они были в хорошей форме, когда мы столкнемся с бунтовщиками. Так что пусть сегодня отдохнут. Очень скоро им потребуется вся их сила.

Макрон вздохнул.

— Как пожелаешь, командир. Тогда пойду, караулы проверю.

Он зашагал прочь, оставив Катона наедине с легким чувством вины за формальное обращение к центуриону. Макрон такого не заслуживает. Просто Катон слишком устал и в нем росло напряжение с каждой милей, приближающей их к Астурике, пусть это и не оправдание. С другой стороны, он не мог попросту извиниться перед Макроном, поскольку тот сочтет это слабостью. Надо что-нибудь придумать. Немногие в его звании стали бы мучить себя раздумьями на подобные темы, но Катон знал, что он не желает быть таким, как все, даже если желал обрести успех и уважение сослуживцев. Он сделает это на своих условиях.

Из раздумий его вывел грохот колес телег. Подняв взгляд, он увидел Криста, который махал руками. На последней телеге сидел Пульхр, опершись головой на руку, другой он держался за борт. Катон не удержался от удовлетворенной улыбки. Они поменялись местами. Как же все изменилось за те десять лет, что прошли с того момента, как он пошел служить. Человек, который сделал его жизнь кошмаром наяву, теперь оказался чем-то совершенно несущественным, будто чудовище внезапно стало безобидным и жалким. Катон глядел вслед телегам, а потом окликнул Метелла и приказал принести ему и Макрону еды и разбавленного вина.

Солнце уже садилось за холмы, все выглядело совершенно тихим и мирным. Разговаривали воины, ветра не было, начинали стрекотать цикады. Гвардейцы собирали ветки и траву, чтобы устроиться на ночь, некоторые принялись расчищать место под костры, поскольку трава вокруг была очень сухой. Она легко загорелась бы от случайной искры, и огонь распространился бы очень быстро, даже при слабом ветре, сжигая все на своем пути. Загорелись костры, и воины начали бросать в висящие на треножниках походные котелки сухой паек — ячмень, пшеницу и соленое мясо. Лагерь заполнили запахи древесного дыма и готовящейся еды.

Один из отрядов фуражиров все еще рубил дрова, и Катон услышал тихий стук топоров, усевшись на складном табурете, чтобы записать скудные сведения о восстании, которые он получил от людей, встреченных им на дороге, ведущей в Астурику. Косой свет помог лучше различать записи, которые он делал на восковых табличках. Надо будет отдать отчет первому же купцу, которого они завтра встретят, строго наказав доставить его легату как можно скорее. Если к полудню они никого не встретят, то надо будет отправить с донесением одного из конных, послав его в Тарракон.

Подошел Метелл с сосудом, небольшой корзиной и железным котелком, от которого шел пар. Катон поднял палец.

— Погоди.

Закончив писать отчет, он подписал его и со стуком закрыл табличку, а затем положил ее рядом. В этот момент подошел Макрон, на ходу стягивая кольчугу через голову. Затем он бросил доспех на землю.

— Мрачный Гадес, какое облегчение! Даже не знаю, что лучше сварилось, ужин или я.

Он наклонился к принесенному Метеллом котелку.

— М-м-м-м! Здорово. Не это варево из ячменя и мяса, как обычно.

— Я трав добавил, командир. Купил их еще в Тарраконе. И немного шафрана. Думал, вам понравится разнообразие.

— Молодец, — сказал Макрон, хлопнув опциона по спине, и опустился на землю рядом с Катоном. — Командир, к ночлегу все готово. Петиллий и его ребята в карауле. Дождемся фуражиров с телегами, а потом выставим дозоры.

— Очень хорошо, — ответил Катон, потянувшись за оловянной миской, в которую Метелл уже положил еды. Но прервался и поглядел в сторону селения. Кристу уже пора бы возвращаться, но что-то телег не видно. Вообще никакого движения в той стороне. И ни единого дымка от домов, хотя там тоже должны бы готовить ужин.

Катон ощутил холодок по спине. Усталость и голод как рукой сняло. Встав, он сделал пару шагов в сторону селения и пригляделся, вслушиваясь, нет ли там чего-то, что подтвердило бы его опасения.

— Что такое, парень? — спросил Макрон.

— Тихо! — сказал Катон, подымая руку и тщательно оглядывая пустынное селение. Потом поглядел в сторону рощи, где фуражиры продолжали рубить дрова. И вдруг увидел еле различимый блеск металла в кустарнике на склоне за рощей.

— Там враги. Надо немедленно вернуть фуражиров.

— Враги? — морща лоб, переспросил Макрон и поглядел в ту же сторону.

— За деревьями. Если я прав, то они и в селении. Не хочу, чтобы нас застали врасплох на открытом месте. Макрон, командуй общий сбор. Когда когорта будет готова и вернутся фуражиры, идем в селение.

— Ты сейчас куда?

Катон показал на селение.

— Туда. Если моя догадка верна, то у Криста проблемы. Кроме того, нам нужно это селение. Если мы туда войдем, то сможем лучше обороняться. Приказ слышал, вперед!

Макрон схватил кольчугу и меч. Метелл замер с сосудом в руке, уже готовый разливать вино, но, тряхнув головой, поставил сосуд на землю.

— Ты! — окликнул Макрон ближайшего из гвардейцев. — Бегом к отряду фуражиров. Скажешь, чтобы бросали все и возвращались в лагерь, бегом.