– Алке́ста, не до тебя, – откинувшись на спинку своего кресла, я скрестил руки в замок на груди, положив локти на подлокотники. – Ве́дас, что ты хотел от меня услышать?

Джинн нахмурил брови и выразительно посмотрел на меня. В его глазах читалось недовольство.

– Ты все прослушал?

– Да, – честно ответил я и выдохнул воздух через рот. – Ве́дас, мы можем до скончания веков сидеть и что-то выяснять, не легче сразу перейти к сути?

– Наш малыш растет – он научился огрызаться и переходить сразу к сути, – с восхищением произнесла Алке́ста и приложила руки к груди. Я наигранно повторил ее жест и кивнул, принимая комплимент.

– Шуты, – джинн мотнул головой и понурил плечи.

Сев рядом, он вытянул массивные крепкие руки на стол и остановился в нескольких сантиметрах от ладони банши, которая окончила представление и теперь чуть постукивала ногтями по поверхности. Ве́дас сжал и разжал кулаки и в итоге скрепил пальцы в замок, чтобы унять дрожь.

– Так что там на повестке дня? – услужливо напомнил я джинну.

Тот кивнул и, щелкнув пальцами, развернул папирус, который материализовался в его ладонях. Протянув мне, Ве́дас принял позу поудобнее – подпер ладонями лицо и воззрился в ожидании.

– Что это? – помахав в воздухе папирусом, я притянул его поближе и принялся бегло читать.

– Это то, что ты должен сделать сегодня. Тебя не было слишком долго, мы понимаем, что пытаешься помочь другу, но не забывай, кто ты.

– Да вы издеваетесь, этого мне и за неделю не сделать. – Я нахмурил брови и прикусил нижнюю губу, скользя взглядом по последнему тринадцатому пункту.

Соблазнить сирену, чтобы та согласилась использовать свой голос для заклинания.

Я медленно опустил папирус на стол, поднял голову, ощущая смешанные чувства.

– Если это шутка, то скажи лучше сразу.

– Мулцибе́р, остынь, – в разговор вклинилась банши и вцепилась когтистыми пальцами в мою руку, пытаясь образумить, – нам действительно нужна помощь сирен, но они не идут ни на какие контакты. Слишком гордые и… холодные на эмоции. Они не знают сострадания, жалости и любви. Единственное, что нам остается, соблазнить одну из них.

– А Ве́дас? Почему это не может сделать он?

Банши изогнула рот в недовольстве, закатила глаза и щелкнула языком.

– Ты его видел? Он ее просто спугнет!

Ве́дас пропустил резкие слова Алке́сты, но я заметил, как дернулся его кадык. Я устало провел пятерней по лицу и фыркнул в ладонь, раскинувшись в кресле.

– Конкретно от меня что требуется?

– О, пара пустяков, – Алке́ста защебетала так быстро, что я едва поспевал за ее мыслями, – надо найти сирену. Говорят, они неплохо реагируют на голых мужчин, так что ты уж подготовься как следует. Заговори сладкими речами, как мечтаешь стать ее рабом, восхваляй, боготвори, касайся, произноси порочные слова и, как только она скажет «назад дороги нет, лишь морское царство отныне пристанище для твоей души», коснись ее рта поцелуем, чтобы магия голоса, которую захочет использовать против тебя, соединилась с твоей силой. Именно эти крохи и нужны будут, чтобы заговорить заклинание. Она, конечно, может дать добровольно заговоренную ее голосом морскую воду, но вряд ли тебе так повезет.

– Да уж, мне везет как покойнику по ту сторону гроба, – горько усмехнувшись, произнес я.

– Ну-ну, малыш, к чему нам эти сентиментальности.

– Алке́ста, для чего заклинание? – резко спросил я.

– Надо утихомирить озлобленных духов, которые стали пожирать жителей леса. Все бы ничего, но убирать разбросанные по ветвям кишки и другие внутренности приходится нам с Ве́дасом, а это, должна признать, так себе развлечение.

Подмигнув, банши резко встала, отодвинув кресло со скрипом, и поманила за собой Ве́даса. Тот, словно только и ждал ее приказа, безмолвной тенью заскользил следом, не сводя взгляда с Алке́сты.

* * *

Я без сил рухнул на главной площади У́нсаха, столицы Пра́нты, которая располагалась в нескольких часах лета от замка Высших. Выполняя мелкие поручения, скопившиеся за время моего отсутствия, потратил сил больше, чем рассчитывал. В горах выжившие орки не могли добыть огонь, искра которого разгоралась на несколько мгновений, а затем потухала. Среди них оказался беглец, владеющий магией воды, что на контрасте создает такой эффект. Мальчишка лет десяти с испуганными глазами смотрел на то, как я проводил шершавыми пальцами по его гладкой коже, прощупывая вену, где текла запретная для орка магия. Он прибыл в горы вместе с матерью, которая клялась и божилась, что не знает, откуда в мальчике эта зараза. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что она лжет. То же поняла и женщина, потупила глаза в пол и не проронила ни слова, пока я высасывал магию из тела мальчика, впитывая в себя. Эта сила бы убила его, дав прожить максимум год. Орки – отличные воины, но магия воды противоречила их истинной сущности. Закончив, я отозвал в сторону вожака и велел, чтобы мальчик неделю не вставал с постели. Вода и коренья эхстонга – древнего растения, в стебле которого был сок, способный залечивать любые магические раны, – то, что надо для восстановления. Вожак кивнул и пожал руку, проводив до окраины поселения и сказав напоследок слова благодарности.

Летая, я не чувствовал ни одного порока, которым мог бы насытиться. Меня встречали старики, дети, женщины, забывшие под гнетом быта, каково это – желать кого-то, отдаться страсти и утонуть в ощущениях.

И сейчас, сидя посреди столицы у фонтана на главной площади, я не мог скрыть улыбки, чувствуя на себе заинтересованные взгляды. Старики прижимали детей ближе, стараясь увести с улицы как можно скорее, мужчины проходили мимо, а вот женщины… Я ощущал сладкий аромат их желания, заинтересованности и гордыни, которые воедино служили для меня наркотиком, способом насытить сущность. Чуть поодаль, в аркообразном проеме, тихо перешептываясь, стояли три смертные девушки. Одна из них, встретившись со мной взглядом, смущенно прикусила губу и потупила взгляд, что непроизвольно вызвало дрожь во всем теле. Я втянул воздух глубже, чувствуя, как ее желание прикоснуться, провести пару часов в объятиях, сопровождаемых стонами, утоляет мой голод. Взглянув на нее исподлобья, усмехнулся краем губ, услышав в компании девушек слабые оханья и аханья. Одна из них сделала пару шагов навстречу, нервно перебирая подол длинного платья, скрывающего стройные лодыжки. Я демонстративно поставил одну ногу на землю, согнув в колене, другую вытянул, скрестив руки на груди. Чем ближе она подходила, тем сильнее ликовала моя сущность. Как только между нами остались считаные сантиметры, я сделал резкий выпад, схватил девушку за запястье, притянул и усадил на колени лицом к