— А водитель Семену на что? 

 — Папа тоже так спросил, — хихикает Яна. — Я поеду с Аркадием. Ты волнуешься за меня, да?

 Вот о чем я говорил. Выпустил на свободу кокетливого монстра — обратно уже не засунешь. 

 — Значит, спать скоро будешь? — ухожу от прямого ответа. — Подарок отцу выбрала?

 — Да, — тон Яны становится воодушевленно-серьезным. — Он же клинки и кинжалы разные обожает. Я ему кавказский нож ручной работы еще два месяца назад заказала в одной мастерской. Завтра съезжу заберу. Фотографию тебе попозже скину.

 Я вздыхаю. Нож Семену как раз кстати придется, чтобы пальцы мне обстругать за то, что к его дочери посмел притронуться. А вслух говорю:

 — Умница. Хороший подарок. 

 — И кстати, спать я пока еще не собираюсь, — голос в трубке приобретает томно-соблазнительные ноты, и мне приходится поправить дернувшийся член в брюках. Слышится какой-то шум, ерзанье и звуки нажимаемых телефонных клавиш.

 — Проверь сообщения, Андрей.

 Развернув телефон экраном, я открываю мессенджер и тычу в иконку с номером Яны. Во вложении очередной ее снимок: она, лежащая на кровати, розовая майка задрана, демонстрируя грудь с твердыми сосками. 

 — Получил?

 Я еще секунду оцениваю фотографию и вновь подношу телефон к уху. Член стремительно твердеет, но какой сейчас в этом смысл, если я в тысяче километрах от Москвы. 

 — Развлекаешься, значит?

 — Предлагаю и тебе развлечься, — Яна выдувает в трубку возбужденный стон, от которого ширинка начинает буквально потрескивать.

У нас, конечно, до хера было разных экспериментов за этот месяц, но дрочить по ту сторону трубки мне как-то не по возрасту. Предпочитаю трахаться вживую. 

 — Дождусь возвращения в Москву.

 — Тогда просто послушай, как я трогаю себя.

 Блядь. Хоть билет на самолет бери и лети ее трахать. В трубке начинает раздаваться ее тихое постанывание, а я машинально оседаю на кровать и разглядываю угол комода. Неугомонная девчонка. 

— Я представляю, как ты трахаешь меня, Андрей, — с придыханием продолжает нашептывать Яна. — Как твой член двигается во мне, и ты трогаешь меня там… как тогда в душе.

 Я тихо матерюсь и, опустив руку на брюки, сжимаю член у основания, чтобы немного облегчить растущую тяжесть. Девочка, блядь, Яна. 

 — На видеосвязь переключись. Покажи себя.

 Яне моя просьба приходится по душе, потому что она возбужденно ахает и ее дыхание заметно утяжеляется. Несколько секунд треска в динамике — и на экране появляется картинка. Знакомое постельное белье, расширенные голубые глаза, тонкая шея. Изображение, неровно покачиваясь, пускается ниже, открывая обнаженную грудь, подрагивающий живот с впадиной пупка и раскрытые розовые складки, между которых медленно скользит ее палец.

 — Ты смотришь? — доносится голос Яны, размытый удаленностью от динамика. Очевидно, ее рука с телефоном в этот момент дергается, потому что на секунду я вижу ее колени, натягивающие спущенные шорты.

 — Смотрю. Сделай быстрее. И введи второй палец.

 Яна выполняет мою просьбу, и теперь ее постанывания смешиваются с хлюпающими влажными звуками. Чистое порно крупным планом. Я даже невольно щетину тру — уж насколько в сексе искушен, но такого еще не испытывал. Перед глазами начинают плыть кадры того, как я буду ее трахать по возвращении. Заставлю проделать то же самое вживую, а потом разверну задницей.

 Хотя от вида ее мастурбации у меня стояк размером с Эверест, но подрочить себя не могу заставить — просто сжимаю член в кулаке, чтобы снизить напряжение. К счастью, долго ждать ее оргазма не приходится — изображение начинает дребезжать усиленнее, Яна протяжно вскрикивает, а после телефон, очевидно, выпадает у нее из рук, потому что теперь я вижу лишь темноту. 

 Я облегченно выдыхаю, потому что еще пара минут такого просмотра — и я бы по-подростковому наспускал себе в штаны.

 — Эй, девочка Яна, — окликаю динамик. — Ты там в порядке?

 Секундой спустя я вновь вижу на экране ее изображение: щеки розовые, зрачки — как грампластинки, на лице — смущенная улыбка. И не скажешь, что грязная развратница.

 — Андрей?

 — Да, Ян.

 — Я тебя очень люблю.

 Я даже про ноющий член в этот момент забываю. Знаю, что любит, но вслух ни разу не говорила, и от этого в груди сейчас особенно сильно печет. Когда в университете учился, пару раз мне в любви сокурсницы признавались, может, в школе что-то было, не помню. Надя о чувствах говорила, но все это не то. Впервые эти слова имеют для меня значение. Что чувствую? До хера всего, а еще немного растерян.

 — Спокойной ночи, Андрей, — Яна подносит к губам два пальца и прижимает их к экрану. — Позвони мне завтра, как проснешься.

 Я молча киваю.

***

Так получается, что мой рейс из-за погодных условий перенесли на несколько часов позже, и в Москву я возвращаюсь аккурат ко дню рождения Семена, на который, разумеется, тоже приглашен. Справляют в ресторане «Премьер», народу, по словам Яны, собралось человек пятьдесят. 

 — С возвращением на родину тебя, именинник, — протягиваю Галичу руку и всматриваюсь ему в лицо. Бледным не выглядит, нездоровым - тоже. Заметно похудел, но это, скорее, заслуга предписанной диеты.

 — Здравствуй, дорогой ты мой Андрей Вячеславович! — басит Семен, с широкой улыбкой отвечая на рукопожатие. Снова чувствую неприятный укол оттого, что он ни о чем не подозревает и я по-прежнему нахожусь в статусе лжеца. — Яна сказала, ты к нам прямиком с питерского корабля на московский бал.

 — Самолет задержали из-за тумана. Приехал как есть, — я лезу во внутренний карман пиджака и протягиваю ему подарок, который по моей просьбе забрал Петр, — сертификат в бутик элитного алкоголя вроде того, каким владеет Чичваркин в Лондоне.

 — Вот это уважаю, — заглянув в конверт, Семен довольно хлопает меня по плечу. — А то Рогачев мне походы к какому-то тибетскому шаману в клинику подарил, а Гарбузов навороченный ортопедический матрас. Еще бы на место на кладбище скинулись. 

 Я и сам сомневался, стоит ли ему такой подарок дарить, если бы Яна не сказала, что спиртное в ограниченных дозах ему даже полезно. Я себя на его место ставлю — мне было бы неприятно, если бы со мной обращались как с инвалидом.

 — Ну ты чувствуешь-то себя как?

 Удержать внимание на его лице мне не удается, потому что в этот момент я замечаю Яну. Не могу не улыбнуться — красавица. Снова на ней платье в пол с открытой спиной, на губах — яркая помада. Рядом с ней какой-то чернявый парнишка трется, чье лицо мне кажется смутно знакомым.

 — Чувствую себя отлично, Андрей. Здоровья во мне на десятерых хватит. И спасибо, что за Янкой в мое отсутствие приглядел.