Вздохнула и вновь посмотрела на то, что лежит на столике: губная помада, тушь, подводка, карандаш и еще куча всего, чем пользуется Вера. Эх, ну почему я раньше не встала? Как постигнуть то, что не постигается? Раздраженно постукивала по столику, пока вдруг не услышала:

– Могу помочь. Я не специалист, но кое-что умею.

Рот открылся, а глазки округлились с яйцо. Вроде как выспалась и даже пришла в себя, но такое услышать просто была не готова. Прищурилась, надеясь, что у меня не галлюцинации, и уточнила:

– Ты о чем?

– Могу заплести и закрасить тоналкой этот кошмар, – так спокойно выдал он, будто это совсем легко и просто. Так легко, что каждый парень без проблем сможет.

Я не могу, а они… влегкую. Дожились!

Подняла бровь, не в силах скрыть шок и недовольство, и осведомилась:

– А куклам платья не шьешь случайно?

Амуров хмыкнул с таким видом, что другого услышать от меня не ожидал, а затем отвернулся, а я вот задумалась. Нет, ну правда, я не умею, а он кое-что умеет. Как так? Стало интересно. Прямо до ужаса интересно. И если не узнаю, не будет мне покоя. Я поднялась со своего кожаного диванчика, обошла маленький столик и присела рядом с парнем, шикарно ему улыбаясь, наблюдая, как он делает вид, что не замечает меня, а сам еле сдерживает себя от смеха.

Надо же какой веселый. Поразительно. Что с ним не так? Добренький уж слишком. И все же… вернемся к вопросу.

– Это твое тайное хобби? Или от недостатка внимания ты…

Видела, что ему было откровенно прикольно. Александр чего-то ждал и не собирался отвечать на мой вопрос. Развалился на диване, как король на троне, и загадочно улыбался. А мне покоя не было. Не могла принять, что этот мощный представитель семейства кошачьих макияж может наложить. Какой способный тигр попался.

Закусила губу, желая убедиться в его словах, и поправив ненавистное платье на груди, моментально привлекая внимание парня, любезно осведомилась:

– Что сидим? Девушка просит, а ты скалишься. Ну! Давай уже, не стесняйся, – толкнула Амурова в плечо, стараясь быть убедительной и требовательной, – скажи мне.

– Если расскажу, ты будешь сидеть спокойно, чтобы я хоть что-то сделал, и встреча с моим отцом не превратилась в цирк? – деловито уточнил он, рассматривая мое красивое личико.

– Ммм… – Застопорилась. А зачем мне встречаться с его отцом?

– Кстати, если у меня получится, то с тебя…

– То есть? – возмущению не было предела. Чувствовала, что с ним нельзя связываться. Наглость – главный талант этого тигрика. Надула губы, хмуря брови, и напомнила: – Я же буду сидеть спокойно, что еще нужно?

– Это тебе нужно, а я лишь помогу, но взамен, когда мне нужна будет твоя помощь, ты немедленно сделаешь все, чтобы я справился с ситуацией. По первому моему зову.

Задумалась, чувствуя, что вот с этим парнем не стоит ничего заключать. Уж слишком он хитрый и прошаренный. Ммм… И не хотелось быть чучелом, хватило того, как все веселились в аэропорту. Мое терпение на грани.

Смотрела на него, пытаясь понять мотивы и, все же вспомнив, что он мне расскажет, резко кивнула, громко предупреждая:

– Договорились. Только все честно расскажешь и с подробностями.

– Хорошо.

– И да, с тобой спать не собираюсь. Если вдруг твое желание – помочь затянувшемуся на целый час воздержанию.

– Если у меня появится желание и возникнет такой вопрос, то проблем с девушками не возникнет. Уж поверь. Есть записная книжка с именами, а там кому повезет.

«Ну надо же какой козел! Кому повезет! Это мне намек – позавидовать и порадоваться за этих счастливиц?!» – подумала и шикарно улыбнулась. Однозначно, это красавчик рассчитывал на то, что я тут слезу пущу от несправедливости.

– Вот! Успокоил. Сразу облегчение на сердце! Тогда договорились, – с энтузиазмом воскликнула, доброжелательно похлопывая его по плечу. Если сильнее чем нужно, ничего страшного. Оборотень же.

Парень с особым вниманием посмотрел на меня. Выждав время, он перехватил мою руку и выдал:

– Если закончила, то сядь и будь хорошей девочкой.

Задумалась, не представляя, о чем он говорит. Хорошей… Это кто в его понятии? Рабыня или монахиня?

– Не знаю, о чем ты подумала, я имел в виду, чтобы не дергалась.

Села ровно, ожидая его неумелых действий. Надеялась, во всяком случае, чтобы потом при удобном случае напоминать ему об этом. Александр посмотрел на меня и весело проговорил:

– Ну что же…

Амуров взял тоналку… и начал малевать. Если честно – работал быстро и уверенно. Было щекотно, потому как от его пальцев шел ток. Так странно. А потом столько нежности и тепла, что я совсем расслабилась, пока не услышала:

– У меня есть младшая сестра – Кристина. Она всегда предоставлена сама себе. Мать считает глупым и неразумным ее желание быть красивой, свободной, ведь жениха ей давно выбрали. Все ждут, когда она вырастет и вступит в брачный союз. А я не могу видеть ее слезы. И когда она в пять утра пробиралась в мою комнату, чтобы я заплел ее и привел в порядок – пытался помочь, контролируя, чтобы никто не знал, – парень замялся, а потом предупредил: – Если расскажешь – буду отрицать.

Улыбнулась. Надо же… Даже не могла себе представить, что такое может быть. Сестра. У наглого красавчика есть маленькая сестренка, которой он заплетает косы и наводит красоту. Невероятно.

Он молчал, ожидая моей реакции. Неужели, правда, посчитал, что я могу рассказать?

– Так и быть – никому не расскажу! – обнадежила его, чувствуя, как глаз чешется. Хотела почесать, как получила по рукам.

С возмущением посмотрела на парня и услышала рычащий голос:

– Теперь понимаю, почему ты никогда не красишься.

«Что он там понимает?!»

– Я забыла! И у меня глаз чешется, – буркнула, считая, что мог бы и догадаться.

– Я сам, – выдал он, продолжая уже красить брови.

Просто сидела, не понимая, что он так долго. Вечность.

– Кстати, ничего так получается. А туфли к этому платью есть?

– Есть. Но мне удобнее в этих.

– Понятно. Но ты все же потерпишь час, верно?

– Нет, не потерплю.

– Мои родители тоже будут там.

– И что?

Амуров недовольно надул губы, отчего стал еще красивее. Странно, мы не ссорились, а мне хотелось его задеть или подразнить. Парень откинул карандаш на стол и произнес:

– Садись вниз. Заплету.

Смотрела на него огромными глазами, пытаясь переварить предложение, а потом весело выдала:

– Может оставить так, чтобы не привлекать внимание?