– Замолчите! – Джин вскочила и вскинула руку. – Я не стану слушать вас, пока вы связаны обещанием с другой женщиной. Вспомните об упованиях вашей матушки, о надеждах Люсии, о прощальных словах Эдварда, о собственной своей чести и о моей незавидной доле. Вы забываетесь, мистер Ковентри. Взвесьте хорошенько все эти факты, прежде чем говорить. Подумайте, чего будет стоить подобный шаг, и примите в расчет мое положение, прежде чем обидеть меня скоротечной страстью и пустыми клятвами.

– Я все учел и обдумал. Я знаю, какова будет цена, и я клянусь, что желаю просить вашей благосклонности столь же смиренно и честно, как просил бы благосклонности любой знатной и богатой леди. Вы упомянули мою честь. Но разве я пятнаю ее любовью к той, что равна мне по статусу? Вы упомянули свою незавидную долю. Но бедность сама по себе не порок, вы же несете ее с таким достоинством, что она делается прекрасной. Конечно, прежде, чем объясняться с вами, мне следовало поговорить с Люсией, я просто потерял контроль над собой. Моя матушка к вам привязалась и будет рада нашему счастью. Эдвард простит меня, должен простить, ибо я старался, очень старался, но любовь оказалась сильнее. Ответьте, Джин, могу ли я надеяться?

Ковентри схватил ее за руку, его лицо пылало, в голосе были нежность и страсть… Однако ответа не последовало, ибо Джин, повернув, наконец, к Ковентри лицо, на котором явственно читались девичий стыд и робкая любовь, вдруг увидела в дверном проеме чопорную, безупречную горничную Люсии, и секундное молчание нарушил ее резкий голос.

– Мисс Бьюфорт ожидает вас, сэр.

– Ступайте! Ступайте немедленно и будьте с ней добры – ради меня, Джеральд, – прошептала Джин, ибо Ковентри словно оглох и ослеп ко всему, кроме ее голоса и ее лица.

Подавшись к Ковентри, чтобы прошептать эти слова, Джин коснулась щекой его щеки, и он поцеловал ее страстно, невзирая на присутствие горничной, и шепнул в ответ:

– Моя малютка Джин! Ради вас я буду кем и чем угодно.

– Мисс Бьюфорт ждет. Передать ей, что вы придете, сэр? – сурово повторила бледная от негодования горничная.

– Да, да, я сейчас. Ждите меня в саду, Джин.

И Ковентри поспешил к Люсии, страшась объяснения с нею и в то же время желая сбросить его бремя.

Едва за ним закрылась дверь, как Дин прошествовала к мисс Мьюр. Ее трясло от ярости. Надавив мисс Мьюр на плечо своей тяжелой рукой, Дин процедила:

– Этого я и ожидала от такой интриганки. Я за вами давно слежу, да только вы меня всюду опережали, а уж как я старалась вам игру подпортить! Думаете, теперь он ваш? Как бы не так. Я этого не допущу, не будь я Эстер Дин. Да и сэр Джон не допустит.

– Уберите вашу руку и обращайтесь со мной с должным почтением – или получите расчет. Известно ли вам, кто я? – Джин расправила плечи и приняла надменный вид, который впечатлил горничную намного сильнее, чем слова. – Я – дочь леди Говард. А если пожелаю, стану женой мистера Ковентри.

Эстер Дин попятилась – обескураженная, но не убежденная. Вышколенная служанка и добродетельная женщина, она боялась переступить границы почтительности и зайти слишком далеко – это повредило бы ее госпоже в той же мере, в какой и ей самой. Не вполне веря Джин и ненавидя ее более, чем когда-либо, Эстер Дин, сделав книксен, скроила почтительную мину и смиренно молвила:

– Прошу прощения, мисс. Ежели бы я знала, я бы себя иначе вела, да только ведь известно, что гувернантки часто разлад в семейство вносят, откуда же доверию-то к ним взяться? Я не вмешиваюсь – упаси Господь; и грубить вам не хотела. Это все ради бесценной мисс Бьюфорт. Одно дозвольте сказать: мистер Ковентри не по-джентльменски поступает.

– Думайте, что вам угодно. Только примите совет: помалкивайте, если хотите и дальше служить в этом доме. Я пока не сказала «Да» мистеру Ковентри, но полагаю, что он имеет право не принимать выбор, навязываемый ему родными. Да и мисс Бьюфорт едва ли захочет выйти за человека, который женится на ней из жалости, из сострадания к ее несчастной любви.

И мисс Мьюр с безмятежной улыбкой покинула гостиную.

Глава VII

Последний шанс

«Теперь она расскажет все сэру Джону; значит, надо опередить ее и вообще ускорить события. Подстрахуюсь, прежде чем возникнет угроза. Бедная Дин, тебе со мной не тягаться. Однако и от тебя могут быть неприятности».

Такие мысли мелькали в голове мисс Мьюр, когда она шла по коридору. Хотя из-за двери в библиотеку доносились голоса, слов было не разобрать. Зато послышались тяжелые шаги горничной. Тогда Джин придвинула к двери стул, обернулась и, указывая на него Эстер Дин, произнесла с усмешкой:

– Садитесь сюда и стерегите, как преданная собака, а я иду к мисс Белле. Можете кивнуть, если согласны.

– Спасибо, мисс. И впрямь, лучше я сяду здесь. Молодой госпоже туго приходится, я наверняка ей понадоблюсь.

И Дин, полная решимости дождаться финала, уселась под дверью. Мисс Мьюр рассмеялась и пошла дальше, но ее глаза сверкнули, когда она обернулась, и внезапная злоба во взгляде не сулила верной горничной ничего хорошего.

– У меня письмо от Неда, и в нем записка лично для вас! – Таким радостным возгласом Белла встретила мисс Мьюр на пороге будуара. – Мне брат как-то странно пишет – будто второпях, и новостей никаких, кроме одной – что он виделся с Сиднеем. Надеюсь, ваше письмо приятнее, а то какой вообще был прок писать?

Едва услыхав имя «Сидней», Джин побледнела как полотно, и записка затрепетала в ее руке. Даже губы – и те стали совершенно белыми, однако Джин сказала ровным голосом:

– Спасибо. Вижу, вы заняты, поэтому прочту свое письмо на лужайке.

И прежде, чем Белла смогла возразить, Джин исчезла. В первом же укромном уголке сада она разорвала конверт и прочла небрежно и поспешно нацарапанные строки:

«Я встретился с Сиднеем, и он открыл мне правду. Поверить было трудно, однако пришлось, потому что Сидней представил неоспоримые доказательства. Я не упрекаю вас, не требую исповедей или искупления вины, ибо не могу забыть, что любил вас когда-то. Даю вам три дня; за этот срок вы должны найти себе другое пристанище. Через три дня я вернусь домой и расскажу семье, кто вы такая. Уезжайте немедленно и избавьте меня от боли, которую я испытаю при виде вашего бесчестья».

Медленно и внимательно