Эмбер вскинула рыжую бровь:

– Полегче, Эвс, а то люди и впрямь решат, что он тебе нравится.

– Не знаю, – со вздохом призналась я. – Как это вообще понять? Почему Бог не может спуститься с небес, тыкнуть в какого-нибудь парня и сказать: «Вот в кого тебе стоит влюбиться, Эви. Он не придурок: я все проверил».

– У Бога есть дела и поважнее! – заметила Лотти, обернувшись ко мне и заслонив головой экран.

Я криво усмехнулась:

– Это какие же, интересно?

– Спасать мир, например!

– Пока не особо получается, по-моему.

Она тоже ухмыльнулась:

– Согласна, потому-то ему и нужна наша помощь! Мы, например, можем бороться с неравенством такими вот офигенными собраниями!

– Да, – кивнула я и снова подумала о Гае. – Как думаете, все эти представления о взаимной любви – это тоже уловка, которая только способствует неравенству? Ведь из-за нее мы с замиранием сердца ждем сообщений от мальчиков вместо того, чтобы сжечь лифчики и баллотироваться в премьер-министры!

– Что ж, если это правда, то вы с Лотти неплохо укрепляете неравенство, – заметила Эмбер.

Я закатила глаза:

– Посмотрите-ка на эту недотрогу! Погоди-погоди, вот когда тебя на вечеринке тоже кто-нибудь поцеловать захочет, но не успеет, ты по-другому запоешь!

Эмбер грустно посмотрела на меня:

– Вряд ли мне так повезет.

И до самого конца нашего собрания, когда мама разогнала подруг по домам, мы, вместо того чтобы свергать патриархат, всячески старались убедить Эмбер, что она очень хорошенькая.

РОУЗ ПРОШЛА МИМО моей двери как раз в самый разгар уборки.

– Зачем ты кровать антибактериальным спреем поливаешь? – поинтересовалась она с порога.

Я так и застыла на месте и подняла на нее смущенный взгляд.

– Ко мне подружки заходили и ели на ней печенье.

Роуз печально улыбнулась – так обычно улыбаются взрослые, а вовсе не младшие сестры.

– Ты, наверное, догадываешься, что я хочу сказать.

– Нет, что? – капризно поинтересовалась я, хотя в моем возрасте уже было стыдно так разговаривать.

– Всякие логичные аргументы. Например, то, что крошки можно просто стряхнуть с кровати рукой – и пусть себе валяются на полу. Что от того, что на твоей кровати кто-то поел, ты точно не заразишься… Что можно, пожалуй, вообще эти крошки не стряхивать – планета от этого со своей орбиты не сойдет!

– Как знать, всякое может случиться.

– Нет же, Эви, – сказала она, юркнула ко мне в комнату и уселась на краешке кровати. – Такому точно не бывать.

Я опрыскала подушку – на всякий случай, мало ли что! – и закрыла бутылочку со спреем. В комнате пахло сосной – настолько сильно, что я бы ничуть не удивилась, обнаружив, что в шкафу вдруг поселился Робин Гуд. Я посмотрела на Роуз с мольбой.

– Ты же знаешь, с логикой у меня неважно.

– Главный плюс логики в том, что она и впрямь очень логична, – свернувшись калачиком, точно кошка, сказала Роуз.

– Да ну ее на фиг, эту логику, никакого простора для воображения!

Роуз хихикнула. Я убрала спрей в коробку, спрятала ее под кровать, села рядом с сестрой и начала массировать ей голову. Та довольно заурчала и придвинулась ближе.

– Хорошо с подружками посидели? – спросила она.

– Да, пожалуй, – с улыбкой ответила я. – Мы собирались поговорить про феминизм, а в итоге переключились на гадких мальчишек, которые не зовут нас на свидание! Вот в твоем возрасте все намного легче…

– Неправда, – отрезала Роуз, и я почувствовала, как она напряглась под моими пальцами.

– Роуз, у тебя все в порядке?

– Слышала, вы с родителями опять обсуждали снижение дозировки этого твоего лекарства.

– Это называется «смена темы», Роуз. Так все в порядке?

– Да все нормально, – со вздохом отозвалась она. – Ну что там с таблетками?

– Нам нельзя это с тобой обсуждать. Не забывай, ты же у нас слишком впечатлительная.

– По-моему, ты стала убираться чаще, чем обычно, – это не очень нормально.

– А ты уходишь от вопросов чаще, чем обычно, – и это тоже не особо нормально!

– Ладно, мы квиты, – сказала она, перевернулась на живот и принялась рассматривать мой стеллаж с дисками. – Может, просто кино посмотрим вместо того, чтобы друг друга допрашивать?

Я кивнула. Уборку можно закончить потом, когда Роуз уйдет к себе. Меньше знаешь – крепче спишь. Это относится и к Роуз, и к маме, и к Саре. Подумаешь – пара пшиков спреем. Ничего страшного.

Я улыбнулась Роуз и ласково провела рукой по ее щеке:

– Прекрасная мысль!

Дождавшись, пока весь дом уснет, я тихонечко слезла с кровати и медленно вытащила из-под нее коробку. Половица предательски скрипнула. Я застыла на месте. Вскоре вновь воцарилась тишина. Я достала из своего тайного арсенала спрей, немного отбеливателя и тряпку для уборки – шутка ли, девчонки ели у меня в комнате! Вдруг зажужжал телефон. В ночной тишине этот шум показался мне прямо-таки оглушительным, и я тут же схватила мобильник с прикроватного столика и отключила звук.

Оказывается, мне пришло сообщение. От Гая. Также известного как Мистер ИГНОРингтон.

Губы тронула улыбка, которая тут же расползлась чуть ли не до ушей. Ворвись кто-нибудь ко мне в спальню в тот миг, он застал бы меня в очень странном виде – с безумной улыбкой и бутылкой отбеливателя в руках. Я сунула отбеливатель под кровать и нырнула под одеяло. Улыбка не сошла с губ, даже когда я заснула.

ДНЕВНИК ВЫЗДОРОВЛЕНИЯ

Дата: 6 ноября

Препараты: флуоксетин, 5 мг

Мысли/чувства:

Нравлюсь ли я Гаю?

Смогу ли я в него влюбиться?

Полюбят ли меня когда-нибудь? Влюбится ли он?

Любовь = принятие. Сможет ли кто-нибудь меня

принять?

…Стоп, ну и какая из тебя после этого феминистка?

Все возвращается, да? Но я никому не могу об этом рассказать.

Домашнее задание:

• Если у тебя возникнут суицидальные мысли, сразу же сообщи мне или родителям