всё многократно пережевали — но, судя по реакции Вити, точку выстрела установить не смогли.

— Сука. Вот это я обосралась со страху, — поникшим голосом выдаёт динамик. — Так сама себя вложила. Спалилась. Дура.

— Знаешь, как я к тебе отношусь?

— Потребительски!

— Как к пациенту, — фыркаю. — Не самому тяжёлому, справедливости ради, и с очень хорошими перспективами ремиссии, но как к пациенту.

— А в чём моя шиза? — оно схватывает буквально на лету.

— Чрезмерная фиксация кое на чём, но мы этого сейчас обсуждать не будем. Кстати, а как ты прокомментируешь Фролову на тему твоего сбоя утром?

— Когда эти пятеро ворвались?

— Да. Она открытым текстом заявила, что у платинового Ирфе сбоев в принципе быть не может, особенно случайных.

— Они не меня, они твою способность принимать сигнал заглушили. Точнее не твою, а Сашки, — динамик словно шмыгает носом. — Можно сказать, обрыв провода. Сигнал не проходил.

— Ты мне ничего больше не хочешь рассказать?

— Не дави, мудила! Мне нужно время успокоиться! Уболтал, не враждуем, но вот так с разбега на шею вешаться не буду! Я тоже личность, у меня тоже есть свои границы!

— По Вавилону объяснишь, что к чему? Что за бизнес, как им управлять? Ты вообще в курсе?

— Вначале ты скажи, чё ты неспокойный насчёт последней беседы с ментами. Я чувствую.

— Не понял вопроса.

— Ну, Фролову ты спас, факт. С этой стороны ты герой, все знают. В полиции теперь если и не двери ногами открывать какое-то время, то уж наездов точно можешь не бояться.

— Витя сказал правду?

— Да, у них на жетоны убийство своего сразу грузится всем подряд.

— Я не о том. Мне тоже много чего грузится, но я далеко не всё читаю.

— ТАКОЕ они читают. Правда. Там красная строка, забивает всё остальное. Пока не среагируешь — другим функционалом не сможешь пользоваться.

— Спасибо.

— Так чего нервничаешь? Чего я ещё не понимаю?

— Полиция — не последняя инстанция. Я опасаюсь не их, если в связи с Фроловой, а кое-кого другого.

— Кого?

— Местной безопасности и бюро по защите конституции. Они тоже до вечера сто процентов нарисуются и тоже будут пытаться у меня интервью брать. Хорошо, если в деликатной полицейской форме, как этот майор Витя. Можешь как-то сориентировать?

— Нет. Я хотя и умная, но маленькая. Вообще этим не занималась, ничего по теме не знаю.

— Вообще ничего в сети?! — мне сложно поверить.

— Если только открытые источники, — динамик сомневается.

— А в них что? Ты по пять тысяч учебных программ мединститута в секунду усваиваешь, может, что можно из открытых вычленить? По их методикам есть что-то? Вот что имею ввиду, смотри, открываю сознание.

— Лажа у них в открытых источниках. Искины обеих контор — мудаки похлеще тебя в разы, ещё и параноики. И старые, не как я, малолетка.

— У них, как у полицейского искина, информацию не сопрёшь? — по инерции веселюсь от неожиданной догадки.

— Не перехватишь, если профессионально точно. Не подслушаешь и не подсмотришь, твоим языком. Чёрт, мудила, по всем признакам тебе с безопасностью и конституционалами лучше не встречаться! Не скажу, почему!

— Тут я и без тебя понимаю, почему, — ухмыляюсь. — Именно поэтому мы с тобой ближайшие сутки, если не больше, в Вавилоне. Только одежду новую купим. Ну или пусть повесткой зовут, но тогда в бега рванём.

— А-а-а, точно. Там же ментал не работает. Вот ты хитрожопый! Ты специально Пермякову это сказал, получается?! — доходит до браслета.

Пермяков — это майор Витя, припоминаю голограмму его значка.

— Конечно, — киваю. — Перед тем, как идти со мной встречаться, безопасность однозначно всю телеметрию с его жетона пять раз через мясорубку прокрутит.

— Не поняла.

— Изучит каждый звук, о чём мы с ним говорили. У них сто процентов есть доступ к полицейской периферии.

— Эй, откуда знаешь?! Ты прав, но откуда знаешь?!

— Опыт, — пожимаю плечами.

— Ты полдня здесь, мудила! Какой может быть опыт?! Этот город и мир — абсолютно новое для тебя место! Не ври мне!

— Знаешь, какой у человека самый основной способ познания НЕЗНАКОМЫХ ЯВЛЕНИЙ окружающего мира? В осознанном возрасте?

— Э-э-э. Какой?

— По аналогии.

— Хм.

— Мир ваш для меня может и новый, а вот люди везде одинаковые.

— Тут не люди же? Государственные структуры?

— Они тоже везде одинаковые. Вопрос лишь в количестве документов, которые нужно заполнить, чтобы открыть себе доступ к базам полиции. Где-то ноль, а где-то три дня бегать, лично я видел оба варианта. Хотя во втором могут и отказать, если ты не на той должности.

*****

ИНТЕРЛЮДИЯ

Переговоры по внутренней сети концерна МЕДИКОР. Конфиденциальность обеспечивается искусственным интеллектом, принадлежащим компании.

Содержание беседы не может быть перехвачено либо расшифровано третьей стороной без предварительного согласия управляющей компании.

# государственной лицензии искусственного интеллекта 000***3862***08***...

— Шеф, всё плохо.

— Внятно и коротко, без прелюдий. Что случилось?

— Я отработал следовательшу, как вы говорили. Полиция села на хвост.

— КАК?! КАК ЭТО ВОЗМОЖНО ТЕХНИЧЕСКИ?!

— Не знаю. Такое впечатление, что они заранее знали место выстрела.

— Погоди, Вов, — голограмма начальника встаёт из офисного кресла, ходит по кабинету и трёт виски. — Исполнитель сам не знал этого места час назад, даже здания, так?

— Да. Определилось искином в последний момент, рандомно. Утечка из искина исключена.

— Тогда здесь что-то иное. М-м-м, что же делать... Вов, где сейчас исполнитель?

— В метро, пытается сбросить ментов. Они шифруются, но мы видим через камеры. Гонят, как зайца.

— Искин?

— Да.

— Исполнитель не уйдёт, Вов.

— Да знаю, шеф. Потому и звоню вам. Максимум ещё четверть часа попетляет.

— Руби хвост.

— Мы больше не сможем туда обратиться, и это в лучшем случае.

— Нет выбора. Если не его голова сейчас, значит, наша через час.

— Понял. Сделаю. Это не всё, шеф...

— Что ещё?

— К Фроловой скорая помощь успела, её спасли.

— БЛ*! Хотя, сбрось мне детали.

— Нет деталей: отвезли в госпиталь полиции, там из скорой изъяли