Собакин со злости пнул коробку, лежащую под ногами, и произнес:

– Да не хочу я жениться на ней. Я на тебе хочу жениться!

Тата замерла и пришла в себя. Злость, гнев, слезы куда-то испарились. И появилась усталость.

– Не надо на мне жениться. Это ты сгоряча. Потому что я повела себя как идиотка. Я ревновала тебя к ней. Извини. Слушай, я поеду домой. Не самая лучшая идея была приехать сегодня сюда.

Белозерова толкнула дверь и вышла на улицу. Собакин последовал за ней.

– Слушай, иди. Холодно, – сказала она ему.

– Тата, я сделал тебе предложение. И никаких «случайно», «нарочно» и прочего нет. Я не знаю, когда я тебе это сказал бы. Завтра, через неделю или через месяц. Но я рад, что получилось сказать сегодня.

– Ты не в своем уме, – усмехнулась Тата, – мы знакомы не так долго, я – немосквичка. И еще вопрос: как отнесутся твои родные к этому.

– Мы знакомы ровно столько, чтобы я мог понять, что мне без тебя плохо. Вот я представил, что ты уехала. Да хоть на неделю. И все. И мне уже плохо, даже от одной этой мысли. Ты немосквичка? Да, думаю, мои родные немного помусолят эту тему, да и успокоятся. Пусть, на то они и родные. Им положено волноваться из-за ерунды. А может, они вообще даже не подумают об этом. Главное, что думаем и делаем мы. А мы-то сделаем так, как нам надо. Тата, я самостоятельный человек. Я умею работать, семью я прокормлю. Тата, эта галерея взята мною в ипотеку. Но первый взнос был достаточно большим. Думаю, пару лет – и я полностью рассчитаюсь. Понимаешь, у нас есть помещение, которое мы сможем использовать сами или сдавать. Это статья дохода. Даже если мы возьмем самый плохой вариант – кризис, не везет, то все равно выкрутимся. Но и тут есть выход: я могу преподавать рисование и писать портреты на улицах. Это если ты сомневаешься… И да, мне все равно, откуда ты приехала. Главное, что мы встретились и что я тебя люблю. Тата, все это говорю совершенно серьезно.

Белозерова слушала и не знала, что делать. Она совершенно не ждала этого. Она думала об этом, представляла, как и когда это может произойти, но ей и в голову не приходило, что случится это так скоро. «Я боюсь», – подумала она про себя и уткнулась головой в Собакина.

– Ну, слава богу! Пойдем, пойдем, а то получишь мужа с бронхитом. Вечер действительно холодный.

В галерее, где рабочие уже заканчивали работать, они согрели чай и устроились в дальней комнате, которая была теперь мастерской Собакина.

– А ты почему до сих пор не женился? – вдруг спросила Тата.

– Я боялся.

– Чего ты боялся?

– Знаешь, был такой художник – Дега? Так вот его однажды спросили, почему у него нет жены. Он ответил, что всегда боялся, что жена будет говорить о его живописи «мило».

Тата рассмеялась.

– Если серьезно, мне было некогда – сначала я просто учился, потом я учился работать, потом я учился строить бизнес. Галерея – это прежде всего деловые отношения. Галерея – это не о творчестве.

– Я поняла тебя. – Тата посмотрела на Собакина. – Ты извини меня, я была не права. Но должна предупредить тебя, что я ревнива.

Сказав это, Тата вдруг вспомнила, что Рябцева она не ревновала вовсе. «Даже странно», – сама себе удивилась Тата. А Собакин заметил:

– А я не знаю, ревнив я или нет. Я вот только обманов не люблю. Мелкого такого хитрованства. Крупных обманов тоже. Вот не получается у меня в таких ситуациях дальше общаться с людьми.

– Я сегодня не права была. В конце концов, у всех нас что-то есть за спиной. И глупо к этому ревновать.

– Да, мои родители как-то прошли через все коллизии мирно. Ну, не то чтобы мирно, во всяком случае, они общаются и заботятся друг о друге. – Собакин улыбнулся. – И ты знаешь, мы все от этого только выиграли. Нас, Собакиных, много. И мы друг за друга горой.

– Это же здорово, – позавидовала Тата. – Это такое искусство – ладить с людьми.

– В нашем случае это воспитание и здравый смысл. Чем мы точно можем похвастаться, так это выдержкой и манерами, – рассмеялся Собакин.

И в его словах Тата смогла убедиться в ближайшее воскресенье.

– Завтра мы обедаем у нас, – сообщил Собакин в субботу.

– У вас?

– Да, ты с мамой знакома, вчера я сказал, что сделал тебе предложение. Мама сказала, что по этому поводу приготовит праздничный обед. Чтобы мы обязательно были.

– Что-то мне это напоминает, – рассмеялась Тата. – Фильм «Москва слезам не верит».

– Я не любитель кино, но об этом представление имею. И должен заметить, ничего общего. Там сплошные неловкости и некрасивые ситуации. А у нас все нормально.

– Согласна. Я с удовольствием приду на обед. Может, мне что-нибудь приготовить?

– Нет, дай маме развернуться! В такой ситуации не должно быть соперниц!

Тата виду не подала, но предстоящий визит в дом Собакина ее волновал. Начиная с того, что надеть, и заканчивая тем, как и что говорить. Белозерова понимала, что к ней буду присматриваться и оценивать. С одной стороны, это нормально, с другой – вызывало протест и раздражение. «Моя мама не зовет к себе Собакина на «смотрины»!» – думала Тата, хотя и понимала, что будь ее мама в Москве, она давно бы уже с Денисом познакомилась. «А я особенно стараться не буду. Какая есть, такая есть!» – сказала она себе и… провозилась весь вечер субботы, примеряя платья.

В воскресенье утром ей позвонил Собакин.

– Я в галерее, может, ты приедешь сюда, а потом вместе поедем к нам.

Тата оценила деликатность и находчивость Дениса. Одно дело одной входить в дом, подчеркивая значимость момента, и быть под прицелом хозяйских взглядов. Другое дело – приехать вдвоем, нарушив торжественность момента.

Они так и сделали. Пробыв в галерее пару часов и поругавшись с представителем кейтеринговой компании, они поехали к Собакиным.

– Я вот не понимаю, как так можно работать – заказывали одно, в счете другое, а в пятницу, на открытии вернисажа, по факту будет третье! Надо найти других. При такой конкуренции они непозволительно невнимательны.

– Да, и потом, я посмотрела, какое вино и шампанское. Дорого и плохо.

– Тат, возьми на себя этот вопрос, – попросил Собакин. – Хуже нет, когда плохое вино на столах.

Так, обсуждая дела, они доехали до дома Собакина. Тихие улицы в районе Войковской, девятиэтажный дом времен 80-х.

– Тебе повезло, ты попала к нам после длительной войны за ремонт подъезда и после самого ремонта.

– У вас тут здорово! – одобрила Тата. И действительно, в доме, где она снимала квартиру, царила почти разруха.

– Это было настоящее сражение. Но результат превзошел все ожидания. Современный вид, чисто и удобно.

Собакины жили на четвертом этаже. На лестнице вкусно пахло.