нет. От увиденного моё сердце пропустило удар, а один парень за стойкой и вовсе сознание потерял. Знает, чертовка, свои сильные стороны.

Несколько шумных и пьяных в стельку дворян попытались пройти мимо меня. Когда не удалось,, сунули деньги в карман, но я их всё равно не пустил. Попытались бузотёрить и требовать деньги обратно, и я каждом прописал по не столь сильному, но обидному лещу. Один хотел на дуэль меня вызвать, но я постучал пальцем по табличке на стене «Дуэли с сотрудниками запрещены». Естественно, парни пообещали меня найти и наказать, но когда я предложил не откладывать дело в долгий ящик, свалили.

Около полуночи возле входа с визгом шин затормозил блестящий белый кабриолет. Дорогущий, наверно. Из-за руля выпал юноша, чей уровень алкоголя в крови не оставлял сомнений. Вместе с ним вышла высокомерная девица в блестящем платье и шкуре песца на плечах. От обоих разило так, что у меня заслезились глаза.

— С дороги, грязь, — заявил парень.

Это был брюнет в очень дорогом костюме, испещрённом узорами с драгоценными камнями. Красивое лицо искажала гримаса презрения даже к воздуху, которым он дышал. Девица, блондинка с жидкими волосами и острым носом, висела на его руке и глупо хихикала.

— Вам сюда нельзя.

— Мне? Нельзя? Да одно моё слово, и эту дыру закроют навсегда!

— Закрывайте, — я пожал плечами и положил руку на крючок со шнурком, которые запирали вход. Мне, в общем-то, всё равно, закроют Шишбурун или нет. Лишь бы деньги заплатили.

— Хах, сраный огр мне не помеха.

— Я не огр.

— Да мне всё равно. Убирайся, пока я не покарал тебя. И дай мне войти, меня ждут новые девочки, эта уже надоела, — он оттолкнул от себя пьяную девицу, та упала и ударилась головой о турникет. Очередь шумно вдохнула.

Зря это он. Когда при мне так обращаются с теми, кто слабее, у меня сразу в голове появляется кровавый туман. После которого я обычно ничего не помню.

Похоже, воспитанием парнишки занимались исключительно… даже не знаю кто. Скорее, наоборот, не занимались. Я помог девушке подняться, а потом закатил мудаку звонкого воспитательного леща. Голова этого хама дёрнулась, его самого развернуло, а мой пинок придал ускорение к машине.

— Ах ты, шваль! Да ты знаешь, кто мой отец?

Ну вот опять начинается. Любят они сказки про своих отцов рассказывать.

— Если такой же придурок, как и ты, то и знать не хочу.

— Знаешь что, огр…

— Я не огр, тупица.

— Плевать. Ты нанёс оскорбление самому роду Михайловых. Мой отец…

— Ты сам его нанёс, когда родился, — я сложил руки на груди. — Опять угрозы, угрозы и угрозы. Юный княжич, ты всегда за папочку прячешься, или всё-таки есть какие-то намёки на хребет?

Холёный брюнет вытер кровь, выступившую в уголке тонких губ, и мерзко улыбнулся.

— Я тебя понял, бугай. Будь здесь, я скоро вернусь, и ты пожалеешь о своих словах.

Он развернулся, сел в машину и укатил, ревя мощным мотором. Его спутница посмотрела на меня испуганными глазами:

— Зря ты это сделал. Он очень могущественный и мстительный человек. А его отец тем более.

— А ты зачем с ним?

Девица немного протрезвела. Когда её взгляд стал более осмысленным, она показалась даже симпатичной. Но было видно, что из обычной семьи.

— Деньги, — ответила девушка и ушла, бросив напоследок. — Не хочу смотреть, как он смешает тебя с грязью на мостовой.

Да уж, доброе предзнаменование. Что ж, зато очередь придерживалась противоположной точки зрения. Она явно увеличилась.. Многие в нетерпении поглядывали по сторонам, ожидая зрелища. Если этот Михайлов не струсит, то шоу выйдет знатным. Наверняка приведёт подмогу. Фамилию Михайлов я уже слышал не в первый раз. Мне вспомнились люди, которых мы встретили в горах после погони за кабанами. Так что я у рода Михайловых и так на слуху. Пускай, если хотят познакомиться с Дубовым, сделаю это знакомство незабываемым.

Я заглянул внутрь и столкнулся взглядом с барменшей. Она явно была чем-то встревожена, может, видела произошедшее. Я отвернулся, другие посетители требовали внимания.

После полуночи количестве нетрезвых дворян резко возросло. Теперь я понимал, почему вышибалы надолго здесь не задерживались. Напитки, музыка и шикарные девочки Шишбуруна притягивали самых богатых, влиятельных и высокомерных господ. Каждый первый грозился вызвать меня на дуэль, каждый второй обещал кары моему роду. Дуэлянты затыкались, когда я показывал им табличку. А любители воевать с кем угодно из моего рода, кроме меня самого, уходили несолоно хлебавши, когда я говорил, что весь мой род уже перед ними. Особо ретивых отрезвляли живительные чапалахи. Через пару часов я сам уже стал одной из достопримечательностей заведения. Карман рубашки оттопыривался от бумажных ассигнаций и салфеток с номерами и адресами, а несколько золотых червонцев оттягивали его вниз.

Вдруг на моё плечо опустилась рука.

— Приветствую, барон Дубов! — передо мной стоял Алексей Верещагин. Он был одет по-парадному: чёрный фрак с двумя лилиями, торчащими из кармана, белоснежная сорочка, отутюженные брюки и лакированные ботинки. Будто со свадьбы сбежал.

— Я не барон, — я аккуратно убрал его руку.

— Для меня барон, господин. Я присягнул тебе, если помнишь, хотя мог пойти копать червей.

— Главное, что не кормить.

— Хах, я так же подумал… — усмехнулся баронет. — Вижу, нашёл подработку. Едва услышал про громилу, который лютует в Шишбуруне, сразу понял, что это ты. Помощь требуется?

— Справляюсь.

— Как скажешь, но я буду рядом на всякий случай.

Я пожал плечами. Лишь бы работать не мешал, вассал, блин.

К трём часам ночи до гораздо тише: кто был пьян — уснул, кто хотел напиться — напился и уснул. Многих хя аккуратно выставил из заведения, поймав несколько извозчиков. К счастью, люди, которых я им сбагрил, были известные кутилы и уважаемые горожане, так что их точно доставили по адресу.

Некоторые девочки тоже мне помогали, провожая очень довольных их услугами клиентов. Зал пустел. Певица давно ушла, оставив на полу кучу блёсток, музыканты сменили музыку с весёлой на расслабляющую. А барменша скучала и время от времени переставляла бутылки на верхних полках. Я расслабился и позволил себе иногда пялиться на неё. Всё-таки её за… то есть глаза манили меня.

— Чёрт! — ругнулся Верещагин. — Не может этого быть. Ты с кем опять поссорился, Дубов?

Возле входа остановилось сразу несколько чёрных машин.