Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Уилл включил Сеть и осмотрел обширную дымящуюся груду развалин. Ничего не двигалось; в руинах не было ни одного теплового следа.
– Я бы сказал, что сейчас более безопасного места нам не найти, – ответил он.
– Значит, пикник, – сказал Аджай, роясь в рюкзаке. – Но без муравьев, пожалуйста, большое спасибо, – добавил он, даже не пытаясь представить себе, какими кошмарными чудовищами размером со слона могут оказаться здешние муравьи.
– ЖДИТЕ МЕНЯ ЗДЕСЬ, – сказал медведь, направляясь к роще мангровых деревьев.
– Вы собираетесь сейчас опять обернуться человеком, тренер? – спросил Аджай, делая несколько шагов за ним.
– ДА, – ответил медведь, не оглядываясь.
– Можно посмотреть? – спросил Аджай.
Медведь раздраженно обернулся.
– НЕТ, НЕЛЬЗЯ.
– Почему?
– ПОТОМУ ЧТО ЭТО ТАЙНА. И ГЛУБОКО ЛИЧНОЕ ДЕЛО. РАЗВЕ Я НЕ ГОВОРИЛ, ЧТО ЭТО ТАЙНА?
– И сколько времени вы можете оставаться в ваших других обличьях, тоже не сказали.
– А РАЗВЕ Я НЕ ГОВОРИЛ, ЧТО ЭТО ТОЖЕ ТАЙНА?
Аджай стоял на своем.
– Возвращение к прежнему обличью так же болезненно, как переход в него?
– ГОРАЗДО ХУЖЕ. А ПОЧЕМУ ТЫ ТАК ИНТЕРЕСУЕШЬСЯ, ЧЕРТ ДЕРИ?
– При всем моем уважении, тренер, а как, по-вашему, я должен реагировать? Вы действительно верите, что я добровольно упустил бы возможность наблюдать за тем, как шаман самым настоящим образом меняет облик? Или вы считаете, что я совершенно спятил?
– ИДИ СЪЕШЬ СЭНДВИЧ, – проворчал медведь. – И НЕ ЛЕЗЬ НЕ В СВОЕ ДЕЛО.
Медведь протопал по тропе, с плеском одолел мелководье и исчез в мангровой роще. Аджай долго смотрел ему вслед, потом неохотно присоединился к остальным – те, усевшись на стене спиной к роще, раскладывали припасы. Аджай сел рядом с ними, но Уилл заметил, что он несколько раз отворачивался и смотрел в сторону деревьев.
– Аджай, – сказал Уилл. – Смотри сюда.
– Чувак, у меня есть для тебя офигенский совет, – заметил Ник, откусив огромный кусок сэндвича с индейкой. – Уважай медведя.
– Я его уважаю, уверяю тебя. Очень уважаю, – сказал Аджай, доставая из рюкзака запечатанный пластиковый контейнер. – Мне просто любопытно, вот и все. Я ненасытно любопытен. Ко всему.
– Я это слышу, – сказала Элиза.
– Кстати, я глазам своим не поверил, когда увидел тебя на плече медведя, – сказал Ник и запел развеселую песню: «Вся маковка Смоки в густющей…»17
– Шерсти, – сказал Аджай, предупреждая шутку.
– Ведь Смоки – Медведь, тра-та-та, ти-ти-ти, – пропел Ник, сжал кулак и выставил вперед, ожидая одобрительного тычка от друзей. – Давайте, ну.
Аджай нерешительно ткнул своим кулаком в кулак Ника, но не смог сдержать улыбку. Он снял крышку с пластикового контейнера и заглянул внутрь.
– Ну, похоже, мой салат из киноа пережил наше путешествие.
– Не знаю, что такое это кино… нах, и не хочу знать, – сказал Ник.
– Как вы думаете, что эти твари там делали? – спросила Элиза, глядя на руины.
– Кроме того, что обеспечивали дурную славу хищникам? – спросил Аджай.
– Почему они? Почему змеелюди? – продолжала спрашивать Элиза. – К чему все это безумие?
– Пока не знаю, – сказал Уилл.
Из-за мангровых деревьев донесся резкий, полный боли крик, потом несколько болезненных стонов, которые тренер Джерико пытался подавить.
– Он не шутил, – сказала Элиза.
– А когда он превращался в выдру, он так не орал, – поморщился Ник.
– Должно быть, увеличиваться трудней, чем уменьшаться, – сказал Аджай, продолжая жевать.
– Ерунда, – возразил Ник.
– Нет, если подумать, – сказала Элиза.
Ник задумался, потом покачал головой.
– Нет, ерунда. Сейчас он как раз уменьшается!
– А какая разница? – раздраженно спросил Уилл. – Что бы это ни было, он умеет это делать. Он сказал, что это больно и что это тайна, так что хватит об этом.
– Эй, не я ведь пристал с этим к тренеру, – сказал Ник.
– Я не приставал, – заявил Аджай, защищаясь.
– Замолчите, оба, – сурово велела Элиза, указывая на них пластиковой вилкой. – Немедленно!
Ник и Аджай понурили головы и некоторое время сидели молча. Чуть погодя они услышали плеск и, оглянувшись, увидели тренера Джерико в черном тренировочном костюме; он шел к ним по щиколотку в воде. Уилл подумал, не вытянуть ли из рюкзака серебряный лечебный диск и не предложить ли его Джерико, но тот не выглядел так, словно ему больно. Только казался усталым и подавленным.
Когда Джерико сел рядом с ними, никто не сказал ни слова, хотя Аджай явно прикусил язык, чтобы не задать тысячу вопросов.
– Есть хотите, тренер? – спросил Уилл, протягивая Джерико сэндвич.
– Умираю с голоду, – ответил тот.
– Чувак, может, мне поймать лосося? – спросил Ник.
Джерико взглянул на него. Элиза больно ущипнула Ника за плечо.
– Ай, – сказал Ник. – Простите, не устоял.
– И не зови меня чуваком.
– Рекомендую салат из киноа, – сказал Аджай, протягивая Джерико контейнер. – Отличный источник белков и углеводов. И то, и другое, думаю, вам сейчас нужно в больших количествах.
– Спасибо, – сказал Джерико, беря контейнер.
– Чтоб вы были в курсе, тренер, – сказал Уилл, откусывая от сэндвича. – Теперь мы знаем, где Дейв.
– Правда? Как вы это узнали? – спросил Джерико.
– Так же, как нашли вас, – ответил Уилл.
– Он говорит, ему сказали растения, – сообщил Ник с таким видом, словно открывал тайну. – Он говорит, что научился с ними разговаривать.
Джерико, заинтересовавшись, оторвался от еды.
– Правда, Уилл?
– Ну да. Типа того, – сказал Уилл. – Я с ними общаюсь, но не могу объяснить, как я это делаю.
– Колдовство духа растений, – сказал Джерико.
– Что это? – спросила Элиза.
– Так говорят с растениями, – объяснил Джерико.
– Вы хотите сказать, что с растениями действительно можно говорить? – обалдело спросил Ник.
– Местные жители практиковали это десять тысяч лет, – сказал Джерико с набитым ртом. – Они считали, что у растений, как и у нас, есть душа. Но потом, когда мы стали «цивилизованными» и решили, что поумнели, мы забыли, что говорим с ними на одном языке.