Странно, но после его слов сон сбежал от меня. Некоторое время лежала и просто улыбалась. У нас бы меня сочли сумасшедшей: разговариваю с голосом у себя в голове. Как же я ненавидела его в начале, но сейчас с ним не чувствую себя одиноко и всегда могу обратиться за помощью.

Я немного покрутилась с бока на бок, а потом сдалась и встала. Накинув пеньюар, вышла из спальни. Надо же, одна из служанок осталась ночевать. Следит или чтобы быть под рукой, если понадобится? В любом случае не стала её будить, а тихо проскользнула мимо и пошла по коридору в детскую. Хотелось ещё раз посмотреть на сына. Я не верила, что он теперь рядом.

Охрана завидела меня издалека и при моём приближении выпрямились по стойке смирно.

— Всё спокойно? Кто-нибудь приходил? — спросила у них.

— Нет. Азгарн Сириллы приказал никого не пускать, — с намёком уведомил меня один из стражников.

— Всё правильно. Следует быть осторожными, когда в замке гости, — погладила крест на своей груди, привлекая к нему внимание. — Я к сыну.

Уверенно двинулась к двери. Стражники замялись, но задержать меня не посмели. В конце концов, я мать, и на мне артефакт главы рода.

Зашла в детскую. Там уже все спали. При виде меня кормилица встрепенулась.

— Спит? — тихо спросила у неё, останавливая её, чтобы она не вставала, но женщина всё же поднялась и присела в поклоне.

— Хвала богам, спит, Ваша светлость, — шёпотом ответила мне она.

— Посижу здесь. Хочу на сына посмотреть, — сказала ей.

Проверив лобик ребёнка, я пододвинула кресло к колыбели и села, облокотившись на неё. Поняв, что я здесь надолго, кормилица принесла мне плед и сама присела на кушетку. Как она ни крепилась, но вскоре заснула. Наверное, устала за день, да ещё тишина и полумрак комнаты способствовали. Я же не могла налюбоваться на сына, замечая отросшие волосики, как он смешно хмурится во сне и причмокивает. Очень жалела, что нет молока, но у меня была идея: когда я была ещё беременна, то лазила по многим форумам и читала, что даже если молоко пропало, ребёнок может его натянуть. Случаи были, что лактация восстанавливалась, и я хотела использовать этот шанс, ведь ничто не сравниться материнским молоком. Поэтому, когда Филипп беспокойно заворочался, я взяла его на руки и, сдвинув рубашку, приложила к груди. Он поймал губами сосок, и стал сосать, затихнув.

Я наслаждалась забытыми моментами кормления, его близостью у своей груди, теплом детского тела. Через некоторое время он стал обиженно мять грудь, и я разбудила кормилицу, передав ей сына. Когда он наелся, я опять забрала его и села, приложив Филиппа к другой своей груди. Эту картину и застал азгарн, вошедший в комнату.

Он застыл на несколько мгновений, справляясь с шоком, а я думала, что мне делать. Решила не дёргаться. Прикрываться не стала, вырезы в платьях местной моды оголяют грудь сильнее, и Филипп частично прикрывает меня.

— Вы что здесь делаете?! — тихо, но с возмущением произнёс мужчина, как будто застал меня за чем-то неприличным.

— Хочу вернуть лактацию, — невозмутимо ответила я. А вот кормилица от звука голосов проснулась и испуганно вскочила, не зная спросонья как быть, и неловко поклонилась.

— Что сделать? — нахмурился азгарн, приближаясь ко мне и даже не взглянув на потуги женщины.

— Вернуть молоко.

— Прекратите немедленно! В этом нет нужды, — Ламмерта чуть ли не передёрнуло, когда он понял, о чём я.

— Угомонитесь и не повышайте здесь голос, — одёрнула его. — В кормлении и воспитании ребёнка я понимаю больше вашего.

— У ребёнка есть кормилица и вы здесь без нужды, — уверенно заявил он.

— Ошибаетесь, — усмехнулась я. — Мать заменить сложно. С материнским молоком ребёнок получает все необходимые антитела от болезней. Уже в этом возрасте закладывается его иммунитет и будущее здоровье.

— Кормилица здорова, её специально отбирали.

— Вы даже не понимаете о чём я, — покачала я головой. — С моим молоком ребёнок получит защиту от болезней. Медицина на моей родине ушла намного вперёд от вашей. Нам делают прививки, чтобы мы легче переносили болезни и это я передам ребёнку. Не забивайте себе голову, — посоветовала ему, так как видела, что он не всё понял, — просто поверьте, что это лишь на пользу Филиппу и его здоровью. В этом наши интересы совпадают.

В этот момент предмет нашего спора выпустил из ротика сосок и откинул головку на мою руку. Я с любовь взглянула на мирно спящего сына. Можно было любоваться им бесконечно, но затянувшееся молчание заставило меня поднять голову, и я перехватила взгляд азгарна, устремлённый на мою обнажённую грудь. Тут же поправила рубашку, прячась от его нескромного взгляда.

— Женское молоко полезно только детям? — как ни в чём не бывало, поинтересовался он.

Бросив взгляд на кормилицу, я так и представила, как взрослые бородатые мужики тянуться за молоком к её груди и мне стало смешно. А вот она побледнела, когда на неё посмотрел Ламмерт.

— У взрослых иммунитет уже сформирован и в этом нет нужды.

— Ни одна уважающая себя благородная дама не станет кормить грудью сама.

— И очень плохо. Это говорит лишь о том, что они беспокоятся о красоте своего бюста, а не о здоровье ребёнка.

— А вас красота не заботит?

— Почему же, нужно просто следить за собой. Есть специальные крема и комплекс упражнений.

— Это всё очень познавательно, но уже поздно и вам лучше вернуться к себе, — властно произнёс мужчина. Понятное дело, что он пришёл сюда лишь затем, чтобы выдворить меня.

— Ламмерт, будьте человеком, — вздохнула я, не желая никуда уходить. — Я не видела сына целую вечность и хочу побыть с ним. Я могу прочитать вам лекцию о том, как важно ребёнку чувствовать рядом свою мать, но как вы верно заметили, уже поздно. Идите отдыхать.

Кормилица икнула, чем привлекла к себе наше внимание и испуганно прикрыла себе рукой рот, смотря на меня круглыми глазами.

— Выйди! — бросил он ей, переводя взгляд на меня. Та, несмотря на свои габариты, буквально испарилась из комнаты в считанные секунды.

Я уже приготовилась к занудной лекции о неподобающем поведении, требованиям не забываться и относиться к нему со всем уважением, когда он попросил положить ребёнка в колыбель, указав, что тот уже крепко спит.

Не став спорить, я встала и сделала это. Если он решил меня отчитать, то лучше отойти, чтобы не разбудить Филиппа. Если же решил выставить из детской, я ему всё равно сопротивления оказать не смогу.

Стоило мне разогнуться, как азгарн сапогом придвинул деревянную подставку для ног и рывком взгромоздил меня на неё. Обескуражено взглянула на него сверху вниз. Отстранённо отметила, что мои царапины на щеке загадочным образом исчезли. Быстрая регенерация или целитель помог?

Даже если бы хотела спросить, не успела бы, он сам задал мне вопрос: