Северн выглядел озабоченным.

— Пока не знаю, но обязательно разберусь. Внезапно раздалось дикое шипение. Альфред застыл, неистово колотя хвостом по бокам, шерсть встала дыбом. Запустив когти Северну в ногу, он не сводил с него горящих глаз. Однако его внимание было приковано к Тристу, который спокойно разглядывал огромного кота, понюхал воздух, покосился на Гастингс и вернулся под тунику.

— Не высовывайся, Трист, — с улыбкой посоветовал Северн, — этот котище запросто может тобой пообедать.

Это была первая улыбка с тех пор, как два дня назад в замке объявилась Марджори.

Марджори.

— Я сейчас же возвращаюсь домой.

— Если позволит Ведунья. Та не возражала, но велела оставаться в постели, не есть тяжелой пищи и больше спать.

— Будь терпеливой, Гастингс, — крикнула она вслед.

Гастингс поудобнее устроилась в объятиях мужа, сидевшего на громадном боевом коне, опустила голову ему на плечо и не заметила, как уснула. Первое, что она увидела, открыв глаза, была леди Марджори.

— Ах, милорд, вы уже привезли ее домой. Так скорее несите бедняжку в спальню. Вот так, осторожнее.

Гастингс, еще одурманенная лекарством, которое Ведунья дала ей перед отъездом, вяло понимала, что леди Марджори ведет себя как законная хозяйка Оксборо, и опять впала в забытье.

Когда она проснулась, в спальне мерцали три свечки, а у кровати сидела Агнес, занятая шитьем.

— Очнулась, лапочка. Хорошо. Сейчас велю подать тебе хлеба. Макдир ужасно переживал, что ты не поела.

Проглотив куриный бульон, Гастингс как бы издалека услышала свой голос:

— Где милорд?

— В зале, со своими людьми.

— И с леди Марджори.

— Надо полагать, и с ней. Какая разница? Сейчас нужно думать о твоем здоровье.

— Почему его седло упало из окна мне на голову, Агнес? — Гастингс нехотя принялась за хлеб. Ее желудок как будто не возражал. Она должна есть, ей необходимо восстановить силы.

— Никто не знает, Гастингс. Лорд Северн допросил каждого. Окно, из которого упало седло, находится в доме шорника, оно никак не могло выпасть из дома пекаря Томаса, у него на том этаже спальня для подмастерьев и что-то вроде чулана для продуктов. Все уверены, что это произошло случайно. Милая Эллен со всех ног прибежала в замок. Очень хорошая девочка.

— Я должна сейчас же идти вниз, Агнес.

— Ты еще очень слаба.

Гастингс осторожно попробовала встать. Боль снова пронзила висок, но уже не так яростно, плечо опухло. Ничего, это можно вытерпеть.

— Помоги мне одеться. Я должна спуститься в зал. Понимаешь, должна.

Агнес молча кивнула.

С шестым ударом колокола Гастингс стояла у лестницы, осматривая зал. Она знала, что ее ждет, но вид леди Марджори, восседавшей справа от Северна, едва не свалил ее с ног. Люди ели, смеялись, шутили, болтали, никому не казалось, что за столом кого-то не хватает. Все шло своим порядком, если не считать того, что хозяйку замка удалили с ее законного места.

Там сидела Марджори.

Гастингс невольно покачнулась, и Агнес подхватила ее под руку.

— Она уселась на мое место.

— Нет, все было не так. Вроде стул, который ей подавали, сломался, и ее усадили в твое кресло. Это ничего не значит, Гастингс. Из-за болезни тебе все кажется таким мрачным.

— По-моему, я вообще с трудом соображаю. — Опять навалилась адская боль, Гастингс едва не упала. — Мне лучше вернуться в спальню.

Оглянувшись в последний раз, она увидала, что на нее смотрит муж. Вот он поднялся с места, но его отвлекла Марджори.

— Это выше моих сил, — выдохнула Гастингс, с трудом поднимаясь по лестнице.

На следующее утро она не смогла подняться. Северн не пришел, он наверняка спал с Марджори, в чем Гастингс не сомневалась.

Она подкрепилась теплым хлебом, щедро намазанным маслом, и чашкой куриного бульона, приправленного розмарином. Алиса усердно потчевала ее мягким сыром.

— Не переживай, Гастингс, — погладила она ее по руке. — Все идет, как надо. Люди знают свои обязанности и очень о тебе беспокоятся. По-моему, лорд Северн несколько раз ездил в деревню, чтобы расспросить подмастерьев шорника. Похоже на несчастный случай, хотя мне не понятно, как на тебя могло упасть седло лорда Северна. Гвент тоже беспокоится.

Гастингс-то знала, как оно могло упасть. Марджори кого-то подкупила, женщина, которая займет место хозяйки Оксборо, если Гастингс умрет. Правда, седло — все же не самый надежный способ убрать кого-то с дороги. И почему именно седло Северна? Может, он сам швырнул его.

Она вздохнула. Ничего не докажешь, ей придется весь день лежать в постели, разглядывая гобелен.

Когда в спальню вошел Северн, обветренный, пышущий здоровьем, стройный, как молодой дуб, она зажмурилась.

— Ты починил ножку у стула Марджори?

— Гастингс, тебе плохо? Какая еще ножка стула?

— Вчера она заняла мое кресло, мне сказали, что сломалась ножка ее стула.

— Никто об этом не говорил. Я бы хотел, чтобы ты поскорее встала. Тебе вредно лежать, ну же, встряхнись. И Ведунья говорила, что тебе нужно лишь отдохнуть, а не провести остаток дней на кровати.

— Может, позже. Я хочу спать.

— Мне это не нравится, Гастингс. — Он внимательно посмотрел ей в лицо и вышел из спальни. Но Трист остался с ней, забравшись на постель.

— Где был твой хозяин прошлой ночью? — спросила Гастингс, лаская пушистую шерстку. — Ты был с ним? А он был с нею?

Зверек сунул мордочку к ней под подбородок и легонько укусил.

— Значит, ты считаешь меня глупой, Трист? Ты ведь не мужчина, и блеск ее серебристых волос не разжигает в тебе страсть.

Трист снова укусил ее, на этот раз больно. Она засмеялась.

Гастингс проспала до вечера в обнимку с Тристом.

— Очнись, Гастингс. Слуга уже принесли воду для мытья. Ну же, веселее, хватит прикидываться изнеженной дамой.

Агнес вымыла ее, Гастингс послушно оделась и причесалась. Когда в спальню вошла Алиса, она ничуть не удивилась.

— Я принесла горшочек с румянами, — сказала девушка. — По-моему, губы тоже следует подкрасить.

Гастингс не возражала, даже когда они настояли, чтобы она вышла к столу в свадебном платье.

— Ты просто красавица. — Агнес отступила на шаг, чтобы окинуть взглядом ее фигуру, и довольно потерла руки. — Верно, Алиса?

— Да, самая прекрасная леди на земле.

— Ножку стула уже починили, Агнес?

— Да, я лично проследила за этим, — ответила та. — Кто-то нарочно подпилил. Но теперь все исправлено.