– Убиты три женщины, все три бывшие ученицы вашейшколы. Серафимович-Уфимцева, Иванова-Корнеева и Тюрина, она замуж так и невышла и фамилию не сменила.

– Да, я помню всех трех. Хорошо помню. Так их убили?

– Сталина Васильевна, вы телевизор смотрите? –вздохнул Лукьянов. Иронии она не уловила, или ей на чужую иронию было начихать.

– Очень редко. Я человек книжный.

– Понятно. Но об убийствах в универмаге, надеюсь,слышали?

– Соседка что-то рассказывала, но я не оченьинтересуюсь.

– Так вот, все три женщины были убиты в универмаге. Впрошлый четверг убит бывший приятель Уфимцевой Вадим Краснов, недавноосвободившийся из тюрьмы. У нас вопрос: Уфимцева была дружна с Тюриной иИвановой или они просто учились в одной школе?

– Они дружили. Троица – не разлей вода. Беда всейшколы. Совершенно неуправляемые девочки. Хамство, прогулы. Когда Уфимцевапознакомилась с этим парнем…

– Красновым?

– Да. Начала всех терроризировать, грозилась, в случаечего, избить до полусмерти. Родители были вынуждены встречать детей из школы.

– И ничего нельзя было сделать?

– Уфимцева была очень хитрой девчонкой, стоило на неенажать, становилась паинькой, обещала хорошо учиться, слезы лила,подхалимничала. Две другие плясали под ее дудку. Когда ей пригрозили, чтоотправят в специнтернат, она испугалась, учителям больше не хамила, уроки непрогуливала, хлопот от троицы не стало. А потом этот ужас. Свои дикие игры онине оставили, а просто перенесли их на улицу.

– За убийство осудили Уфимцеву и Краснова. Как выдумаете, две другие подружки могли быть соучастницами? Я просто спрашиваю вашемнение.

– Я в этом абсолютно уверена. У Тюриной дед в то времябыл в городе большим начальником, да и Уфимцева с Красновым настаивали на том,что убивали вдвоем. Но все прекрасно знали… Я уже говорила это вашемусотруднику, повторю и сейчас.

– Вы имеете в виду сотрудника, который вел следствиедвенадцать лет назад? – спросил Лукьянов.

– И тогда тоже.

– Подождите, – насторожился Лукьянов. – Акогда еще к вам приходили из милиции?

– Недели три назад. Симпатичный такой мужчина.

Мы быстро переглянулись.

– Как он объяснил свой визит?

– Сказал, что совершено преступление и нити тянутся ктому давнему убийству. Мы с ним долго беседовали.

– А фамилию его вы не помните? – с надеждойспросила я.

– Помню, конечно. Елагин Алексей Николаевич. Оченьмилый человек. Майор милиции.

Лишь только мы покинули квартиру учительницы, я позвонилаВешнякову.

– Артем, проверь, есть ли в городе мент по фамилииЕлагин Алексей Николаевич, предположительно, майор. Узнай, каким боком он вэтом деле.

– Накопала что-то интересное? – насторожилсяВешняков.

– Интересного пруд пруди. Узнай поскорее, это важно.Ну, что? – повернулась я к Лукьянову. – Не знаю, как ты, а мы сСашкой не прочь поужинать. Несчастный пес целый день в машине.

– Проявим сострадание. Мамаша убитой девочки от насникуда не денется, а желудок беречь надо. К тому же твой Вешняков за это время,может, расстарается, и мы узнаем об этом менте. Он меня оченьинтересует. – На мой немой вопрос Лукьянов пояснил: – Похоже, кто-то велследствие еще до убийства. Я вижу кафе. Потопали.

Я выпустила из машины Сашку, немного прогулялась с ним, апотом отправилась в кафе. К тому моменту Лукьянов уже сделал заказ.

– Семга без гарнира тебя устроит? – спросил он сулыбкой.

– Меня устроит все, лишь бы набить желудок, – ответилая, устраивая Сашку на соседнем стуле.

Подошла девушка и, мило улыбаясь, спросила:

– Ваша собачка тоже будет кушать?

– Обязательно. Кусок сырой свинины без жира, и порежьтепомельче.

– Сделаем, – кивнула девушка, удаляясь, а яподмигнула Сашке.

– У тебя сегодня праздник, будешь есть, как человек.Только не чавкай.

Сашка отвернулся, демонстрируя обиду по поводу моих сомненийв том, что он может достойно себя вести.

– Да брось ты, – хмыкнула я. – Я же пошутила.

– У тебя странные отношения с собакой, – съязвилЛукьянов.

– Нормальные у нас отношения, – отмахнулась я.

– Нет, в самом деле. Может, тебе пересмотреть своипринципы и замуж выйти? К примеру, за Колю. Ну и что, что он импотент. Затохороший человек рядом. Простое человеческое тепло дорогого стоит. И он намногокрупнее таксы. Опять же, умеет разговаривать.

– Я лучше за тебя замуж выйду, ты еще и трахатьсяумеешь, – осчастливила его я. Он засмеялся.

– На самом деле ты за меня не пойдешь.

– На самом деле – побегу. Только позови. Лучше свистни.“Ты свистни, тебя не заставлю я ждать, пусть будут браниться отец мой и мать”.Кстати, я сирота, так что никаких проблем.

– А Дед?

– Он мечтает возить моих детей на закорках. Лукьяноврадостно фыркнул:

– Представляю эту картину.

– Мне она тоже нравится. Ну, так что, осчастливимчеловечество?

– Лучше с кем-нибудь другим. Боюсь, что от меня можетродиться что-то двухголовое, с клыками и когтями.

– Не преувеличивай, не такой уж ты страшный парень.Просто выпендриться любишь.

– Спасибо за добрые слова, – шутливо поклонилсяЛукьянов.

– Пожалуйста, я их много знаю. Девушка принеслапластиковую тарелку с мясом для собаки. Сашка неохотно полез под стол, думаю, вглубине души он надеялся, что есть будет вместе с нами.

– Хорошая собачка, – приговаривала девушка. –Можно его погладить?

– Конечно. Он успел вас полюбить.

– А ты пользуешься популярностью в родномгороде, – заметил Лукьянов, когда официантка отошла.

– Ага. Прославилась после статейки в газете.

– Выходит, Дидонову надо сказать спасибо.

– Его уже отблагодарили. Вернемся к нашим баранам. Такчто ты там говорил о следствии накануне убийства?