Захлебнувшись от возмущения, Ксения замолчала. Потом налила себе в стакан воды, отпила немного и продолжила рассказ:

– А что про личную жизнь Любезнова несут! Взахлеб твердят: «Изуродовал свою сожительницу, избил ее до полусмерти, бедняжка без одного глаза осталась». Но ведь это неправда! Как и заявление моей матери про любовь Семена исключительно к своим обезьянам. Да, у Сени живут две очень воспитанные, дрессированные мартышки. Он выступает с ними на праздниках, его приглашают не только на детские дни рождения, но и на корпоративы. Обезьянки пользуются успехом. Понятное дело, хозяин хорошо о них заботится. И да, у Семена были отношения с Ларисой. А она очень хитрая баба. Кассиром в зоопарке сидела, уже немолоденькая, а мужа нет. Положила Ларка глаз на Любезнова, начала его обхаживать – то супом угостит, то на рубашке пуговицы пришьет. Много ли неизбалованному мужику надо? Сеня решил обзавестись семьей, и Лариска ему подходящей невестой показалась. Вроде хозяйственная, нескандальная, с виду приятная. Чем не жена? У обоих было по комнате в коммуналках, если их объединить, выйдет своя «однушка». И все к свадьбе катило, когда неожиданно из Мордовии вернулся Петька, законный Ларискин муж. Вот он-то стопроцентный рецидивист, отсидел кучу сроков за убийства. Зверь, а не человек. Узнал Петька, что жена ему изменила, поколотил ее и удрал куда-то. Ларка в больницу угодила. Сеня за ней ухаживал, врачам заплатил, но замуж ее брать отказался. Любезнов очень нервно к вранью относится, если ему человек разок сбрехал, все, больше никаких нежностей. А Ларка ему наплела, что никогда в загс не ходила, ни с кем не расписывалась. Потом у нас с Семеном отношения возникли. Он человек порядочный, не мог женщину в тяжелую минуту бросить, вот и нянькается до сих пор с Ларкой. А мне говорит: «Извини, милая, люблю только тебя, но нельзя Ларису оставить, она инвалид».

Ксения сделала глубокий вдох, помолчала пару минут. Затем продолжила:

– Я с Сенечкой познакомилась через неделю после того, как Лариска на больничную койку угодила. Поехала в Москву туфли летние искать, устала по магазинам бегать, решила присесть, дух перевести. Гляжу – сад, а в нем частный зоопарк. Я зверушек люблю, вот и зарулила туда. День был будний, народу никого, Сеня меня у клетки с медведем увидел, подошел… Вот так у нас и началось. Это я ему идею с магазином для собак-кошек подсказала. Объяснила: «В торговом центре бутик женского нижнего белья ликвидировали, его хозяйка, Аня Реутова, умерла. Наследники дом Ани задешево продадут, он им на фиг не нужен. Предложи им обменять твою комнату в коммуналке на избу. Они точно согласятся. Вокруг деревни Кузякино теперь полно коттеджных поселков, а там люди обеспеченные селятся, у многих собаки-кошки, заведи торговлю зоотоварами. Можно кредит в банке взять и собственное дело открыть».

Ксения вновь примолкла, потерла ладонью лоб.

– И ведь пошел бизнес у Сени! Сейчас он отлично зарабатывает, гостиницу для четвероногих оборудовал, завел передвижную парикмахерскую. Видели, наверное, в Ложкине белый минивэн, он тоже Сенин, на боках надпись: «Любимое спа моего пса».

Я кивнула.

– Да, встречала машину, но сама их услугами не пользовалась.

– А зря! – с жаром воскликнула Ксюша. – У Сени все прекрасно устроено: полотенца одноразовые, шампуни-гели наивысшего качества. Отдаете грязного, кудлатого барбоса, а назад получаете белую, расчесанную, надушенную, с подстриженными когтями собачку. Непременно позовите Любезнова! Хотите, дам его визитку? Сеня в Ложкино часто приезжает.

Я поспешила отказаться.

– Спасибо, я привыкла самостоятельно приводить в порядок свою стаю.

Ксения взяла с подоконника сумку и достала оттуда несколько карточек.

– Все равно возьмите. Лично вам десятипроцентная скидка на все товары и услуги зоомагазина будет, и тем, кто от вас придет, тоже. У Любезнова лучшая точка в Подмосковье. Мы с ним вот-вот поженимся, Сеня готов предложение мне сделать, я это чувствую. А мама моя его терпеть не может, твердит: «Он уголовник, бандит, убийца. С таким родниться – позор. И мужик женат, держись, доча, от него подальше. Еще встретишь свое счастье». Бесполезно ей внушать, что Ларка не законная супруга Семена, а шалава беспутная. Господи, мать совсем плохая стала! Забывает, сколько мне лет, и верит сплетням. Вот ведь что учудила: увидела Андрюшу у витрины зоомагазина, позабыла, что нужно держать дистанцию, и кинулась «внука» от «уголовника» спасать. Хорошо, что я их увидела! Ой! Вот только сообразила! Кати нет у Малининых?

– Нет, – подтвердила я. – Светлана Терентьева сказала, что она внезапно покинула дом и…

Договорить мне не дал телефонный звонок. Я вытащила трубку. Номер, высветившийся на дисплее, был мне незнаком.

– Дашечка, – защебетало хриплое меццо, – я хочу с вами встретиться, поболтать о фонде! Как насчет пообедать вместе у Романа в его ресторанчике? Вы, конечно, бывали в «Корице»? Там восхитительный суп из омаров, лучше, чем в Париже. Если сегодня в три-четыре часика? О’кей, май дарлинг? Ах, я, балда, забыла представиться. Небось вы сейчас гадаете, что за кляча вас беспокоит…

– Ну что вы, Майя Михайловна, сразу вас узнала, – откликнулась я. – Меня очень заботит судьба гигантских бабочек в дельте реки Нгама. Прочитала ваше интервью журналу «Мир филантропов» и поняла, куда нужно нести деньги. Госпожа Остролистова не из тех, кто присваивает чужие деньги.

Майя Михайловна оглушительно захохотала.

– Верно. Мне и свои монеты девать некуда. Повезло мне с мужем, он всегда поддерживает меня, хоть я уже давно не розовощекая блондинка-зефирка, а хорошо поюзанная лошадь. По счастью, супруг ленив, неохота ему себе новую спутницу искать, живет со старой каргой, терпит мой гадкий характер. Так как насчет обедика у Ромы?

– Обожаю его трактирчик, в полчетвертого примчусь. Хотя такой древней кобыле, как я, трудно быстро скакать по дорогам, – подстроилась я под тон собеседницы.

– Дарлинг, обожаю ваше чувство юмора! – воскликнула Остролистова. – Объединимся и погрызем друг другу уши. Главное, не подавиться каратами, которые в мочках висят. Ха-ха!

Я тоже засмеялась.

– Чмоки, дорогая, скоро увидимся, – прохрипела Майя Михайловна.

– Хеппи бёздей! – выпалила я и опешила. Ну с какой стати мне на язык попало поздравление с днем рождения?

– Ха-ха! Умеете вы человеку градус настроения повысить, – заржала Остролистова. И в ответ так же невпопад воскликнула про зимний праздник: – Джингл белл, джингл белл, хеппи ньюер, май дарлинг. Последние чмоки и до свидаски!

Я вернула трубку в карман, посмотрела на молчащую Ксению и извинилась:

– Простите, знакомая внезапно позвонила.

– Если Кати нет у Малининых, то где она? – испуганно прошептала сестра домработницы, возвращаясь к теме прерванного разговора. – Вдруг случилось несчастье?

Я попыталась успокоить ее:

– Не нужно сразу думать о плохом. Вероятно, Екатерина… э… э… поехала…