Тут мы опять встретились с Натали и,посовещавшись, решили ее «убить». Расчет был прост: тот, кому выгодна смертьЖана и Натали, обязательно заявит свои права на наследство. Честно говоря, мыне знали, кто это будет. Просто решили предоставить событиям развиваться… Но появилисьвы, моя дорогая, – комиссар посмотрел на меня, – и все покатилось кчертям. Ну зачем вас понесло на аэродром?

Я вздохнула – действительно, какого черта явлезла во все это?

– Вот-вот, теперь можно иподумать, – съехидничал комиссар, увидев мои мучения. – Вы чудомостались живы. Аллан случайно не попал вам в лоб.

– Так это был Аллан? – не выдержалая. – Аллан?

– Ну да, – подтвердилкомиссар. – Однако давайте по порядку. Семь лет назад Лиза Макмайер решилаубить своих родных. Причина была весомой – она их ненавидела. Сьюзен за то, чтота больше всех на свете любила Жана. Жана за то, что Сьюзен любила его,несмотря на все безобразия, что он творил. Эдуарда за то, что он не ее отец. Вэту компанию попала даже жена Аллана. Ее, по мнению Лизы, следовало убратьпотому, что та забеременела. Девушка не собиралась делиться своими деньгами нис кем. Она очень хорошо понимала, что в конце концов деньги Гранжа достанутсяей, если, конечно, Жана не будет в живых. После знакомства с Рене ее планыначинают превращаться в реальность. Ей удается убедить юношу в своейпреданности делу революции и получить бомбу. Дальнейшее вы знаете: бомбаоказывается в самолете, а Рене через несколько дней на кладбище. Казалось бы,все прекрасно, есть только одна маленькая неприятность – Жан остался в живых.Уж как он заподозрил Лизу, не знаю. Можно было посчитать всю ситуациюслучайной, но мне мешает это сделать…

– Анализ содержимого желудка, –снова встряла я в разговор, – там обнаружили присутствие мыла!

– Верно, – согласился комиссар. –Не мог же он позавтракать мылом? Ну а если съел его, то зачем? Либо Ренепроболтался ему о революционной деятельности сестрицы, либо сам он что-тозаподозрил. А почему не рассказал Эдуарду и Сьюзен? Да он не любил их так же,как и Лиза! Может, даже обрадовался, что ей пришла в голову такая замечательнаяидея. В общем, кусочек мыла на десерт, и Жан в больнице. Потом проходитнесколько спокойных лет. Жан женится на Натали, все счастливы, Лиза-Андре тихождет своего часа. А когда же он пробьет? Уже скоро. Во-первых, Лизе долженисполниться двадцать один год, она станет совершеннолетней и сможет самараспоряжаться своими деньгами. Во-вторых, вскоре после этого истекаетпредусмотренный за убийство срок давности, никакие обвинения будут ей нестрашны. Девица затаилась, она мило всем улыбается, вяжет жилетки… О том, какоепламя бушует у нее в душе, знает только Яцек Ярузельский, но он предпочитаетпомалкивать. Иногда, правда, Лиза развлекается, подбрасывая в разные кухонныекоробки пустые ампулы. Мелко, конечно, но все равно приятно… Время бежит, ипора бы уже и Жану умереть. Бедняжка Лиза, наверное, голову сломала, покадогадалась использовать Ренальдо!

– А я думала, что Лиза и Ренальдо быливрагами, – вырвалось у меня.

– Да уж, – ухмыльнулсякомиссар, – мы поначалу тоже так думали – пока не проверили банковскийсчет Ренальдо. Вот ведь какая странная штука: господин Ярузельский назвал намсумму, которую он платил шантажисту. Он и на самом деле регулярно снимал сосвоего счета названную сумму. Но на счет Ренальдо поступала только половинаденег. Куда же девалась вторая часть? Полиция тщательным образом допросилаАнриетту, та говорила, и мы ей верим, что муж получал деньги за дополнительнуюработу, и они хранились в банке. И вообще, они во многом себе отказывали, чтобынакопить средства на новую квартиру. Нам пришлось порядочно поработать, пока необнаружилось небольшое любовное гнездышко. Как вы думаете, кто были воркующиеголубки?

– Лиза и Ренальдо, – подала голосНаташка.

– Вы совершенно правы. Только ониназывали себя «месье и мадам Бовари». Очевидно, эти негодяи изучали в школеФлобера! Так что ненависти там не было. Можно только предполагать, как Ренальдопробирался в гараж к барону. Две попытки окончились неудачей, третья привела ккатастрофе. Ну что ж, «мавр сделал свое дело, мавр может уходить». Ренальдостал для Лизы помехой, а помехи она устраняла. Избавиться от Ренальдо помогАллан.

– Вы думаете, что он говорил намправду? – поинтересовалась я.

– Думаю, что да. Это очень похоже наЛизу. Она пришла к Аллану и обвинила своего любовника в изнасиловании.

– Подождите, – сказалаНаташка. – А я поняла, что ее любовником был Яцек!

– Правильно поняли. Но она жила еще и сРенальдо, причем эту связь оплачивал Яцек. Он-то не знал, что шантажист в самыхлучших отношениях с Лизой, и платил большие деньги, чтобы Ренальдо не раскрылинкогнито «бедной девочки». Так вот, она задурила голову Аллану. Тот сначалаиспытал настоящий шок, поняв, что Андре – его погибшая дочь, а потом вскипел отнегодования, узнав об изнасиловании. Схватил пистолет и помчался в Ле Бурже. Атам, надо же, вы, мадам, – комиссар посмотрел на меня. – Ну что емуоставалось делать? Только выстрелить еще раз – в Даша. Он ведь защищал своегоребенка. Но не тут-то было. Ваша голова, мадам, оказалась крепче кирпича. Тогдагосподин Гранж посылает вам коробку отравленных конфет, и опять неудача:прожорливый питбуль успевает уничтожить презент. В ужасе и полном отчаянии онвезет вас в чужой загородный дом…

– Вы думаете, он правда хотел меня убить?

– Безусловно. Все шло именно к этому. Новам опять повезло.

– Это все Патрик, – пробормотала я.

– Какой Патрик? – изумился комиссар.

– Ну, та морская свинка, которая вытащилабилетик с предсказанием. Если бы не она, ни за что бы не прыгнула с лестницы.

– Скажите спасибо Натали, –улыбнулся комиссар. – Она следила за вами и очень переживала. А еепоявление дома произвело на всех неописуемое впечатление. Я надеялся, что Лизадрогнет и расскажет все, но у нее не нервы – стальные канаты. Ну а потом Дашапомогла ей бежать!

От возмущения я потеряла дар речи.

– Да, да, пусть не специально, но выпомогли ей, – заявил Жорж Перье. – И вот вам результат. Лизанеизвестно где, Аллан и Тина в Австралии. Честно говоря, мне кажется, что иЛиза где-то там. Господину Ярузельскому я не могу предъявить никаких обвинений.И вообще, это только догадки и предположения, доказательств у меня нет никаких.Может быть, я бы и нашел их, но события развивались слишком стремительно.

Комиссар замолчал. Мы с Наташкой тоже молчали.О чем тут было говорить?