— Ты приехала, — с облегчением выдыхает Кейси и обнимает меня за шею, втягивая в дом.

— Конечно. Как же иначе? — обнимаю ее в ответ и закрываю глаза. — Что произошло? Чей это дом?

— Я сейчас тебе все расскажу. Снимай пальто, идем со мной.

Обстановка в доме настораживает еще больше. Причудливая мебель, картины, вазы. Нет ни пылинки. Ничего лишнего или живого. Кейси приводит меня в большой зал с камином и четырьмя креслами. На низком деревянном столике стоит чайный набор.

— Присаживайся, — по хозяйски предлагает Кейси. — Выпьем чаю?

Опускаюсь в одно из кресел, не в силах расслабиться:

— Кейси, нужно уезжать. Как можно скорее и как можно дальше.

— Нет. Не волнуйся, — ее лицо озаряет слабая улыбка. — Здесь самое безопасное для меня место.

— Чей это дом?

Кейси не торопится с ответом, берет в руки белый чайник с золотыми узорами и аккуратно разливает чай. Сердце замедляется, настороженно наблюдаю за действиями подруги. В последний раз, когда мы виделись, она выгнала меня с собственной свадьбы. Тогда она была опечалена, расстроена, а сейчас… Ее спина прямая, лицо спокойное, дыхание ровное. По телефону она казалась напуганной, еще минуту назад тоже…

— Друга, — наконец-то отвечает Кейси и протягивает мне чашку на блюдце. — Ты дрожишь, Ви. Выпей. Согреешься.

Принимаю теплый ароматный напиток в изящной посуде. Кейси делает глоток из своей чашки, и я следую ее примеру, заставляя себя успокоиться. Все хорошо. Она цела. Нужно лишь узнать, что случилось, и обдумать, что делать дальше.

Издалека доносится мелодия моего мобильного телефона. Дэниел! Сердце оживает, и я порываюсь встать на ноги, но Кейси резко хватает меня за плечо:

— Не отвечай!

— Это Дэниел.

— Никто не должен знать, где я. А если знает Дэниел, знает и Джейк.

— Он ничего не расскажет.

— Ви, прошу тебя. Мне очень страшно. Я не хочу рисковать. Понимаю, ты ему доверяешь. Я тоже сначала им доверяла, и Джейку, и Холли, но… — она поджимает губы, дергая подбородком. — Единственная, кому я действительно могу верить, это ты. Ты была права. Во всем права. Никто не считает нас за людей. Всем плевать, что с нами будет. Нужно бежать. Ты и я.

Тяжело сглатываю и подношу к губам чашку. Я повторяла эту фразу бесчисленное количество раз, но Кейси была неумолима. Она никогда не слушала меня, а теперь сама выступает в роли зачинщика.

Телефон смолкает. Пара глотков чая разливаются приятным успокаивающим теплом по телу.

— Мы сами должны выбирать судьбу. Быть зависимой от кого-либо ужасно. Мы можем уехать. Навсегда. Так далеко, что никто уже нас не найдет.

— Кейси… — произношу ласково, чувствуя травянистый горьковатый вкус на языке и щеках, и опускаю на блюдце полупустую чашку. — Я помогу тебе. Сделаю все, что смогу.

— Ты не хочешь ехать со мной? — говорит она, глядя в упор. — Это он, да? Дэниел? Это из-за него?

Ясные голубые глаза появляются перед моим взором в призрачной дымке воспоминаний. Горячие губы, бархатный голос. Невольно улыбаюсь, вспоминая о нем.

— Я не могу его оставить, — осторожно подбираю слова.

— Ви, ты совершаешь ту же ошибку, что и я. Все это лишь иллюзия нормальной жизни. Ты ведь хотела совсем не этого.

— Все люди разные. Дэниел не…

— Такой? Это ты собираешься сказать? Они все такие. Живут ради выгоды. Ради развлечений и удовлетворения своих потребностей. Он знает, кто ты, для чего нужна. Это всегда будет стоять между вами. Он не сможет смотреть на тебя, как на девушку.

— Я понимаю тебя, Кейси. Ты обижена, но Дэниел здесь ни при чем. Давай не будем втягивать его. Обсудим лучше твою ситуацию.

Кейси прищуривает глаза, подаваясь вперед:

— Думаешь, он любит тебя?

Тяжесть опускается на макушку, веки наливаются свинцом. Перевожу взгляд на пламя в камине. В танцующих оранжево-желтых языках виднеются темные тени. Что чувствует ко мне Дэниел? Не знаю. Он говорит о любви, но так ли это на самом деле?

Допиваю остатки чая, тяжелый вздох слетает с губ:

— Кейси, нам нужно решить, что…

— Ответь на вопрос!

С трудом поворачиваю голову. Силы словно вытекают из меня, отнимая контроль над собственным телом.

— Мне нехорошо… — заплетающимся языком произношу я.

Кейси злорадно ухмыляется, расслабленно откидываясь на спинку кресла:

— Я знаю. И будет еще хуже. Мы куклы, Ви. Это наша жизнь. В ней не может быть хорошо. Смирись уже с этим. Или ты думала, что тебе удастся обскакать всех? Заполучить то, о чем ты даже не мечтала?

— Что ты такое говоришь? Кейси… — слабые пальцы роняют чашку и блюдце, звон битой посуды отзывается эхом в ушах. — Что ты мне подмешала? Где мы?

— Мы там, где и должны быть.

Слышу за спиной тяжелые шаги и едва различимый звонок своего телефона, за стуком собственного сердца.

— Это ловушка… — произношу онемевшими губами.

— Нет. Это твоя судьба, Ви-восемь, — мерзкий голос режет уши. — Кей-одиннадцать, выключи ее телефон. Он ей больше не понадобится.

Удерживая сознание из последних сил, смотрю на Кейси:

— Как ты могла?

— Ты ведь сама меня учила, Ви. Нужно бороться за свою свободу. И цена моей — ты.

Больше не могу сопротивляться. Темнота накрывает внезапно, унося в забытье. Остается только боль. Боль разочарования, предательства и убийственной печали.

Прихожу в себя, но тело оставляю в покое, не подавая никаких признаков дееспособности — давняя привычка со времен пансиона. Горечь стекает по горлу от осознания, что я больше не там, но все равно в ловушке. И из-за кого? Кейси… Как же так? Гоню мысли разрывающие душу. Некогда сетовать на судьбу и убиваться печалью. Сперва нужно выбраться отсюда.

Прислушиваюсь к пространству вокруг и оцениваю ощущения. Под спиной что-то мягкое, затылком чувствую подушку. Ярких запахов нет, звуков тоже. Тишина. Всепоглощающая, страшная, гнетущая. Пытаюсь поймать присутствие людей рядом, интуиция молчит. Медленно открываю глаза и жду несколько секунд. Ничего. Ни шорохов, ни шагов.

Осматриваюсь, ледяной ток пробивает кожу. Коробка с серыми стенами, кровать, унитаз и дверь. Точная копия моей комнаты, той, в которой я прожила все сознательные годы. Детали дополняют пазл. Цвет стен светлее, краска свежая, нетронутая временем и детскими истериками. Нет смрадного запаха канализации. Матрас слишком мягкий. Комната претендует на камеру заточения, но является только копией.

Слышу шорох за дверью. Шаги тихие, мягкие. Женские. Доверяюсь внутреннему радару и поднимаюсь с кровати. Тошнота ударяет в живот, на лбу и висках выступает холодный пот.