— То есть, это одна из причин, по которой я здесь? — только и нашлась она что спросить.

Торэ-Ин осторожно сжал ее руку, удивительно нежно переплел свои и ее пальцы, а затем повел за собой в дом.

— Это одна единственная и самая важная причина, милая. Я тебя предупреждал, чтобы ты была готова к такому. Пришла пора знакомиться и изучать друг друга… э-э, — он многозначительно приподнял светлую густую бровь, — поближе. Будешь познавать наш мир и его устройство, а я — тебя.

Она забавно округлила глаза:

— Хотите приобщить к цивилизации дикарку?

Генерал покачал головой и тяжело вздохнул:

— Как же с тобой трудно.

— Никто и не говорил, что будет легко, — ляпнула она и получила упреждающий шлепок по ягодице. — Эй, что за вольности вы себе позволяете, генерал?!

— Гораздо меньше, чем мне бы хотелось, — хищно оскалился он.

— Вы… знаете что? — дыхание ее пресеклось, щеки расцвели жестоким румянцем, как только смысл сказанного дошел до нее.

— Что? — невинно приподнял он брови.

— Ничего, — вздернула девушка подбородок.

Торэ-Ин спрятал ехидную улыбку. Однако стоило двум створкам двери разъехаться в противоположные стороны, он резко выпрямился, словно кол проглотил. Рина остро почувствовала внезапно накаляющуюся атмосферу, но не могла понять причины смены настроения тэфрийца. От него снова повеяло холодом.

Девушка прошла за генералом в просторный холл с высокими потолками и широченной лестницей, с плавным разворотом убегавшей на второй этаж. Перед первой ступенькой стояли мужчина и женщина со склоненными головами; выглядели они так, будто каждую секунду ожидали удара. Странно.

— Рина, это Лазат — смотритель прилегающих земель и Диза — она служит в доме. Прислуга в твоём полном распоряжении каждую минуту, — говорил он коротко и как-то зло.

— Добрый вечер, — негромко поздоровалась девушка.

— Предупреждаю, с ними — никаких любезностей, — жестко выговорил генерал.

Рина удивленно повела плечом, узнав в нем того самого тэфрийца, сухаря, который обливал ее презрением в первое время знакомства. Стало неуютно. Лазат и Диза не смели даже глаз поднять, и от нее не укрылось, что кожа этих двоих никак не отреагировала на такое обращение. Девушка прищурилась, попытавшись потянуть их энергетические ниточки и едва не вскрикнула. Их она могла читать в отличие от других. Ничего кроме скорби, боли и невыносимого отчаяния в них не жило. Потухшие тэфрийцы — только такое определение она сумела им пока подобрать. Ладно, завтра разберемся, что за дела.

От навалившихся гнетущих мыслей ее отвлек генерал, сделавший всего одно движение головой, чтобы Лазат и Диза неслышно удалились.

— А говорить-то им, хоть позволено? — осторожно спросила она.

— Да, — коротко и безжизненно ответствовал генерал и потащил за собой наверх, все также мягко зажав в своей горячей ладони ее пальцы.

По пути девушка недоумевала, как можно быть таким ледяным и одновременно теплым. И пришла к странному выводу — причина была в прислуге и в ней. Прислуга для генерала была каким-то вторым сортом, а она — нет. Интересно, если бы она не стала этой его вейнари, ей бы тоже досталась такая порция негатива и презрения? Вообще ни черта не понятно.

Полотно двери уехало прямо в стену, загорелись светильники, открыв Рине ее комнату: большую, просторную, с трехстворчатым окном в пол. Обозрев пространство, она охнула, прижав руки к груди. Эта комната оказалась полной копией ее спальни в шестиугольной квартире в городке землян.

— Но как? — только и вырвалось у нее изумленно.

— Тебе будет удобно? — спросил генерал. Конечно, он горел желанием поселить девушку в своей комнате, но пока не мог допустить, чтобы она увидела в кого превращается во время приступа. Ни одно живое существо не увидит его слабость!

— Да, — выдохнула она. — Спасибо. И все же?

— Проекты квартир сохраняются в базе.

Рина несмело обошла комнату, заглянула в ванную и остановилась в центре. С грустью вспомнила своих товарищей и, взъерошив свою челку, решилась на вопрос:

— А… а могу я продолжить общение с моими друзьями?

Торэ-Ин удивленно приподнял брови, явно не понимая, зачем ей это. Однако думал недолго и утвердительно кивнул:

— Можно общаться интерактивно.

— Спасибо и на этом, — отозвалась девушка и со свистом выпустила из легких воздух, когда сильная рука тэфрийца обвилась вокруг ее талии и прижала к твердому корпусу.

Склонившись, Торэ-Ин коварно зашептал в ее ухо:

— И когда мы закончим то, что начали в звездолете?

Девушка вздрогнула, вскинула на него испуганные глаза, густо покраснела, но быстро пришла в себя:

— Ну, знаете, нет у вас ни стыда, ни совести! — И легонько шлепнула его по плечам.

— Это точно, — охотно согласился он, сверкнув бесстыжей белоснежной улыбкой.

Он понимал, нетерпение его вскоре достигнет своего апогея. Потому что все его мышцы ныли от напряжения, каждая клеточка тела жаждала ощутить тепло тела девушки, энергетические потоки стремились к ней с одним желанием — стать, наконец, единым целым.

Целомудренно поцеловав ее висок, она добавил:

— Отдыхай, Рина. Боюсь после сегодняшнего нашего приключения на Арнасе, инициатором коего являешься ты, нам, а мне, в частности, передышки не дадут. Завтра, как и все последующие дни у нас будет много дел. Придется часто летать на Тэфрин и объясняться с императором, учеными и медиками.

— То есть это я виновата? — пробурчала она, насупившись. Но тут ее желудок требовательно возвестил о своем существовании.

Генерал понимающе хмыкнул и нехотя выпустил Рину из своих рук.

— Нам нужно перекусить.

— И освежиться не помешает, — отозвалась она смущенно.

— Через полчаса спускайся вниз. Я тебе проведу краткую экскурсию по дому.

Несмотря на переживания прошлого напряженного дня, Рина проснулась рано. Пару минут пялилась в потолок, вспоминая, как генерал познакомил ее с домом, показал, где что находится, при этом не отпуская ее руки. И было так уютно и как-то правильно чувствовать свою ладонь в его большой и горячей. Так, словно это предначертано кем-то задолго до ее рождения. Рина улыбнулась некой невесомой, быстро промелькнувшей, мысли. Потянулась и встала. Подошла к окну, открывшему великолепный вид и на озеро, и на парк. Ужасно захотелось просто прогуляться по свежему утреннему воздуху и не думать ни о чем.

Рина облачилась в удобные бриджи и майку; ноги сунула в полукеды.

Дом еще спал, однако при ее приближении двери среагировали и открылись, выпуская ее на крыльцо. Вдохнув полной грудью прохладный воздух, она медленно направилась к озеру. По его зеркальной глади бежала мелкая рябь, прозрачные воды то и дело накатывали на белые берега. Девушка обошла водоем, и не сумела удержать порыва пройтись по бережку босиком, как в детстве. Сбросила обувь и с наслаждением вошла в озеро по самую щиколотку. Наклонилась и опустила руки в воду, зачерпнула в ладони и плеснула себе в лицо. Закрыла глаза и подняла голову, подставляя ласковым солнечным лучам лицо. Просто блаженство!