бутылку виски, которая изначально нас всех и собрала, мы начали разбредаться по своим номерам. Уже завтра нам предстояла дорога назад в Дзимо, который после дышащего полной грудью Сеула казался нам с Ричардом кошмарным сном.

Мы ночевали в одной комнате с Джиной, Аякой, Франсуа и Чарли. Каждой паре была выделена двухъярусная кровать. Мне досталось нижнее спальное место, тогда как Ричард расположился наверху. Заведя будильник на десять часов утра, я вернулся в общую комнату, чтобы воспользоваться расположенной там уборной и почистить зубы. Я видел, как на диване сидели девушки и о чём-то разговаривали с англичанами. Я решил, что они коллективно обсуждали судьбу Аяки.

Когда я вышел из ванной, то застал прощающегося со всеми Чарли, который собирался отправиться на ночной рынок. Поблагодарив всех за отличную игру, он удалился, оставив нас всемером. Я же пожелал ребятам спокойной ночи и вернулся в нашу шестиместную комнату, где уже находился Франсуа, что-то печатающий в темноте на своём ноутбуке. Погрязший в беспочвенных мечтах о том, как Аяка прислушивается к мудрым словам посмотревшего мир француза и решает стереть озвученные ранее ‘я никогда’ из наших жизней, я закрыл глаза и предался сну, чтобы совсем скоро пробудиться от него под воздействием женского шепота.

"Саймон, просыпайся," – еле слышно раздался голос, сопровождаемый лёгким прикосновением к моему плечу. Казалось, что это была уже далеко не первая попытка разбудить меня. Я с трудом приоткрыл глаза и увидел силуэт сидящего возле мой кровати человека. Это была Джина.

"Вставай потихоньку. Мы с Аякой ждём тебя в общей комнате. Нам нужно кое-что обсудить."

С этими словами она вышла из нашего общего номера, оставив ведущую в него дверь приоткрытой, дабы лучи идущего из образовавшейся щели света не дали мне спокойно вернуться в мир сновидений. Собравшись с силами, я добрался до телефона, экран которого ослепил меня ещё сильнее, лишь усилив моё желание до самого утра не открывать глаз. Несмотря на это, я всё-таки успел разглядеть цифры, указывавшие на то, что на дворе было два часа ночи. Моё любопытство постепенно начинало перевешивать желание свернуться в ком и с головой накрыться одеялом, а когда необходимость его утолить переросла все мои другие потребности, я поднялся с кровати и явился на назначенную мне несколько минут назад встречу.

"Где все?" – спросил я сквозь непреодолимую зевоту.

"Чарли ещё не вернулся, а все остальные в своих комнатах," – ответила Джина. "Иди к нам," – добавила она, похлопав ладошкой по дивану.

Ещё до конца не понимая, что же происходит, я на автомате направился в сторону девушек и сел на заготовленное мне место, расположенное прямо между ними.

"Мы очень долго думали и совещались," – вступила в диалог Аяка, – "и пришли к выводу, что было бы неплохо убить одним выстрелом не двух, а сразу пятерых зайцев."

"Я дико извиняюсь за медлительность своего мыслительного процесса, но о каких зайцах идёт речь?" – уточнил я, по-прежнему пребывая в недоумении.

"Ну, ты же помнишь, что сегодня я должна первый раз в своей жизни заняться сексом на одну ночь?" – начала вносить ясность Аяка.

"А поскольку всё это отчасти произошло и по моей вине, я решила не только словом, но и делом поддержать свою подругу," – добавила Джина.

"В общем, мы решили, что это будет не просто секс на одну ночь, а секс втроём на одну ночь с человеком, который до этого никогда не занимался ни одним, ни другим," – чуть-ли не хором подвели они жирнющую черту, тем самым отправив мой и без того уже шаткий сон в нокаут.

"Подождите-ка," – взял паузу я, чтобы перевести дыхание и собраться с мыслями. "Я правильно понял, что вы обе хотите здесь и сейчас заняться со мной сексом? Обе? Здесь и сейчас? Сексом?"

"Именно этого мы и хотим," – сказала Джина, чья рука уже лежала на моей правой ноге.

"Если ты, конечно, не против," – добавила Аяка, оккупировав мою левую ногу.

Я не мог поверить в то, что это происходило со мной. Ещё совсем недавно я потерял всё, что у меня было, а сейчас был в шаге от секса с проживающими в Америке итальянкой и японкой на территории Сеула. Я чувствовал, как начинались трястись мои поджилки. И, судя по реакции девушек, не только я.

"Тише, тише, успокойся," – прошептала мне на ухо Джина, свободная рука которой уже проскользнула ко мне в трусы.

"Мы будем с тобой предельно нежны и деликатны," – добавила её подруга, губы которой уже касались моих губ.

Я был благодарен им за то, что они вовремя остановили приступ надвигающейся на меня паники. Это был поступок куда более опытных и искушённых в плане секса людей. Однако, сегодня нам было суждено вывести друг друга на новый уровень.

Поскольку я уже был раздет, то посчитал своим долгом помочь одарившим меня своей любовью девушкам скинуть сковывающие их интенсивные движения пижамы. Несмотря на то, что мне весьма импонировали их короткие шортики и подчёркивающие соски маечки, без одежды они смотрелись ещё куда более привлекательно. К моменту, когда мы все трое голые сидели на диване и всячески ублажали друг друга, уровень моей уверенности достиг никогда не покорявшихся ему до этого высот. Я говорил, что хотел. Трогал, что хотел. Вытворял, что хотел. Перепробовав все имеющиеся у нас на диване варианты, я выступил с новым предложением, которое с энтузиазмом восприняли мои увлечённые охотой на зайцев партнёрши.

"А не убить ли нам ещё парочку ушастых, переместившись в душ?"

Именно там и была поставлена финальная точка в нашей единой борьбе с объединяющими нас несовершенствами собственных жизней. Эта беспрецедентная акция настигла меня в самый неожиданный момент в самом неожиданном месте, оставив свой невидимый автограф на моём изнурённом теле. Мы никогда больше друг друга не видели, но навсегда друг друга запомнили. Обещание было выполнено, а я был рад выступить в роли человека, который позволил Аяке сохранить её честь в собственных глазах и одновременно обесчестил её в глазах консерваторов мира сего.

Отдавая себе отчёт в том, что сегодня мне уже было не уснуть, я провёл оставшееся до десяти часов время на кухне, чередуя чаепитие с мытьём накопившейся вчера вечером посуды. Когда Ричард наконец-таки проснулся, мы позавтракали и, не оглядываясь назад, отправились в аэропорт. Этим прохладным ноябрьским утром мы покидали Сеул одновременно обескровленные и переполненные силой. Полученные от данной поездки эмоции зарядили нас энергией для продолжения предстоящего нам пути. Казалось, что мы могли вопреки всему получать удовольствие от жизни. Я решил,