чем уверен. Взгляд цепляется за лежащий поверх всех папок макет нового ювелирного каталоги, и я только успеваю подтянуть его к себе, отставляя кофе, как дверь в кабинет вышибают чуть ли не с ноги.

– Какого...? – договорить не успеваю. Поднимаю взгляд на влетевшего на всех парах своего финансового директора, от утреннего спокойствия которого не осталось и следа. – Костя? Ты чего такой взмыленный?

Друг весь взъерошенный и красный от злости, желваки на щеках ходуном ходят, а зубы чуть ли не скрипят. Еще немного и он себе точно челюсть свернет. Бедолага.

– У нас ахеренные проблемы!

– Что?

Костя подходит к столу и бросает передо мной свой телефон, прорычав:

– Ты видел это? – дерганно запуская пятерню в волосы, и нервно расхаживая вдоль стола. – Как?! Как, твою мать, могло это произойти?!

– Что это? Что произойти то? – непонимающе выгибаю брови и кошусь на экран телефона, – может объяснишь, чего тебя так колбасит? – спрашиваю, совершенно не понимая, что успело случиться за жалкий час, что мы не виделись.

– Ты посмотри.

Я, все еще не шелохнувшись, таращусь на красного финансового директора, который от злости скоро посинеет. Или лопнет.

– Выдохни, Костян.

– Ты сначала глянь, а потом вместе выдохнем. Посмотри-посмотри, говорю! – Повторяет друг. – Это полный звездец, Мир! Крах. Провал. Полное фиаско!

Я скептически заломив бровь, откладываю каталог, так и не успев его открыть и беру в руки мобильник Костяна.

Ясней не стало, честно говоря. Сначала.

Пролистываю сайт с какими-то моделями, чертежами, набросками, в целом – эскизами явно какой-то новой коллекции. Смотрю, как говориться “по косой”, пока медленно до меня не начинает доходить, что где-то я уже это видел.

Что за…?

Один, второй, третий рисунок…

Листаю, пока все в моей голове не встает на место окончательно и меня не прошибает на холодный пот. А изнутри все заледенело от выползающей из всех щелей, нет, не злости, молчаливой ярости.

– Скажи, что это какая то шутка, Костя. – Прошу, а самого начинает потряхивать, руки сжимают мобильный до хруста, а в голове бьется одно единственное: да быть того не может!

Только не это.

Нет.

Не мог я так ошибиться!

Все естественно отрицало даже малейшую возможность, что она тут как то замешана. Однако… результат на лицо.

– Я бы и рад, но не могу. Эта эксклюзивная, мать ее, коллекция сегодня ночью облетела все СМИ и появилась везде где только можно, разнеся к херам репутацию нашей фирмы! Утром Броневицкий оборвал все телефоны, требуя немедленно разорвать  контракт и ахеренную неустойку в хуеву тучу нулей. Это все! Это просто все. Провал. Акционеры уже злорадно потирают руки. Кто то слил документы со вчерашней встречи в сеть, Мир! И когда я найду этого благодетеля, я ему просто голову откручу! – Костя чем дальше тем больше свирепел, продолжая свою гневную тираду, активно размахивая руками и чуть не волосы на голове рвал, а я и сказать то толком ничего не мог.

Откинулся на спинку стула, потирая глаза и невидящим взглядом уставившись в экран. В висках гул, в ушах шум, а на душе мерзко и гадко. Кажется, привкус горького разочарования ощущался даже на языке. С*ка!

Тянул, Мирон? Дотянул.

Хотел узнать, что за игру она ведет? Узнал.

Мой промах. И глупость тоже моя. Но я честно, до последнего надеялся, что я в ней не ошибся. Но как оказалось, делать пакости – это у журналистов в крови.

Ох, Лера… за что же ты так со мной, девочка?

Глава 20. Лера и Мирон

Лера

На работу я прибежала с небольшим опозданием. Утром снова напомнил о себе “мой любимый” токсикоз. И из-за драгоценных тридцати минут, что я самозабвенно обнималась с санфаянсом, мой автобус ушел. Пришлось топтаться в ожидании следующей маршрутки, нервно поглядывая на часы.

Может, именно из-за задержки я и не обратила внимания на то, что в офисе сегодня, как никогда, оживленно. Я бы даже сказала, что он стоял на ушах. В начале десятого утра обычно рядовые работники еле ползут от автомата с кофе до рабочего стола, сегодня же…

Или из-за своей рассеянности не сразу сообразила, что что-то происходит, когда, пробегая мимо кабинетов с открытыми дверьми, я краем уха слышала взволнованные шепотки работников и какие-то малопонятные обрывочные фразы по типу:

– ... теперь…. и всех уволят.

– ... проблемы… начальства.

Не знаю. Но кого, когда и куда уволят, а главное, у какого начальства проблемы, я совершенно не смикитила. Не до этого мне было. В голове  со вчерашнего вечера крутился разговор с Эллочкой, которой я собиралась при первой же возможности набрать и от души высказать все, что я о ней думаю.

Поэтому к себе в кабинет я шла целенаправленно и решительно, как никогда. В переносном и буквальном смысле не замечая никого и ничего вокруг. Даже случайно налетела на бедолагу айтишника Женю, побледневшего и трясущегося, то ли от страха, то ли еще непонятно от чего, и судя по всему, только что вылетевшего из кабинета Мирона.

Что это с ним? Странные они… компьютерщики эти.

Проводила парня удивленным взглядом, пожала плечами и двинулась дальше. Однако далеко уйти не успела. Меня окликнула Анжела:

– Лера, зайти к Мирону Александровичу.

Ни тебе доброе утро, ни тебе здрасте.

– Я только… – хотела сказать, занесу сумку в свой скромный кабинетик, но:

– Срочно! –  припечатала хмурая девушка, которая как раз выходила из кабинета генерального директора в компании Кости, Стаса и Миши.

Мужчины, к слову, потупили взгляды и тут же скрылись с горизонта. Все, кроме Кости, который напоследок похлопал меня по плечу, будто бы в знак поддержки.

– А что происходит? Кто-то умер? – поинтересовалась я у финансового директора, нервно усмехнувшись.

Константин Сергеевич нахмурился еще больше. Поджал свои губы и, не сказав ни слова, удалился.

Вот те раз…

Ладно, каюсь, коленки задрожали, поджилки затряслись, сердце начало выплясывать румбу. Исключительно потому, что я не понимала, что происходит и почему все такие хмурые, как сама смерть. А главное, никто из них не собирался меня просвещать.

Что ж, смелее, Лера. В конце концов, больше чем уверена, что не случилось ничего непоправимого.

Ох, как же я в тот момент ошибалась...

Переступив порог кабинета большого босса, я сразу почувствовала, как изменилась атмосфера. С легкой, утренней, сонной на предельно собранную и угрюмую.