Когда ее резко дернули вперед, прижимая к крепкой груди, Анжелика на мгновение уткнулась носом, вдыхая аромат, принесший ей столько мучений. Подняв голову, она встретилась с испуганными голубыми глазами, жадно вглядывающимися в ее лицо. То ли капли дождя, то ли слезы скользили по щекам обоих, застывших в одной позе.

Обрывки вчерашнего дня встали перед ней также быстро, как Анжелика оттолкнула его, словно он прокаженный. С нескрываемом гневом она взирала на промокшего мужчину, отметив, как за несколько дней под его глазами залегли темные тени, заросшая щетина придавало ему усталый и помятый вид.

— Зачем ты пришел, Жиральд? — спросила Анжелика, подавляя в себе растущую жалость. Он недостоин того, чтобы она проявляла к нему какую-либо эмоцию — Зачем спас? Тебе больше выгоды в моей смерти, ведь никто не узнает, что ты… Повелитель.

— Перестань! — поморщился, будто она ударила его, Жиральд — Ты знаешь, что я никогда не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

— Как ты нашел меня? Ты преследовал меня? — взвизгнула Анжелика, сжав кулаки настолько сильно, что ногти впились ей в ладонь. Да, физическая боль намного лучше сейчас, чем моральная.

— Клянусь, я не искал с тобой встречи, — он опустил голову, как провинившийся школьник — Это судьба… Я говорил, что нас сводит судьба, Анжелика. Это место напоминает мне о самом чудесном дне в моей жизни.

— Оставь меня в покое! — Теперь она плакала. Но он не узнает, ведь дождь смывает все следы.

— Ты же знаешь что это невозможно, — Жиральд с надеждой посмотрел на нее. — Я не смогу исчезнуть из твоей жизни. Потому что Ты — Моя жизнь! Без тебя я не смогу прожить и дня…  И ты это знаешь…

— Ты врал мне, Жиральд, — вскричала девушка, заглушая лезущие наружу чувства — Ты скрыл не только свою вторую личность, но и жену! Как подло, правда? Ты все время лгал мне, а я, как наивная, верила всему.

— Вся, правда в том, что я люблю тебя, и буду любить всегда. А ты бежишь от меня, считая, что я вновь причиню тебе боль, не давая возможность искупить вину за все! Это ли не правда, Анжелика? — схватив сильными руками за хрупкие плечи, тоже повысил голос Жиральд.

От сильной, но в тоже время нежной хватки мужчины, из груди Анжелики вырвался кроткий выдох. Сердце екнуло. Тело обдало жаром. Захотелось разжать железные тиски, вырваться из предела сверлящих и пожирающих все тело бешеных голубых глаз.

— Отпусти!!! — вырываясь, сказала Анжелика, отступая на шаг назад, готовясь высказать то, что закипело внутри. — Ты так и не понял…  Я никогда не буду твоей!!! Я… — на секунду во рту стало сухо, как в пустыне, — … уже не люблю тебя!

Ложь. Конечно, наглая ложь, тем не менее это единственный выход убежать от своих же чувств, не оказаться вновь под его властью.

— Я знаю, что это неправда. Ты любишь меня, и будешь любить, несмотря ни на что, — цитируя сказанные Анжеликой слова, ответил ей Жиральд. — Я виноват, но я безумно люблю тебя, Анжелика! Дай мне шанс, и я изменю наши отношения в лучшую сторону. С Кристиной меня никогда ничего не связывало, кроме документов. Пойми, мне осталось немного времени, и мы разведемся. Да, я буду содержать Кристину, потому что благодарен ее отцу за многое, но люблю только тебя! И ты любишь только меня!

— Я не люблю и уж тем более не хочу строить с тобой отношения! — презрительно фыркнула Анжелика, смиряя Жиральда строптивым взглядом — У меня не может быть никакой связи с лжецом и убийцей! Твоя жена — твои проблемы. Мне все равно.

Повисло молчание, и Анжелика, круто развернувшись на каблуках, зашагала в сторону ступенек, как послышался приглушенный голос Жиральда:

— Не любишь меня, Анжелика? Я тебя как-то спросил: любовь или влюбленность? Ты с уверенностью ответила: любовь! Любовь делает человека сильнее. Я думал, мы преодолеем все трудности вместе. С тобой я поверил в любовь до гроба, но…

— Я умерла, Жиральд! — грустно прервала его пылкую тираду Анжелика, обведя в последний раз любимое лицо потухшими глазами, заметив, как мужчина вздрогнул: — Нет больше той Анжелики. Она умерла. Ее сердце не выдержало предательства, и оно разорвалось. Теперь я не живу, а существую. Если у меня нет сердца, то и любви не осталось.

Анжелика, зажав рот рукой, чтобы не заплакать в голос, убежала, не видя муку в его глазах, с которых одиноко скатилась скупая мужская слеза.

Он, наверное, всегда будет ее самой обидной и горькой ошибкой. Или одной из. Он у нее первый.

Первый. Первый и не говорящий правды. Первый и в то же время заменявший ее другими. Но…  Она еще слишком мала, чтобы понять, где правда, а где ложь. Ей просто стоило в последний раз поверить ему. Дать шанс его любви, однако она считает иначе.

Не любит…

Это полностью его вина. Зная, что не сможет сделать ее счастливой, утаивая от нее важные подробности, он тем не менее влюбил ее в себя, хотя и сам полюбил милого ангела, принесшего свет в его мрачную жизнь.

Не любит…

Это жестокая правда. Он слышал от кого-то, что иногда ненависть сильнее любви. А что Жиральд ожидал, обманывая невинную девушку, не признаваясь в том, что женат? Она имеет полное право ненавидеть, презирать и проклинать его, однако чертовски больно осознавать, что женщина, которую ты любишь, испытывает к тебе противоположное чувство.

Ненависть. Она больше не любит его. Как трудно верить в очевидное…

Жиральд подставил лицо под дождь, тяжелые капли стекали по нему, смешиваясь со слезами. Душераздирающий крик боли слился с раскатами грома, и люди, проходящие возле Эйфелевой Башни, остановились, прежде чем снова спешить по делам. Наверное, шум дождя — проносилось у некоторых.

Дождь свел их, и он же разводит их навсегда. Жиральд принял самое важное решение в своей жизни. Нет, это не решение, а смертный приговор. Хорошо, он согласен, ведь терять ему уже нечего.

Он отпустит ее… Долгожданная свобода от него! Она получит то, чего желает, и никто не будет препятствовать ей.

Не важно, какую цену ему придется заплатить, он позволит ей уйти…

Аэропорт встретил Анжелику гулом отлетающих и приземляющихся самолетов, а также женским бесплотным голосом, объявляющим посадку и приземление.

Она любила, но любовь предала её. Недавно она думала, что счастье и любовь рядом, так близко, что можно коснуться рукой… Но все обрушилось.

Ей нечего делать в городе, принесшим ей столько страданий. Она больше не питала никаких чувств к прекрасной Франции. На грустные взгляды Моники и слезы тети Анжелика упорно повторяла:

— Париж — город боли, а не любви.

Как призналась ей кузина, то после того, как они с Жиральдом полетели в Амстердам, она узнала, что он — женат. Сначала, она порывалась сообщить обо всем ей, однако позже испугалась. Вдруг Анжелика, окрыленная неизведанными ощущениями, не переживет подобного удара и попытается покончить с собой? Конечно, Моника осознавала свою вину, просила прощения, и Анжелика печально улыбалась ей. Она не держала на нее зла. Единственный человек, заслуживший презрения и ненависти — это Жиральд Ларош!