Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Все началось в тот момент, когда ты вернулся из Индианы, — объявил Джо.
Мы с ним пристроились на краешке тротуара возле его машины. Тарджент уже уехал.
— Похоже на то.
— Копы явились к тебе после убийства Джефферсона, но потом оставили тебя в покое, поскольку ничто не доказывало, что убийца — ты. А вот потом, когда ты отправился на поиски парня, что-то изменилось. Похоже, ты привлек к себе чье-то внимание.
— Да — копов.
— Нет, кого-то еще. — Джо, сморщившись, потер плечо, и я в первый раз обратил внимание, каким усталым он выглядит.
Да, денек для него выдался нелегким, два часа за рулем — не лучшая замена сеансу физиотерапии.
— Иди домой, Джо, — велел я. — Поешь, прими болеутоляющее, словом, отдыхай.
Джо моментально бросил тереть плечо и упрямо покачал головой.
— Нет, со мной все в порядке. Кстати, нам еще нужно посидеть за компьютером, отыскать досье на этого Дорэна, а заодно придумать, как с ним поговорить. Сейчас уже очевидно, что кому-то очень хочется тебя подставить. Так что я бы на твоем месте подумал, как защищаться.
— Ну, Дорэн никуда не денется. Держу пари, завтра утром он будет в той же самой камере, что и сегодня вечером.
— Согласен. Короче, еще раз спасибо, Линкольн. — Помахав мне на прощание, Джо открыл дверцу своей машины. — Тебя подбросить?
— Нет, прогуляюсь немного. Утром увидимся, Джо. Завтра у нас полно дел. Впрочем, мы уже сегодня многого добились.
— Ну да. Тебя послушать, так мы много добились просто потому, что ты заставил меня впрячься в работу, — пробурчал он.
— Жалко, что ты не впрягся раньше, — хмыкнул я. — Тогда, глядишь, моя физиономия не выглядела бы сейчас так, словно по ней проехал грузовик.
Джо забрался в машину, повернул ключ в замке и вдруг снова заглушил двигатель.
— Помнишь, как я в первый раз сказал тебе, что мне не нравится, что ты сжег ту фотографию?
— Да.
— Думаю, мне следует взять свои слова назад, — ухмыльнулся он. И снова захлопнул дверцу.
Я направился домой, достал из холодильника несколько яиц, соорудил себе обед (или ужин), после чего торопливо запихнул его в себя с твердым намерением отправиться в тренажерный зал и разом избавиться от всех лишних калорий. Впрочем, это желание покинуло меня еще в тот момент, когда я мыл посуду. Сказать по правде, на это у меня не было ни сил, ни желания, и к тому же сегодня вечером мне почему-то не хотелось оставаться одному. Весь день мысли мои крутились вокруг обоих Джефферсонов, старого и молодого, возле Карен и Тарджента, но время от времени в них вторгалось воспоминание об Эми. В результате, кое-как вытерев руки кухонным полотенцем, я схватил телефон и набрал ее номер.
— Сегодня увидимся?
— Возможно, — туманно протянула она. — Если под словом «увидимся» подразумевается, хочу ли я просидеть весь вечер у тебя на диване, потягивая пиво. А если ты вкладываешь в него иной смысл, например, хочу ли я куда-нибудь сходить, тогда нет.
— У тебя сегодня «домашнее» настроение, так я понимаю?
— Именно — уже даже переоделась. Так что и не мечтай вытянуть меня сегодня вечером на улицу, — ну, разве что тебе удастся соблазнить меня, предложив нечто чертовски заманчивое в смысле отдыха и расслабления.
— Как насчет ужина в купальных простынях?
— Вот за это я тебя и люблю, Линкольн. Ты просто коварный и искушенный змей-соблазнитель.
Она явилась, одетая в старые джинсы и трикотажную рубашку — естественно, не навороченные и не от какого-то модного дизайнера, предлагающего одежду из «чистого хлопка» или из чего там ее делают, — словом, ничего общего с тем, что носила Карен. Все это были вещи, которые, не глядя, вытаскиваешь из шкафа и в которые влезаешь, когда вечером вдруг похолодает.
— У меня есть «Бекс» и еще «Будвайзер»[19], — сообщил я. — Выбирай.
— Послушай, есть надежда, что, выбирая пиво, ты когда-нибудь сдвинешься с этой буквы алфавита? — хихикнула она.
— А для чего?
— Тогда «Бекс».
Я вручил ей банку с пивом, другую открыл для себя. Но, когда я, захлопнув дверцу холодильника, повернулся к Эми лицом, она едва не поперхнулась, и я с опозданием вспомнил, как выглядит моя физиономия.
— О, я ведь еще не рассказал тебе о захватывающих приключениях прошлого вечера, верно? — спохватился я.
Эми протянула руку, осторожно потрогала кончиком пальца кожу у меня под глазом, потом скривилась и слегка отодвинулась.
— Но это же ужасно, Линкольн! — выдохнула она.
— И не только с виду, можешь мне поверить.
— Расскажи, что произошло.
Мы вернулись в гостиную, устроились на диване, я отхлебнул из банки пива, а потом рассказал Эми о том, что произошло двадцать четыре часа назад. Когда я добрался до той части своего повествования, главную роль в которой играл Тор, ее и без того встревоженное лицо стало совсем мрачным.
— Так Тор тоже в этом замешан? Тот же Тор, благодаря которому люди исчезают, словно по мановению волшебной палочки? Он это делает так, словно… словно это его работа.
— Собственно говоря, это и есть его работа, — мрачно кивнул я.
— Не смешно, — обиделась Эми.
— Это точно, — вздохнул я.
— Но если полиция свяжет тебя с ним, Линкольн…
— Да уж… представляю себе. Однако, если честно, в данный момент Тор беспокоит меня куда меньше, чем мой приятель — частный детектив из Индианы. Кто-то ведь послал ему по почте десять кусков, причем от моего имени, Эми. Неплохое вложение капитала, верно? И вот теперь я спрашиваю себя, какую прибыль он рассчитывал получить, вкладывая их таким образом.
— Увидеть тебя за решеткой, — предположила Эми.
— Примитивно, — пожал плечами я.
— Зато верно.
— Не знаю, Эми. Если бы речь шла об убийстве Алекса Джефферсона, тогда во всем этом был бы какой-то смысл. Кто бы ни убил его, он тем самым сбил бы копов со следа, направив их в другом направлении. Но ведь сын Джефферсона покончил с собой.
— Однако между этими событиями явно существует связь. Если тебя можно обвинить в смерти его сына…
— То уж отца и подавно, — закончил за нее я, и снова у меня возникло ощущение, что рот и горло забила сухая трава.
Эми молча встала, вышла на кухню и какое-то время спустя вернулась, держа в руках еще две банки пива. Так прошло не меньше часа — мы просто сидели на диване, потягивая пиво, и говорили, говорили о Торе, Тардженте и Джефферсоне. Мы нравилось разговаривать с Эми. Мне это было необходимо. Она успела стать частью моей жизни, тем человеком, который всегда окажется у меня под рукой, если мне понадобится обсудить что-то серьезное, и от которого есть надежда получить совет получше, чем может дать эхо, отражавшееся от стен моей пустой холостяцкой квартирки. Видит бог, я довольствовался этим достаточно долго, и хотя я бы мог бы и дальше это делать, однако теперь меня это уже не удовлетворяло. Я не столько видел, сколько чувствовал ее возле себя, ощущал ее присутствие настолько ясно, что иной раз мне доставляло немало трудностей сосредоточиться на том, что я говорю, мои мысли упрямо старались свернуть в другую сторону, я то и дело отвлекался, косил глазами на соблазнительный изгиб ее бедра или незаметно втягивал ноздрями аромат ее духов.