– Хватит, хватит, не отнимай у меня удовольствие остальное додумать самому. Идея прекрасная, – говорю я. – Напиши это в виде технического предложения, а если найдёшь новизну, – подай заявку. Я же поговорю на эту тему с одним своим знакомым из Морфлота. Если это их заинтересует, начнём копать. Срок – одна неделя. Ты ведь говорил, что хочешь стать миллионером…

Мне показалось, что он слегка смутился, но быстро справился и сказал:

– Совсем не так. Я говорил, что хочу стать миллионером, но честным путём. А вы откуда знаете?

– Расскажи, голубчик, мне это интересно. Я слышал об этом, но в различной, искажённой интертрепации…

– Дело было так, – начал свой рассказ Миша.

Здесь я его прерву, чтобы пояснить, о чём речь. Ещё до расцвета рыночных отношений, в нашем институте проводились работы, связанные с охватом территории страны телевизионным вещанием. Складывалась такая ситуация: в крупных городах телевидение есть, а на всей остальной территории его нет и, наверное, не скоро будет. Эту проблему можно решить разнообразными методами, от постройки большого числа телецентров и спутниковых ретрансляторов до применения одного ретранслятора, но на Луне. Методов много, а хорошего, экономичного, нет. А последний, с Луной, вообще чисто теоретический. Вот тогда и была создана передвижная телевизионная лаборатория для измерения параметров спутникового сигнала, на которой и работал Миша.

«Происходило это в Сибири, – продолжал свой рассказ Миша, – несколько севернее Магадана. Остановили мы свой вездеход недалеко от одного жилого посёлка. В открытой степи мы обычно не останавливались, так как там неуютно и всё такое. Развернули антенну, включили аппаратуру и сидим, как обычно, работаем. Следует сказать, что дело было летом, а летом в тех краях тепло и приятно. Даже двери в машине раскрыли все, какие были. Может быть, поэтому, а может быть, по другой причине, но к нам в машину заглянул как-то один местный мужичок. Он окинул взглядом всю аппаратуру, а потом заговорил почему-то по-украински: «Хлопцы, що це у вас тут диется?» При этом смотрел он на нас, как на пришельцев из космоса.

– Да, ничего, – отвечаем, – телевизионный сигнал измеряем. А что, дядя, цветного телевидения не видел?

Оказалось, что он не только цветного, обычного чёрно-белого телевизора никогда не видел. Вот такой абориген. Постоял он несколько минут, поинтересовался всякими всякостями и ушёл, пожимая плечами.

– Через полчаса я вдруг слышу скрип тормозов. У нашей машины остановилась чёрная Волга, и из неё вышел солидный мужчина и не один, а с сопровождением. По тому, с какой уверенностью он шёл к нашей машине, было ясно, что он телевидение видел, и не только у нас в стране, и объяснять ему основы из книги Самойлова и Хромого не придётся. Он сначала произнёс стандартное: «Здравствуйте, товарищи», – и, как и положено, пожал нам ручки. Затем представился, назвав имя, отчество и фамилию. Потом, сделав небольшую паузу, заявил, что работает директором всего золотодобывающего прииска, т. е. начальник и хозяин всей ближайшей округи, за что мы должны его любить и жаловать. Он, конечно, говорил другие слова, но смысл был именно такой. Как и всякий большой начальник, он мало слушал, а всё больше говорил.

– Из его слов мы поняли, что его прииск добывает кучу золота и поэтому необычайно богат. И рабочие его зарабатывают столько, что профессор МГУ о таких заработках может только мечтать. У них всё есть – и магазины, и школа, только не хватает культуры. Из-за этого и с кадрами плохо. Не держатся они долго. Уезжают туда, где культуры побольше. Он долго говорил о значении культуры, и как он пытался решить это с помощью вышестоящего начальства. Но мы никак не могли врубиться, в чём её суть и какое это имеет к отношение к нам. Оказалось, что культура в его понимании – это телевидение, которого у них не будет ещё много, много лет. А каждый может купить себе телевизор, даже два, но пользы от него никакой. Вот он и сообразил, что мы можем решить его проблемы, так сказать, нестандартным путём. Тут и я виноват. На его вопрос: «Можно к вашей аппаратуре подключить антенну для всего посёлка?» Я сказал: «Элементарно, Ватсон. Мы знаем всё, мы можем всё!»

Вот тут-то всё и началось. Он попросил своих сопровождающих выйти из машины, затем, слегка понизив голос, произнёс:

– Значит, так, ребята. Я человек, который на ветер слов не бросает. Мне нужна аппаратура вашей машины. И ваша помощь в установке. Прямо сейчас посчитайте, сколько это будет стоить, а всё остальное я беру на себя!

– Вы, наверное, неправильно нас поняли, – говорю я. – Мы можем это сделать в принципе. А на самом деле не можем, так как аппаратура не наша, институтская. И она не про дается.

– Нет, ребята, я всё правильно понял. Продаётся всё, что имеет цену, и даже то, что цены не имеет. Только платить за это нужно дороже. Вот такая политэкономия. Я даю вам миллион и документы от автоинспекции, что ваша машина упала в пропасть и разбилась вдребезги. Ну что, лады?

Видя, что мы оцепенели от неожиданности, этот змей-искуситель говорит:

– Хорошо, пусть будет по-вашему, – два лимона. По одному на каждого. Ну, как?

Он, видно, был уверен, что мы набиваем цену, и ещё долго прибавлял и прибавлял, но уже не столь значительные суммы. А так, по мелочи, билеты на самолёт, путёвки в Сочи… Потом начал кипятиться, употреблять разные матерные слова, угрожать… Вот тогда и появилась крылатая фраза: «Я хочу стать миллионером, но честным путём!» И мне не очень хочется попасть к нему на работу, так сказать, по этапу», – закончил свой рассказ мой бывший сотрудник.

– Да-а, ну и дела, – сказал я после того, как немного пришёл в себя. – Совпадение ну прямо в яблочко. А я хотел предложить тебе работу, естественно, законную, а теперь немного даже боюсь, что ты откажешься. – Но потом увидел его улыбку, которая меня всегда разоружала, сказал:

– Нет, я пошутил. Слушай меня внимательно. Недавно я встретил своего аспирантского приятеля, и он спросил, не знаю ли я, кому нужны радиолокационные приёмопередатчики. Их списали со старых самолётов и отдадут по дешёвке. Не знаешь, где их можно применить? Ты ведь всё знаешь.

– Нужно подумать, – ответил он.

Встретившись с его поскучневшим взглядом, я пожалел, что так поставил вопрос.

– Ну что тут думать, – говорю. – Из этих железок нетрудно сделать телевизионные ретрансляторы небольшой мощности. Из тарелочки, на которой катаются дети, приёмную антенну, а затем устанавливать на золотых приисках и получать свои законные. Но перед тем, как браться за это, нужно хорошо прикинуть, какой будет сеть телевещания в ближайшие десять-пятнадцать лет. Чтобы не столкнуться лбами с коллегами.

Вижу, у моего Миши появился блеск в глазах, а это верный признак того, что он уже включился в процесс.

– Я знаю, – говорит он, – как доработать приёмопередатчик, и сеть не трудно достать. А первые заказы и искать не нужно. Их адреса я помню наизусть. Трудности в другом.

Нужна хорошая машина и измерительная техника, и не когда-то, а сейчас. Потом, помощники… А им платить нужно…