Сказав это, он забрался на подоконник. Раздался металлический скрежет, когда дверца саней захлопнулась. Человек-в-красном отбыл.

У окна на полу остался стоять большой темно-красный мешок.

Господин Моргрейв моргнул одновременно дюжиной глаз и шагнул к нему.

Мешок зашевелился. Из него раздалось приглушенное кляпом мычание.

Глава 8. Призрак, констебль, кот и воровка.

9 часов 20 минут (вечера). Новый год все ближе…

– Я точно слышал что-то, мистер Бэккерфор! – испуганно прошептал средних лет мужчина в ношеном, покрытом заплатами твидовом костюме.

– Да эт крысюки разбродились, – беззубо прошамкал старик, почти все лицо которого было покрыто серой щетиной, будто он опустил его в мешок с пылью. – Не дрожи, Данли.

Данли с досадой зыркнул на старшего коллегу и приставил большое оттопыренное ухо к стене.

– Крысы не так бродят. Я ж из Фли, вы поверьте: я знаю звук бредущей крысы.

– Ну так гремлин какой, – не заставил себя ждать с ответом старый Бэккерфор. Он снял с носа грязные очки, подышал на стеклышки, протер их уголком полосатой жилетки и водрузил обратно – очки стали грязнее, чем были. – Видать, кто-то из их братии позарился на ржавые пружины.

В главной часовой башне Тремпл-Толл к вредительским гремлинам относились строго: если хоть кто-то из них отыщет путь внутрь, то потом бед не оберешься. Смотритель Джордж Бэккерфор и его помощник, часовщик-настройщик Роджер Данли, зорко следили за сохранностью вверенного им Ведомством часового оповещения механизмом. За все существование башенки над старым конторским зданием по адресу «площадь Неми-Дрё, 1» в часовую комнату гремлины проникали лишь единожды, и тогда от них едва удалось избавиться, при этом ремонт больших часов занял целый месяц.

Данли возмутился. Старик частенько намекал на то, что он работает чуть ли не из рук вон плохо. И это притом, что настройщик делал буквально всю работу в башне в то время, как сам смотритель лишь раз в день заводил часы главным ключом.

– Никаких гремлинов в башне нет, – сказал он, не отрывая уха от стены. – Я еще вчера все «Мотом» обсыпал – если бы там и был гремлин, то только лишь дохлый, с языком наружу. Уж не сомневайтесь. Так что, вот хотите смейтесь, но я уверен, что там сейчас бродит…

Старик последовал «совету» и расхохотался.

Данли раздраженно глянул на него. Он уже раскрыл было рот, собираясь ответить этому замшелому хрычу, что думает, как тут снова что-то услышал.

Часовщик-настройщик затаил дыхание и даже закрыл глаза, вслушиваясь. Казалось, прямо за стеной кто-то ходит. Вот только там, насколько он знал, ничего не было: ни комнаты, ни даже лестницы.

И тут ему в нос ударил резкий удушающий запах ваксы для обуви, тухлой рыбы и собачьей шерсти.

Он открыл глаза и увидел прямо перед собой морщинистое лицо мистера Бэккерфора. Тот также приставил ухо к стене и изо всех сил пытался услышать то же, что слышал и его помощник.

– Вы слышите? – шепотом спросил Данли, и как назло звук шагов за стеной тут же стих.

Мистер Бэккерфор поджал губы, выражая сомнение не только в слухе, но и в самом здравомыслии часовщика-настройщика.

– Там никого нет, – проворчал он. – Там вообще ничего нет. Если только кто-то не замурован в стене…

Данли горячо закивал и тут же поморщился – забывшись, он едва не стер ухо о шершавый камень кладки.

– Вот и я о том. Если это не крыса и не гремлин…

– Не продолжай. – Старик уже знал, что Данли скажет, ведь тот приставал к нему с этим едва ли не по три раза за неделю.

– Это призрак старого смотрителя башни!

– Выдумки! – в который раз испустил тяжкий вздох мистер Бэккерфор. – Я служу смотрителем при башне уже пять десятков лет, но я его ни разу не видел!

– Так это из-за вашего характера недружелюбного, – отбрил Данли. – Вы вечно ворчите, вот призрак часовой башни вам и не является.

– Призрак есть только один, не устану тебе повторять.

Часовщик-настройщик закатил глаза.

– Да-да, призрак вашей женушки, который вызывает у вас икоту, я помню. Но кто тогда там бродит, если не старый Хортон?

– А мне почем знать? Да и вообще, если хочешь знать, тебе мерещится все. Вы, молодые, – уж больно пугливые, что крольчата. Вот, помню, когда я только получил ключи помощника смотрителя, была война и город бомбили. Но бомбежка – это не повод не вести время. А тут шорох какой – и уже поджилки трясутся, призраки разные мерещатся… Тащи печку.

Данли будто не услышал и снова приставил ухо к стене. И сейчас он мог бы поклясться, что различил чей-то голос. Женский. Или детский… Почему призрак старого Хортона говорит таким голосом?..

Все снова стихло.

– Ты слышишь меня, парень? – прикрикнул смотритель. – Печка сама себя не притащит.

Данли вынужденно отлип от стены и бросил раздраженный взгляд на смотрителя. Старик поплатится за свои насмешки: когда ему будет предоставлен призрак часовой башни, у него глаза на лоб вылезут. Ему придется признать, что он, Роджер Данли, все это время был прав.

На самом деле часовщик-настройщик считал, что Бэккерфор и сам верит в призрака старого смотрителя Хортона, только боится признаться в этом и отрицает все сугубо из вредности.

Данли подошел к пустому камину, схватился за две торчащие из рамы над ним ручки и повернул их. После чего со скрежетом вытащил короб-топку из стены и поволок его к большому циферблату, у которого уже стояли два кресла. Следом за ним, скрипя и лязгая, разворачивался жестяной рукав переносного дымохода.

Подтащив короб к креслам, часовщик-настройщик установил его на кованую подставку и принялся забрасывать внутрь заранее заготовленные хворост и старые газеты. Вскоре в печке уже весело горел огонь.

Смотритель Бэккерфор между тем подкатил к своему креслу тумбочку на колесиках, на которой стоял радиофор; на медном раструбе заплясали блики от огня в печке.

– Скоро начнется аудиодрама, – сказал смотритель. – Не хотелось бы прерываться.

Данли вздохнул.

– Я настроил часы. Все смазано, все проверено.

– И?..

– И перепроверено. Стрелки в порядке. Маятник в порядке. Механические пауки-настройщики выключены и спрятаны в ящики. В этом городе, кажется, только мы остались на своем посту.

– А как иначе? – со значением вскинул палец Бэккерфор. – Без