К этому времени мы покинули сарай для лодок и теперь направляемся к центру водохранилища.

Джефф ещё несколько раз перезарядился и выстрелил – безрезультатно.

Джейми Бейтс с ним рядом достал телефон и судорожно тычет в него, пытаясь – как мне кажется – включить камеру. Но он не хочет отводить взгляда от происходящего, так что то и дело промахивается, и ему приходится тыкать снова.

Экран перед нами чернеет, и я ощущаю нутром какой-то рывок. Я чувствую, как Игги рядом со мной напрягается, а Сьюзи ёрзает.

В тусклом свете кабины видно, что Эллиэнн теперь тоже пристёгнута к такому же, как у нас, сиденью сбоку.

Я снова чувствую рывок, на этот раз мощнее, и одновременно начинаю крениться назад. Шум в корабле практически невыносим, а на грудь мне как будто давит что-то тяжеленное, отчего мне становится трудно дышать, а глаза у меня крепко зажмурены.

Я отключаюсь? Не могу сказать. Я понятия не имею, сколько прошло времени, но по ощущениям несколько минут – возможно, больше. Неожиданно шум в кабине утихает.

Дальше не происходит ничего. Тишина.

Я могу дышать. Я открываю глаза и различаю рядом с собой Игги и Сьюзи, а также Эллиэнн – ровно там, где они и были до этого.

Но свет тусклый, и купол как будто как-то изменился, потому что он полностью почернел.

Эллиэнн поворачивается посмотреть на меня.

Я пытаюсь говорить, но во рту у меня совсем пересохло.

– Г… где… что… – вот и всё, что мне удаётся выдавить.

Эллиэнн как обычно медленно моргает и говорит:

– Добро пожаловать в космос.

Так, ладно. Помедленнее.

Стоп.

Ш-ш-ш.

Я хочу, чтобы вы осознали полнейшую, умопомрачительнейшую странность того, как я себя сейчас чувствую.

1. Мне двенадцать, и меня вроде как полупохитили на космическом корабле, несущемся – каким-то образом, не спрашивайте – через проклятое… пространство-время или что-то типа того.

2. Рядом со мной на жёсткой скамейке сидит Игги Фокс-Темплтон. Он спит или без сознания, насколько я вижу, очки сползли ему на кончик носа.

3. Вдобавок ко всему примерно в метре от меня расположилась волосатая, воняющая инопланетянка – убийца собак и, кажется, на лице у неё улыбка.

4. Ах да, ещё с нами курица.

Так что если вы думаете, будто я думаю, что это хоть сколько-нибудь круто, то вы ошибаетесь.

Я думал, что узнал, что такое настоящий страх, когда Тамми пропала. Но это – какой-то совершенно новый уровень.

Подумал, что стоит уточнить это сейчас, потому что всё происходило весьма стремительно, и мне было интересно, не считаете ли вы часом, будто меня всё устраивает.

Так вот – нет.

Просто чтоб вы знали…

Сквозь туман в моей голове пробивается голос с американским акцентом, хоть мне и кажется, что я не до конца в сознании, когда впервые слышу его.

– На связи ваш капитан, Филип Филипсон. Добро пожаловать на борт рейса AN950 в Анталлу, и спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию. Пожалуйста, отключите все электронные устройства и выслушайте инструктаж бортпроводников.

Я решаю, что мне это снится, так что снова отключаюсь, или это голос замолкает – я не совсем уверен.

Потом я резко просыпаюсь. Сердце колотится так сильно, что я буквально чувствую это – бух-бух бух-бух – у себя в груди. Я едва могу дышать, не могу сглотнуть, каждую частицу моего тела – пальцы, череп, спину – покалывает, как будто меня бьёт током, и у меня такое ощущение, будто меня вот-вот здорово вырвет. В ушах стоит шум, не похожий ни на что, что я слышал раньше: какофония из низкого гудения, от которого переворачивается желудок, и скрежета миллиона ножей по тарелке. Я кричу, но даже не слышу самого себя; глаза будто склеили намертво.

Я не ожидал такого, но, с другой стороны, кто ожидал бы?

Из всех вещей, которые, как я думал, могли произойти сегодня – и уж поверьте мне, я провёл приличную часть ночи, мысленно перебирая их, пока наконец не погрузился в сон, потея и вздрагивая, – полёт на космическом корабле даже не приходил мне в голову.

Я пытаюсь собрать по кусочкам последние несколько мгновений, но это тяжело, потому что в голове всё как будто перепуталось. Значит, я, Тамми и Игги…

Постойте. Тамми? Разве рядом она не со мной? Нет, это Эллиэнн, но я не вижу её, что потому темно всё. Сестра Тамми моя. Неё из-за происходит и всё. Что? В голове происходит что моей?

Не разве так?

Кто?

О господи, меня сейчас стошнит…

Так и выходит. Я пытаюсь наклониться вперёд, но не могу – меня удерживает ремень – и кроме того, я не знаю, где верх. Так что мой желудок сокращается, и его содержимое фонтаном выплёскивается на меня же.

А потом постепенно шум в ушах и покалывание на коже успокаиваются, движение выравнивается, и я могу открыть глаза. Ну, один глаз. Другой что-то жжёт. Рвота, возможно.

Мой мозг? Мои мысли? Они распутываются? Кажется, да…

Единственным открытым глазом я вижу звёзды. Оказывается, что я медленно вращаюсь. Потом огромное окно чернеет, и я снова погружаюсь в полутьму.

Ещё я чую какой-то запах. Засорившиеся трубы? Тухлая рыба? Нет, это… это Эллиэнн? Всё становится на свои места.

Откуда-то сбоку доносится голос:

– Мы уперём это, когда достикнем, как вы это называете, «скорости покидания».

Голос кажется знакомым.

Я пытаюсь говорить, но во рту чересчур пересохло. Мне удаётся выдавить:

– А?

– Твои рвотные массы. Я не предвидела этого, но таже если пы предвидела, ничего не могла пы с этим сделать. Кстати, ты можешь испытать небольшую дезориентацию. Твои мысли могут быть слегка сапутанными.

Да неужели…

– Такое бывает с теми, кто летает впервые. Это может вызвать временную потерю сознания.

Я тяжело дышу и чувствую, как по шее течёт пот. С некоторым усилием я вырабатываю во рту слюну, чтобы облизать губы и суметь заговорить. У меня задеревенело всё тело, но я умудряюсь повернуть голову туда, откуда исходит голос, и вижу, что рядом со мной лежит Эллиэнн. Или стоит? Я не знаю, где верх. Она поворачивает голову ко мне, и я гляжу в её бледные глаза.

– Эллиэнн?

– Да, Итан.

Я глубоко вдыхаю, и мне удаётся прохрипеть:

– Ты не против сказать мне, что происходит?

– Нет, я не протиф. Мы летим на мою родную планету, чтопы фернуть твою сестру.