к самому морю перенести, что ли? Это знаешь, какая война начнётся!

— Ну, напугал, кларон! Ты, Мроган, ещё силы своей не почуял. Границу надо так выбрать, чтобы около неё воевать было несподручно! А здесь, у нас что? В долине можно войска хоть сто тысяч расставить, всем места хватит, и вода есть… Я, конечно карты читать не умею, но котелок-то варит… Ну, где там колесо-то, умники? Ну что, господин Ларчан, теперь всё правильно?

— Вот здесь, слыш-ка, чуть зачистить, где загнулось… Ага! Давай!

— Смотри-ка ты, пошло'! А почему так? Окалина сошла, что ли?

— Никакая не окалина, слыш-ка, просто в печи железо шире становится…

— Шире?…

— Ну, толще, больше, какая разница, как сказать? А вот на холоде, наоборот, меньше…

— Поэтому ось и вошла, куй, не куй, это ты знал, Ларчан?

— Ты клади второе-то колесо греться, Мастер…

— Ларчан, как вы устроились?

— Так, слыш-ка, кларон, кузнец пустил пока, у него детишков куча, так мы ему пару монет в день… Бабка моя там, а мы тут, вповалку, на шкурах, только не угореть бы…

— Вы раньше передерётесь, чем угорите, у Кузнеца лапа тяжелая!..

— Дак, слыш-ка, это как свекровь с невесткой поначалу, а потом…

— Дом-то будешь строить?

— Вы не сердитесь, кларон, а я еще осмотрюсь, надо же знать, где корень пускать… Оружия здесь, конечно, много…

— Где ж это Вы видели «много»? Две сотни тхарат… Вот, войско дойдёт, станет много… Стрелы, иглы, то есть, конечно, нужны…

— Неужели Вы не боитесь, кларон? Их, говорят, несколько тысяч, а вас тут… стариков и детей больше чем воинов…

— Не надо преувеличивать, Ларчан, я сегодня там был… Возможно, завтра одна тысяча и двинется на подвиги, это уже третья…

— А где первые?

— Вы видели, как глина движется в корзинах, Ларчан?

— Да, очень просто и эффективно, но при чём тут…?

— А при том, что накладывают её те самые хассаны… Которые остались в живых… И которых не выкупили родные… Мы стараемся зря никого не убивать… Так что успокойте жену…

— Откуда Вы знаете?…

— Боги дали женщинам осторожность, чтобы хранить наши дома, это всем известно…

— Вы слишком мудры, кларон, только я не понял, войско уже на границе?

— Нет, что Вы, Ларчан, почему?… А!.. Я понял, нет, успокойтесь, они будут двигаться два или даже три дня, в долине их уже ждут ребята, с которыми Вы шли сюда…

— Те, которые победили королевские войска?

— Да, эти самые… А Белый город стоит не в поле, он хорошо защищен… Когда — нибудь мы сходим туда, посмотрим…

— Простите, кларон, я никак не пойму, слыш-ка… зачем Вы со мной возитесь, как с дитём, если здесь и мастерская, и кузня, и, вон в том сарае, хассы стекло льют?

— Вы там уже были, Ларчан? Пошли, посмотрим, у меня к ним дело есть… Отец, ты с нами?

— Не, я посмотреть хочу… Ничего не понял, что тут «больше» становится…

— Только не вздумай больной рукой помогать…

— Иди, иди уж, тоже мне, отца поучать…

— Пошли, Ларчан… Понимаете, мне мало… Вы уже, наверно, заметили, что я учусь колдовать и немногое уже умею?

— Ну, не столько заметил, сколько воины по дороге наговорили…

— Джаржух на их языки… Нет, этому не верьте, или делите на пять, на десять… Но как говорил мой учитель, ни один, даже самый лучший, колдун не может оказаться сразу во всех местах битвы… А для нас битва — не хассаны…

— Войска Калигона?

— Да спаси нас Сияющий!.. Сейчас он — союзник!.. Неграмотность, слабые дороги, разобщённость кланов, жадность, болезни, вот они уносят жизней больше, чем все войны… Мы хотим построить Белый город, но заселить его пока что смогут только те ребята, с которыми Вы шли… Их надо учить. Надо делать дороги и повозки на колёсах, механизмы, чтобы знать время, крылья, чтобы летать…

— И трубы, чтобы слушать?…

— Откуда Вы узнали?…

— Догадался… Девочку, слыш-ка, жалко… А говорили про барабаны… Барабан в пещере не для танцев, это старое средство для связи, только забытое, а трубы — вон, они, сохнут сзади, крутятся около печей…

— Ну, вот Вам и ответ, Ларчан… Вы не просто мастер оружия, вы умеете думать и это для Вас интересно… Поэтому я и «вожусь с дитём»… Много, чего хочу, но мало, чего умею…

— И что Вам нужно в первую очередь?

— А на выбор. Нужны хорошие замки. Тележки покрепче. Нужен механизм, чтобы шить обувь и одежду для воинов, нужно хорошее оружие для армии, нужно очень много игл для них, а наконечники надо отливать и Кузнец хочет сделать карусельный механизм, а ещё мне очень нужен пресс для книг…

— В смысле? Пресс, чтобы их выравнивать?

— Нет. Чтобы рисовать сразу целую страницу… Как одной печатью… Печатать… Ведь сейчас книги пишут, да?

— Иногда вырезают знаки на доске и ею красят листы…

— Это неудобно. И у меня нет резчиков. А книг надо много…

— Сколько — много? Два десятка?

— Две тысячи!

— Да Вы, что, кларон? Такого нет ни в одном королевстве… Куда столько…?

— Надо учить читать всех воинов, записывать законы, приказы, документы, карты, мы уже задыхаемся и льём чернил больше, чем крови врагов…

— Вы — фанатик, кларон?

— Можно сказать и так… Но я не хочу объяснять тысячам воинов тысячу правил, я хочу один раз научить их читать и дать в руки Законы.

— А святые книги?

— А чем они отличаются? Если такие нужны, мы будем их делать…

— Эй, задараствуй, казяина! Зачем темнота стоишь, кричишь громко? Заходи! Голова не надо стучать, нагнись, добрый ирит…

— Здравствуй, Фанур…

— Казяина, твоя опять путай, моя Гурам…

— Здравствуй, Гурам, прости, я всё путаю… Надо твоё имя на лбу написать…

— Написать, казяина… Обязательно написать!.. Что хочешь делать Гурам, он твоя раб…

— Ты же не хотел сюда ходить!.. И ругался недавно… «Мой город… Мой море… Оставаться надо!» Забыл?

— Моя всегда ругайся, казяин, карактер такой…

— Ну и как дела, Гурам?

— Дела всякий есть. Есть карошо, есть плоко немного, всякий… Стёкла твой делали, будешь смотреть, казяин?

— Что ты заладил? Какой я тебе хозяин? Ты свободный хассан. Показывай… Хотя, нет, темно уже, покажи одно, большое…

— Ты, казяин, какой кочешь говори, а всё равно казяин…

— Всё, всё, ладно… А почему здесь темно так? Работы нет?

— Работа есть, вон там крутится, только новый стекло нет пока, это раньше делали, теперь шлифуем, а новый топливо нет, все ходить вниз, ручей, топливо жечь…

— Молодцы, хорошо получилось, посмотри, Ларчан… А зачем топливо жечь?

— Твой забыть, наверно, для сильный огонь надо топливо