– Вряд ли она согласится. У нее же, наверное, траур.

– Брось ты! Не так уж Нина и убивается по своему бывшему мужу. У нее очень разумный взгляд на вещи. Она считает, что плакать по тому, кто все равно был для нее потерян, просто глупо. И потом, она сама просила меня, чтобы мы ее пригласили.

– Просила?

Залесный казался удивленным. Впрочем, он жил не первый год на этом свете и отлично знал, что каких только причуд не бывает у женщин. Поэтому он лишь пожал плечами и сказал:

– Конечно, пусть приезжает.

– Заодно она хотела обсудить и вопрос с продажей дома. Она хочет дом своей бабушки получить назад.

– Не знаю, этично ли это с нашей стороны – вешать на нее такую обузу. Она тяжело больна, деньги понадобятся ей самой.

– Я ей все это озвучила, но она во что бы то ни стало хочет нас отблагодарить.

– Да за что благодарить-то? – разозлился Залесный. – Преступника-то мы еще не поймали!

– Но она говорит, что деньги у нее есть и она хочет свой дом. Говорит, что все несчастья на нее посыпались после того, как они с мужем продали его.

– Это я тебе и рассказал, – кивнул Залесный. – Ну, ладно. Если под домом нет ничего страшного, то дом мы Нине вернем, так и быть.

– А если есть?

– Если есть, то сначала решим проблему, а потом можем и вернуть ей дом, раз уж она так хочет его заполучить назад.

– Так что, я звоню Нине, и мы все едем на нашу общую дачу?

– Ну, звони! – махнул рукой Залесный. – Все равно ведь вы, женщины, по-своему сделаете. И зачем вы у нас, бедных, только мнение спрашиваете? Издеваетесь таким образом, что ли?

– Ой, ну ты сказал! – засмеялась в ответ Инга. – Иди уже умывайся, бедный ты наш!

Но все их субботние планы внезапно изменил один-единственный телефонный звонок. Инга сразу поняла, что их планы под угрозой, когда, словно почувствовав неладное, вышла из кухни и обнаружила Залесного с напряженным лицом и хорошо знакомой ярко выраженной носогубной складкой. Такое лицо у ее любимого мужчины бывало всякий раз, когда он слышал важные новости.

– Да, – коротко произнес он. – Да, я понял. Все, уже выезжаю!

– Что случилось?

– Они их взяли.

И с этими словами Залесный устремился к дверям.

– Стой! Куда! – кинулась следом за ним Инга. – Ты же в домашнем!

И пока Залесный сдирал с себя одни брюки, чертыхаясь на чем свет стоит и ругая тех, кто придумал все эти глупости, что в трениках нельзя показываться в приличных местах, Инга сумела вытрясти из него кое-какую информацию.

– Значит, Аделаиду и Валерия задержали? Тебе ведь насчет них звонили?

– Их машина находилась в ориентировке. На нее чисто случайно обратил внимание патруль, проезжая по базарной площади в Волхове. Там их и взяли.

– Волхов? Это же совсем рядом с Питером.

– Да, они задержаны в Волхове сегодня утром и уже доставлены к нам в отделение. Скорее, скорее! Мне надо ехать!

И Залесный вырвался из рук Инги, оставив ее с целой горой вопросов и ничтожно малой по сравнению с ней кучкой ответов. Из раздумий ее вывел телефонный звонок Нины.

– Так что? – спросила она. – Мне приезжать на дачу?

– Ниночка, дорогая, прости меня…

– Чего ты там мямлишь?

– Нина, дело в том, что мой муж, по всей видимости, не сможет приехать на дачу сегодня. Может, я нарушу тайну следствия, если скажу, что преступник, убивший твоего мужа, пойман.

Нина радости отнюдь не выказала и каким-то не своим голосом произнесла:

– Что ты мелешь?

– Нина, ну, что за жаргон? Мелешь… Мямлишь…

– Ты меня еще поучи! – вновь сорвалась на крик Нина. – Кого поймали, отвечай!

– Я не стану разговаривать в таком тоне, – обиделась Инга, мигом припомнив, как вчера ее невежливо выставили за дверь. – Я сейчас трубку повешу.

Нина тут же заплакала:

– Ой, прости меня! Не знаю, что со мной делается. Как накатит иной раз и держит, пока не отпустит. Прости, совсем не хотела на тебя кричать. Кого же арестовали?

– Новую жену твоего бывшего мужа и ее кавалера, вероятно, любовника. Мой муж сейчас их допрашивает.

– Ах, вон куда он отправился, – протянула Нина, заметно успокоившись. – Ну и очень хорошо, пусть он их допросит и посадит. Ради такого случая я могу на дачу и не ехать.

И довольно хохотнув, она добавила:

– Кстати, деньги для вас я уже приготовила.

– Ниночка, муж пригласил специалистов, они проверят хорошенько, что же под домом все-таки находится, дадут официальное заключение, тогда и поговорим.

В трубке возникла продолжительная пауза, смысла которой Инга понять не могла.

– Алло! Алло!

Ей пришлось повторить это несколько раз, прежде чем Нина вновь вышла в эфир.

– Это еще зачем вы придумали? – пробормотала женщина. – Не надо никому под дом лезть! Я и так его у вас заберу!

– Нам совесть не позволяет так с тобой поступить.

– Да я сама согласна его у вас забрать! – неожиданно завопила Нина. – Понимаешь, сама!

– Так, как хочет сделать Игорь, будет лучше, поверь мне.

Инга собиралась продолжить, но Нина уже повесила трубку. Инга же вновь осталась одна наедине со своими мыслями, но они не могли заполнить пустоту вокруг нее. Внезапно Инге стало тяжело дышать в четырех стенах, потянуло на улицу. И в голову вклинилась еще одна мысль, перекрывшая собой все остальные.

– А что, если мне одной поехать на дачу?

Как ни крути, а торг с Ниной подходил к концу. Как ни упирались Инга с Залесным, все же получить деньги и избавиться от проблемного дома было бы им очень приятно. Это разом решало множество проблем. Но это означало бы одновременно и то, что они больше не будут являться хозяевами дома и, конечно, не смогут приезжать туда на выходные.

И как ни странно, Инга ощутила грусть при мысли об этом. За то время, что Залесный владел домом, Инга успела привыкнуть и полюбить его. Пусть он был ветхим и только снаружи выглядел симпатично, пусть из всех щелей там дуло, а из подвала тянуло сыростью, все равно он был их. Дом стал частицей их с Залесным жизни.

– Поеду, – решила про себя Инга. – Попрощаюсь.

Как знать, доведется ли ей еще раз побывать на даче или все закрутится так быстро, что они успеют лишь запаковать свои личные вещи, освободив от них дачный дом Нины? И при мысли, сколько же всякого барахла они успели туда перевезти всего за какой-то год, в голове у Инги закрутилась и вовсе сущая чехарда.

– Забрать тапочки из бани, а также все купальные принадлежности. А березовые веники куда? Ладно, веники можно оставить Нине, такая вещь не помешает. Затем надо упаковать кухонную посуду, чтобы не побилась при транспортировке. Не забыть объяснить Нине, как теперь включается насос колодца. Да, и мои розы… Как же быть с ними? Нина с ее плохим здоровьем вряд ли станет ухаживать за ними.