Дверь распахнулась, и меня ослепил солнечный свет. Даже пришлось приставить ладонь козырьком ко лбу. Мы оказались в коридоре: одна его стена была полностью стеклянной и открывала вид на сказочной красоты лес. Золотой свет лился между тонкими стволами деревьев, делая листья полупрозрачными.

Эли-Нора мягко потянула меня за собой. Я приготовилась к долгому тяжелому путешествию по незнакомому дому, но мы прошли лишь пару шагов, и сиделка толкнула ближайшую дверь. Комната за ней тоже тонула в медовом сиянии. На фоне яркого дневного света высокая фигура, стоящая напротив окна, казалась темным пятном.

Мужчина повернулся, и, вмиг ослабев, я тяжело оперлась на руку сиделки.

Эль-Охтарон.

С первого взгляда его было не узнать — настолько он изменился. Другая одежда, прическа, выражение лица. Мой бывший подопечный сейчас казался мне чужим, как никогда далеким, почти незнакомцем.

Вместо привычного тактического костюма его фигуру мягко облегала серебристая мантия, застегнутая на три пуговицы. Ворот стягивала изящная серебряная брошь. Волосы были распущены, кроме двух прядей у висков, которые отвели назад и заплели в тонкую косу, украшенную деревянным гребнем.

Эльф шагнул ко мне навстречу. Полы его роскошной мантии распахнулись, и я увидела серые сапоги до колен.

— Эли-Нора, ка’и’рлэ. — Взмахом руки Охтарон заставил мою сиделку удалиться, и мы остались вдвоем в звенящем безмолвии.

Слабая, беспомощная чужачка из другого мира, я стояла посреди комнаты, утопающей в сиянии солнца. Смотрела на мужчину напротив. Думала о том, как странно звучала из его уст незнакомая речь.

Эль-Охтарон. Это был Агент, которого я мыла, целовала, обнимала во сне. Который раз за разом предлагал мне себя со сводящей с ума настойчивостью.

Далекий. Холодный. Не мой.

Пока мы молчали, происходящее казалось нереальным, миражом в пустыне. Тишина звенела, хрупкая, как стоящий на краю стола и готовый упасть бокал. И вот она разбилась вдребезги.

— Алайна.

Мое имя повисло в воздухе. Хлыстом стегнуло по оголенным нервам. Я попятилась, и проклятые дрожащие ноги меня подвели. Как унизительно было бы растянуться на полу перед этим шикарным иномирянином, бесстрастным эльфом, мужчиной, которого я любила, скорее всего, безответно. Но упасть мне не дали. Сильные руки подхватили меня и прижали к груди.

Пока Эль-Охтарон нес меня на руках к широкому креслу у окна, я не дышала, не шевелилась, только слушала гулкие удары чужого сердца. Щеку и ушную раковину царапала серебристая вышивка на эльфийской мантии, такая шершавая, колючая.

Когда Эль-Охтарон бережно опустил меня на сиденье и разогнулся, я попыталась прочитать его эмоции с помощью своего дара, но натолкнулась на ментальный щит. Эльфийский народ мастерски умел ставить защитные блоки. Тогда я всмотрелась в лицо Эля в надежде хотя бы так понять, что он чувствует.

— Ты можешь просто спросить, — вдруг сказал этот новый Агент. — Я вижу, тебя что-то мучает.

Он отвернулся, пряча взгляд, а потом и вовсе отошел к окну, будто выстроив между нами невидимую преграду.

— База уничтожена взрывом, — продолжил Охтарон. — А вместе с ней и врата в Ильмар. Ты не сможешь вернуться домой. У тебя остались там родственники?

— Нет, — я опустила голову, уставившись на свои пальцы. Эль смотрел в окно. Мы разговаривали как чужие люди. — Нет. Отец умер от сердечного приступа десять лет назад, а мама в прошлом году от… Это был несчастный случай.

— Мне жаль.

От его дежурного тона сводило скулы. Кажется, сбывались самые худшие мои опасения. Он не хотел меня видеть. Я напоминала ему о плене, о пережитом унижении.

— Алайна, ты понимаешь, что тебе придется остаться в Ильмаре навсегда?

— Да, я умею складывать логические цепочки.

Он кивнул, упрямо вглядываясь в даль за оконным стеклом.

— Ничего страшного, — сказала я в попытке себя утешить. — В империи меня ничего не держало. Там сейчас начнется такая заварушка, что лучше быть оттуда подальше. К тебе вернулись воспоминания? — Вопрос вырвался сам собой. Ну не могла я больше поддерживать иллюзию непринужденной беседы!

Эль-Охтарон вздрогнул и ответил, тщательно подбирая слова:

— Целители моего народа помогли мне все вспомнить.

По его бледным скулам растекся яркий розовый румянец.

Мне было жизненно важно узнать, ненавидит меня теперь Эль-Охтарон или нет, но спросить не хватило духу.

Повисло напряженное молчание. Эльф снова нарушил его первым:

— Тебе сложно будет устроиться в новом мире, но я помогу. У меня есть деньги, связи. Мое положение в Ильмаре довольно высокое. Эльфийский народ относится к чужакам настороженно, с подозрением, но я приложу все усилия, чтобы ты влилась в наше общество.

Я покачала головой.

— Научу эльфийскому языку, — перечислял Охтарон, и его голос все сильнее дрожал, темные брови больше и больше сдвигались к переносице, образуя вертикальную складку. — Куплю дом. Помогу овладеть полезным навыком, чтобы ты работала и обеспечивала себя. А если не захочешь работать, у меня достаточно золота, чтобы ты ни в чем не нуждалась. — Он вдруг тяжело сглотнул и зажмурился. А потом добавил: — Найду тебе хорошего мужа. — На последних словах его голос дрогнул.

Меня будто ударили под дых. Мужа? Какого, к черту, мужа?

Кажется, я сказала это вслух. Нет, не кажется. Я не просто произнесла это вслух, голосом, а буквально выкрикнула, поднявшись из кресла и уперев руки в бока.

— Какой, к черту, муж? Зачем мне какой-то посторонний ушастый мужик! Мне ты нужен! Ты!

Мне было не пятнадцать лет, чтобы стыдливо молчать о своих чувствах в тряпочку. Я, взрослая женщина, решила пойти ва-банк. В конце концов, сколько судеб рушилось из-за неумения людей собраться с духом, сесть и все откровенно обсудить.

— Я люблю тебя.

Мое признание заставило Эль-Охтарона окаменеть. Его глаза расширились, рот распахнулся. Эльф жадно хватал губами воздух.

— Ты?.. — Он словно не мог поверить.

— Люблю тебя.

Миг — и меня повалили в кресло. Эль рухнул передо мной на колени и обхватил руками мои ноги.

— Я не надеялся, — глухо шептал он, пряча лицо в складках платья, расшитого жемчугом. — Повтори. Пожалуйста, скажи еще раз.

— Люблю тебя.

Застонав, он сильнее прижался щекой к моим коленям. Улыбаясь как идиотка, я зарылась пальцами в длинные серебристые волосы. Вытащила из них гребень и отложила в сторону, на подлокотник кресла.

— Еще, — попросил эльф.

— Люблю.

Его плечи дрожали, руки комкали ткань моей юбки.

— Так что там насчет мужа? Зачем ты пытаешься подсунуть мне кого-то другого?