– Не подпишете?

– С удовольствием. – Я достал ручку. – Как его зовут?

– Брайан.

Я открыл книгу и написал на титульном листе: «Брайан, твой папа меня чуть не арестовал. С наилучшими пожеланиями».

– Рад был встретиться, спасибо за помощь.

– Кажется, вы собирались мне заплатить…

– Ах да… – Я полез в кошелек. – Вот, пожалуйста, пятьдесят фунтов.

Мидоуз глянул на часы.

– Вообще-то прошел час и десять минут.

– Уже так много?

– А я еще полчаса добирался.

Он ушел, забрав с собой сотню фунтов. Кроме того, я заплатил за три коктейля и подписал ему книгу. И что я получил взамен? Боюсь, не слишком удачная вышла сделка…

Мы условились встретиться на вокзале Кингс-Кросс. В кои-то веки я с нетерпением ждал встречи. Готорн уже купил билеты и попросил меня оплатить только мой. Я заметил, что он в хорошем настроении.

Мы сели друг напротив друга, однако прежде чем я успел начать разговор, Готорн достал блокнот, ручку и книгу в бумажной обложке. Я глянул на название: «Посторонний» Альбера Камю. Букинистика, издание «Пингвин Классик», потертый переплет, выпадающие страницы. Надо сказать, я удивился. Мне не приходило в голову, что Готорн может увлекаться чтением (кроме таблоидов) – он никак не похож на человека, интересующегося художественной литературой и уж тем более постижением глубин экзистенциализма в Алжире сороковых годов. Его скорее можно представить на диване с Дэном Брауном или чем-нибудь пожестче: Харланом Кобеном или там Джеймсом Паттерсоном… Конечно, Готорн умен и хорошо образован, однако не производит впечатление натуры с воображением.

Мне не терпелось выложить свою теорию – разгадку убийства Дайаны Каупер и ее сына, – и через пятнадцать минут тишины я не выдержал. К этому времени Готорн прочел три страницы, переворачивая их с решительностью, ясно говорящей: каждая далась ему с трудом, и он счастлив, что больше никогда не придется к ним возвращаться.

– Ну как? – спросил я наконец.

– Что?

– L’Etranger.

Готорн непонимающе уставился на меня, и я перевел с французского:

– «Посторонний».

– Нормально.

– Значит, тебе нравится современная литература?

Он понял, что я опять ковыряюсь у него в душе, и раздраженно поморщился, однако на сей раз решил снизойти.

– Я не выбирал.

– Правда?

– В книжном клубе дали.

Готорн состоит в книжном клубе! Если бы он сказал, что ходит в кружок вязания, я и то удивился бы меньше.

– Помню, я прочел «Постороннего», когда мне было восемнадцать, – книга произвела на меня большое впечатление. Я даже ассоциировал себя с Мерсо.

Мерсо – это главный персонаж. Он медленно дрейфует по жизни – «Сегодня умерла мама. А может быть, вчера – не знаю»[27], – убивает араба, попадает в тюрьму, его казнят. Наверное, меня привлекало в нем полное отсутствие привязанности к чему-либо, хотелось быть на него похожим…

– Поверь, приятель, ты на него совсем не похож. – Готорн закрыл книгу. – Я таких постоянно вижу. Они мертвые внутри. Занимаются ерундой и считают, что мир им должен. Я бы не стал о них писать, да и читать тоже…

– Кто там, в этом вашем клубе?

– Да так, разные люди…

Я ждал продолжения.

– …Из библиотеки.

– И когда вы встречаетесь?

Готорн промолчал. Я смотрел в окно на ряды полуособнячков, крошечные садики, отделяющие их от бесконечного грохота поездов. Всюду мусор, все покрыто серой пылью.

– А что еще ты прочел из последнего?

– Тебе зачем?

– Интересно.

Готорн задумался. Его по-прежнему раздражали мои настойчивые расспросы.

– Лайонел Шрайвер. Про парня, который убивает одноклассников.

– «Что-то не так с Кевином». И как, понравилось?

– Умная тетка, заставляет задуматься.

Готорн осекся: отрывочная болтовня грозила перерасти в нормальный разговор.

– Лучше бы о деле думал, – посоветовал он.

– А я как раз и думаю. – Я воспользовался случаем и взял быка за рога. – Я знаю, кто ее убил!

Готорн закрыл книгу и посмотрел на меня выжидательно и в то же время снисходительно, словно был заранее уверен в моем провале.

– Ну и кто же?

– Алан Гудвин!

Готорн медленно кивнул.

– У него имелась веская причина убить Дайану Каупер, – согласился он. – Однако Гудвин был с нами на похоронах. Думаешь, ему хватило бы времени пересечь Лондон и забраться в квартиру Дэмиэна?

– Он покинул кладбище, как только начала играть музыка. Да и кто еще положил будильник в гроб, если не он? Ты же помнишь, Гудвин сказал: это любимая песенка его погибшего сына. – Я заторопился, чтобы Готорн не успел меня прервать. – Все дело в Тимми Гудвине. Кому еще понадобилось бы убить Дайану Каупер? Уборщице, потому что она крала деньги? Или Реймонду Клунсу со своим дурацким мюзиклом? Да ладно! Смешно даже спорить!

– А я и не спорю, – невозмутимо ответил Готорн.

Взвесив сказанное мной, он с сожалением покачал головой.

– В момент аварии Дэмиэн Каупер находился дома. Он тут вообще ни при чем – зачем его убивать?

– А я понял зачем… – Я достал из рукава «козырь». – Что, если за рулем была не Дайана, а Дэмиэн? Ведь Мэри О’Брайан не видела лица; хозяйку машины опознали по регистрационному номеру!

– Дайана сама пошла в полицию.

– Потому что хотела защитить сына! – Чем больше я об этом думал, тем логичнее казалась гипотеза. – Она верила в его будущее! Может, выпил или нанюхался… Если бы его арестовали – все, конец блестящей карьере, вот Дайана и взяла вину на себя! А про то, что якобы забыла очки, специально присочинила, надеялась соскочить с крючка.

– У тебя нет доказательств.

– А вот и есть! – Я с торжеством предъявил «козырного туза»: – Реймонд Клунс в разговоре упомянул, что в день встречи Дайана вышла из метро и «помахала мне рукой через дорогу». Если она сумела разглядеть его через дорогу, значит, у нее зрение в полном порядке!

Готорн наградил меня мимолетной улыбкой.

– А-а, значит, слушал внимательно…

– Прислушивался, – осторожно ответил я.

– Дайана вполне могла в тот момент надеть очки. – Казалось, Готорна искренне расстраивает необходимость разбивать мою теорию. – Об этом ведь Клунс не упоминал, верно? А если не она была за рулем, то почему же с тех пор не садилась за руль? Зачем переехала? Слишком много переживаний для невиновного человека.