Но раньше ведьмы не хотели так сильно вырвать из-под защиты обережных рун то, что там скрывалось.

Им для чего-то понадобилась я. Они готовы были сделать все, лишь бы вытащить меня отсюда. И они сделали.

Стена треснула, и большая часть, словно вырванная чьей-то огромной рукой, свалилась вниз.

Пять из шести ведьм упали замертво, но шестая, не обращая внимания на текущую из носа кровь, дернула меня из образовавшегося разлома.

Я даже не сильно испугалась, когда свалилась со стены. Слишком часто мне приходилось падать в этом мире. Просто сердце на секунду перестало биться, а потом полёт резко прекратился, я застыла в полуметре над землёй и совсем неопасно свалилась в снег.

Успела встретиться взглядом со Свером – бросившим разборки с не до конца зарубленной ведьмой, он уже бежал ко мне, а потом я услышала, прямо у себя в голове хриплый, неправильный, неземной какой-то, голос. Создавалось впечатление, что я слушаю аудиозапись задом наперед. Только слова понятные.

— Где он?

— ‎На тебе его след.

— ‎Где он?

— ‎Расскажи. Покажи. Пусть придёт.

— ‎Пусть правит нами.

— ‎Где?

Множество голосов, разных и в то же время одинаковых. Очень похожих.

— Кто?

Я чувствовала под рукой холодную влажность снега, ощущала как лёгкий мороз щиплет уши, которые уже совсем не защищал полностью съехавший платок, но не могла понять насколько все это реально.

Их было слишком много, этих странных, страшных созданий и все они сейчас находились в моей голове.

Чувствовала я себя как наркоман, хватанувший больше положенной дозы. Обидно, плохо и сдохнуть хочется.

— Кто вам нужен? — прошептала я.

— ‎Господин.

— ‎Хозяин.

— ‎Правитель.

— ‎Смысл нашей жизни.

Их стало меньше. Многие отвлеклись на битву, которая и не думала прекращаться.

Почему-то я решила, что они Наи имели в виду.

— Пусть придёт, — жесткое требование и в то же время нижайшая просьба.

— ‎Пусть приказывает.

— ‎Пусть повелевает.

Мохнатая лапа резко вздернула меня вверх, поднимая с земли.

— Яррра, — глухой, звериный рык и перед моими глазами оказалась оскаленная вольчья морда, — что?

— ‎Им Наи нужен.

Свер удивился. Уши, воинственно стоявшие торчком, опустились и морда стала очень забавной. Удивленно-недоверчивой.

— Ты говоришь с ними?

— ‎Они говорят со мной. Они знают, что один из выходцев в нашем мире. Говорят, что на мне какой-то его след…

Я осеклась и медленно, словно во сне, поднесла руку к глазам. На указательном пальце, уже совсем родное и привычное, скромно поблескивало серебряное кольцо светлячка.

— Ой, — кажется, я поторопилась с выводами. Кажется, они чувствовали силу кольца и требовали привести вовсе не Наи.

Это бы многое объяснило. Например, почему ведьмы пришли к Пограничной деревне, и почему здесь они начали бузить.

Не потому что знали, что выходцы скоро придут, а потому, что кто-то, хотя на самом деле что-то, пришло из того мира в этот, и осталось не уничтоженным.

Свер терпеливо ждал, не отрывая взгляда от моего лица, и только уши его чутко подрагивали, ловя звуки битвы.

— Свер, кажется, это я виновата, — продемонстрировав ему колечко, обмирая от страха, призналась, — кольцо с той стороны. И они его чувствуют.

Он зарычал страшно и глухо, и дернул меня на себя, вцепившись когтистой лапой в отворот тулупа. Лицо обдало влажным, горячим дыханием.

— Никто не должен об этом знать, поняла?

Я энергично закивала, полностью разделяя его точку зрения.

Толкнув к обломкам стены, Свер велел оборотню с рысьей головой защищать меня. Все мы понимали, ворота мне уже не откроют, только не после того, как стена разрушилась, и защитный контур прервался.

Убедившись, что кот готов выполнять приказ, Свер ушёл.

И ведьмам оставалось только посочувствовать.

Если раньше вожак защищал ворота, то теперь он оберегал тайну, и это очень хорошо его стимулировало.

К тому моменту, как туман, вместе с ведьмами пополз обратно в лес, перед воротами лежало около сорока ведьминских тел. И ещё с десяток оборотней.

Вот только в отличие от той поляны, на которой сражались тогда пограничные оборотни, эта земля и не думала становиться мёртвой.

Уже позже я узнала, что по периметру были закопаны стражи. В деревне закапывать их было нельзя, так как страж исключал всякую возможность разбить огород недалеко от него. Зато за стеной, там где никто ничего не выращивал, стражи оказались как никогда кстати.

Свер о злополучном колечке предпочитал не спрашивать, а когда я сама попыталась ему все объяснить, только рыкнул на меня.

— Тебе совсем не интересно?

Мне очень хотелось оправдаться, объясниться, сказать, что я не специально.

— ‎Это не то место для разговора, — сдержанно ответил он, разглядывая мои руки. Неспокойные, они никак не могли перестать теребить конец платка, наброшенного на плечи, — вернёмся домой, и на капище, перед праматерью, ты мне все расскажешь.

Совсем не вдохновляющая перспектива, если честно. Откровенничать под тяжёлым взглядом Мано-Аль. Такое себе удовольствие, но слушать мои робкие возмущения вожак не стал.

Только на капище и все тут.

Суеверные они все здесь были просто жуть.

Поездка по ужасной погоде, под снегом, с изматывающим распорядком дня, открыла мне глаза на правду: я, оказывается, страшная домоседка, и лучше бы сейчас в своей комнате сидела и помогала Ашше, например, пряжу разбирать, чем тряслась в наполовину заполненной мешками телеге, стараясь согреться.

После ночёвки в Вятичах мне, вроде бы, стало лучше, я даже успела забыть, что собиралась болеть. А потом мы уехали.

И последовавшие за этим дни в дороге напомнили, что крепким моё здоровье считалось только по меркам городского жителя, привыкшего сидеть в тепле.

А для таких диких и холодных мест, я была хиленькой и легко простужаемой.

— Чкхи!

— ‎Здорова будь, — фыркнул Алис, раздражая меня настойчивым взглядом.

Свер никому не рассказал о причине столь самоубийственного ведьмовского желания, сдернуть меня со стены. Все решили, что они просто хотели нарушить защитный контур и загубить деревню, как было у нас на пограничье. А то, что нечисть под горячую руку попалась – так то случайность. Угодила в водоворот ведьмовской магии, вот чуть с жизнью не распрощалась. И никого совсем даже не удивило, что упав с такой высоты, я не то, что не разбилась об мерзлую землю, но даже ничего себе не сломала. От Пограничной Огневицы ничего другого и не ждали.