Над ней склонился Ларсен, озабоченный, но с профессиональнымоптимизмом целителя на лице.

– Я знаю, это больно, но тут у меня есть средство,которое поможет. Тебе повезло, что правый глаз не потеряла.

Он намазал жирный белый крем на чистую тряпицу и сталприкладывать к правой руке, пока не завернул её всю. Прямоугольный лоскут с тойже мазью он наложил ей на лицо, закрыв правый глаз. – Я тут варю снадобье,которое поможет тебе заснуть.

Лекарство облегчило жжение, стало легче. Скулёж удалосьпрекратить. Лежать с закрытыми глазами оказалось легче. – Ларсен, что тамс Тобином? – Без белого целителя он может лишиться руки, которой держитмеч, но жить будет. Она открыла левый глаз: – А где целители астрантийскойшколы? Его голос шёл издалека. Послышался звук снятой и положенной обратнокрышки горшка.

– Первый в Совете запретил им помогать жертвам этойкатастрофы. – Что? – Она повернулась и вскрикнула от боли. Ларсенподошёл и заменил упавшую повязку. – Келейос, ради Бога, без резкихдвижений. Она, тяжело дыша, упала обратно. – Я постараюсь. Только как могНесбит запретить белым целителям выполнять их клятву?

– Первый в Совете официально управляет этой школой,хотя уже столетия Совет не вмешивался в дела целителей. Я слышал, что Веррнадержит собственный совет с собратьями-целителями, и они будутголосовать. – И если они придут сюда? – Это означает изгнание для нихвсех. – Изгнать целую школу целителей Астранты! Да за них любая страна наконтиненте ухватится.

Он согласился с ней, снова исчезнув из поля зрения, чтобыпомешать что-то в своих горшках. Келейос ощутила сонное прикосновение – мастерЭроар. Она позвала его по имени и услышала сонный храп, но ничего больше.Ларсен снова вышел на свет. – Дракон-оборотень в наркотическом сне – вдраконьей форме. Он в этом виде здорово много места занимает.

Келейос усмехнулась, когда Ларсен разведёнными руками показал,сколько места, но тут же её пронзила боль. – Так с ним порядок?

– За ним смотрит Бреена. Только она достаточноразбирается в драконах, чтобы взяться за эту работу. – А где…

Келейос хотела оглянуться на свою подругу – Бреену Колдунью,травную целительницу, травную колдунью, воительницу и потрясающе плохуюлучницу. Почти все лето Келейос потратила, пытаясь научить её стрелять. Но дажеКелейос пришлось отступиться.

Ларсен коснулся рукой её здорового плеча. – Не вертись.Бреена вышла поискать, кто бы помог… с телами.

Сзади раздался звук, и она подавила инстинкт воина – недавать никому подойти к себе незамеченным.

– Кто ты? – напрягся Ларсен. Над Келейоснаклонился Лотор. Шлема на нем не было, и платиновые волосы вились свободно наветру, как дымка вокруг лица. Вид у него был измождённый, под серебрянымиглазами круги, как синяки. Кожа почти пожелтела. На волосах засохла кровь, и налице тоже. – Не скажешь ли ты ему, кто я? – Ларсен Целитель, этоЛотор, носитель Гора… мой консорт.

Ларсен уставился на неё, и на побледневшем лице выступиливеснушки. – Келейос, он же чёрный целитель! – Я знаю. – Оназакрыла левый глаз, надеясь, что так будет легче. Не стало. – Он исцелилменя этой ночью, он помог нам изгнать дьявола. Открыв глаз, Келейос спросила: –Чем кончилось, Лотор? Который дьявол победил?

– Белый, но Белен перегруппировал остатки своих войск,и нас смяли.

Он уронил голову на грудь, и волосы скрыли лицо, а потом онвынырнул, как из глубокой воды.

– Белен ударил Белора магией и вывел из строя с самогоначала. Меня оглушил удар меча. Они приняли меня за мёртвого, а целительницууволокли. – А Белор? – Его они тоже взяли.

Келейос стала думать, что можно сделать, но боль туманиламысли. Вся воля уходила на то, чтобы не визжать громко, как дитя или какживотное.

– Я должен вправить эту руку, – тихо сказалЛарсен. – Я знаю. – Будет очень больно. – Оно и так оченьбольно. Ларсен посмотрел на чёрного целителя: – Ты вроде белого целителя,правда? На пожелтевшем лице мелькнула улыбка: – Да, что-то вроде. – Можешьещё лечить сегодня? – Мне пришлось много лечить самого себя, и силыосталось мало. Могу лечить очень маленькие раны или взять на себя боль, если тыэто имеешь в виду. – Именно это.

Келейос услышала, как травник отошёл, потом вернулся.Разложив на траве материю, он стал выкладывать на неё предметы.

– Подойди с этого края, целитель. Лотор с трудомподнялся, Келейос его больше не видела. – Возьми её здесь покрепче. Рукавзяла её за плечо как раз над ожогами. От неё пошло лёгкое тепло, как свет отсвечки во тьму. Ларсен начал сдвигать обломки костей. Келейос открыла рот –закричать, и её боль потекла к Лотору.

Келейос осознавала боль, неодолимую тошноту, но это было нарасстоянии, приглушено, будто бы с кем-то другим. У Лотора на верхней губевыступил пот. К тому времени, когда рука была выправлена, его кожа сталаземлисто-жёлтой. Ларсен заставил его хлебнуть восстановительного чая.

Ларсен прижал тампон из трав к ране у неё в боку ивоскликнул: – Вот это лечение!

– Наверное, с раной поработал белый целитель, когда ябыла без сознания. – Нет, Келейос, её лечит твоё тело. – Не можетбыть. Лотор произнёс откуда-то справа: – Некоторые возможности самоисцеленияиногда являются побочным эффектом метки демона. Это тебе на пользу.

– Ты хочешь меня завербовать в ваши, да? – Не глупи.Женщины не могут быть чёрными целителями – таково правило.

– Но я самоисцеляюсь.

– Это временно и не продлится достаточно, чтобы закрытьрану.

Что это с ней творится? Тёмная книга, Лёд – то же ощущение.Келейос собрала все силы и проверила себя, удивляясь неимоверной своейслабости. Было что-то ещё, центр тепла. Почему зло ощущается как добро? Над нейсклонился Ларсен: – Надо отдохнуть перед лечением. Келейос закрыла глаза ипопыталась отдохнуть, но боль от ожогов и тревожные мысли не дали. Из тьмы раздалсятихий ласковый голос: – Келейос Заклинательница, значит, ты выжила. В животесвернулся ком, и по спине холодком прополз страх. Этот голос не спутаешь. Онадаже глаз не открыла. Глубоко вдохнула и заставила голос звучать спокойно.Здесь человек, который её ненавидит, а она лежит практическибеспомощная. – Едва-едва, Несбит, Первый в Совете. И взглянула. Он стоялрядом, высокий, тощий, астрантийский лорд в каждой своей черте, с волнистымисветлыми кудрями ниже плеч, чисто выбритый, как было модно в это лето придворе. На чёрном камзоле зелёным и жёлтым были вышиты диковинные звери. Наплечи спадал квадратный воротник из белых кружев. Он встал около неё на колени,и её ноги коснулся край его чёрного плаща.

– Я рад, что ты жива, Келейос. Поверь мне. Келейос обнаружила,что злость в ней сильнее страха.

– Тебе поверить? Ты меня дурой считаешь? – Нет, ясчитаю тебя предавшей Астранту. – Если на то пошло, Первый в Совете, тыдолжен знать предателя лучше, чем все другие.