— Серый цвет не бывает скучным. Ну да ладно.

Кто-то постучал в дверь, и я отошла вглубь помещения, чтобы получше рассмотреть все. Если не считать лиловые шторы, постель и ковер, то это точно была комната мужчины. Об этом свидетельствовали и картины с изображением военных действий, и строгая мебель, и преобладавший в комнате антрацитовый. А еще парочка детских фотографий мужа, где он обнимал мать и висел обезьянкой на дереве.

Охрана внесла наши чемоданы и, получив указания от Арса, ушла.

— У нас есть несколько свободных часов. Предлагаю провести это время с пользой. — Муж снял пиджак и расстегнул несколько пуговиц на рубашке. — Что скажешь?

— Даже не знаю, как реагировать на твое предложение, — сказала, сдерживаясь от смеха.

— В смысле?

— Если расстегнешь еще пару пуговиц, то я могу тебя неправильно понять.

Нет, смутить его нереально. Арсений тут же лукаво улыбнулся и заиграл бровями.

— Обойдешься! — насупилась я и обратила внимание на одну любопытнейшую вещь. — Это оригинал?!*

Муж посмотрел на картину и кивнул, а я подошла поближе и замерла, вспомнив, сколько она стоит.

— Арс, ты ведь сейчас пошутил?

— Нисколько. Дядя перекупил ее пять лет назад в подарок драгоценному племяннику.

— В две тысячи одиннадцатом она стоила тридцать пять. А сейчас?

— Около пятидесяти, — окончательно ошарашил он меня и сразу перевел разговор в другое русло. — Предлагаю освежиться и отправиться в город, прикупим тебе что-нибудь приличное.

— Хорошая идея.

Ожидая своей очереди в ванную, я задумалась, почему Арсений, вместо того, чтобы развивать с отцом семейный бизнес, отправился в Россию? Ведь по факту его процент акций заметно уступал тому, что он мог иметь в Греции. Об этом и спросила его чуть позже, когда он вышел из душа в домашних штанах и полотенцем в руках.

— Я не хотел зависеть от него, Ань. Мой отец — непростой человек. Дом и плантация достались ему от деда. Были времена, когда непогода и засуха, несмотря на выгодное местоположение, сожгли урожай. Тогда мы чуть не обанкротились. Но он сумел подняться и стать крупнейшим экспортером оливок в Греции.

— По нему видно, что человек непростой.

— Его называют “Оливковым королем”, — разулыбался мой муж так, будто вспомнил что-то забавное, произошедшее в прошлом.

— Хм, — задумалась я над его словами. — То есть ты у нас “Оливковый Принц”?

Вот и встретились два одиночества. Алмазная Принцесса и Оливковый Принц. Мне стало так смешно, что я еле удержалась, чтобы не рассмеяться. Арсений тоже повеселел, вероятно, размышляя над забавной ситуацией.

— Только принц мог жениться на принцессе, — подтвердил мои догадки муж, улыбаясь и лукаво заглядывая в глаза.

— Ну конечно! Ты говоришь так, словно нас связывают совсем другие обстоятельства.

Я закусила губу, подумав о приятном, и жар опалил мое лицо.

— Если не поспешишь, то точно будут связывать другие обстоятельства.

Из-за его слов, меня, как пугливую школьницу, сдуло из комнаты прямиком в ванную. Ну нет, с Арсом следует быть осторожнее, тем более сейчас, когда в жаркой Греции солнышко без проблем могло напечь мою светлую головушку, натолкнув на опрометчивый поступок. Стыдно признаться, но когда муж открыто намекал на отношения, на отказ едва хватало сил, а злость сходила на нет. Видя, какими богатствами располагала семья мужа, я стала сильно сомневаться в его корысти. И в то, что он плюнет на меня ради амбиций, теперь верилось с трудом.

Всего на пару мгновений я представила нас не фиктивными, а настоящими мужем и женой. Как если бы между нами действительно была любовь…

Горькая усмешка исказила мое лицо. Невозможно просто взять и довериться тому, кого совсем не знаешь. Невозможно забыть о бывшем, причинившим тебе боль всего неделю назад. Мне требовалось время. Совсем чуть-чуть, чтобы разобраться в себе и понять, ради кого стараться и каким будет мой путь.

Я взглянула на свое отражение в зеркало, еще влажное после пребывания Арсения в ванной. Вот засада! Сказанные им слова никак не выходили из головы.

“Только принц мог жениться на принцессе”.

Господи, как же хотелось верить в лучшее! Что это вовсе не неудачная шутка судьбы, нам суждено было встретиться и узнать друг друга лучше.

И о чем я только сейчас думаю? Почему сердце стучит так часто и громко? Ай, ладно! Наспех разделась и зашла в ванну. Но стоило нажать кнопку, как горячая вода обожгла меня, и я завизжала, как резаная. Арсений буквально влетел в помещение.

— Аня, что…

— Я кнопку перепутала, — оправдалась и схватила мочалку, чтобы использовать ее в качестве веера. Плечо все еще жгло, пришлось открыть холодную воду и стиснуть зубы. Впрочем, уже через несколько секунд я удивленно посмотрела на Арса. Он молча пялился на мое голое тело и, похоже, даже не собирался уходить. Завис. Благо я стояла боком и все стратегически важные места были скрыты.

— Арсений, покинь, пожалуйста, ванную, — мягко обратилась к нему, но, поняв, что не слышит, произнесла чуть громче: — Арс, выйди!

— Хорошо, — наконец, сказал он и вышел.

А следом до меня донесся хлопок входной двери. Теперь можно выдохнуть и принять спокойно душ. В ближайшие десять минут муж точно не потревожит.

Кстати, а почему он не приставал? Неужели я недостаточно красива? Ему не понравилось увиденное? О, нет... Ну почему я опять об этом думаю?

Примачание:

 *Оh fríki! — О, ужас!

*Foveró! — Кошмар!

*Речь идет о картине “В поисках Моисея”, работы английского художника Сэра Лоуренса Альма-Тадема. Написана в 1902 году. В 2011 году продана за 35,9 млн. долларов.

приняла, вновь сосредоточился на дороге.

Жара стояла неимоверная. Несмотря на ветер, обдувавший со всех сторон, мне было душно, полуденное солнце припекало кожу. Мы снова направлялись в столицу. Вула славилась желтым песчаным берегом и отелями, но не хорошими бутиками. Даже туристов везли в Афины, чтобы закупиться действительно стоящими вещами.

Я покосилась на Арсения. После случая в душе мы оба избегали прямого взгляда. Казалось, он даже не хотел на меня смотреть. И от этого моя самооценка медленно ползла вниз. А ведь раньше я не усомнилась бы в собственной привлекательности. Даже в моменты, когда Токарев критиковал мой внешний вид, я чувствовала себя уверенно. А ведь ему частенько что-то во мне не нравилось.

— Ты так и не сказал, куда именно мы поедем, — начала осторожно, все еще испытывая смущение.

— Исис посоветовала парочку бутиков.

— Эм… Ты поделился с ней моей проблемой? — уточнила я, старательно скрывая свое недовольство. Его сестры и так придирчиво отнеслись к моим нарядам, а теперь и вовсе посчитают меня клушей, которая транжирит деньги на шоппинг, вдобавок обладая отвратительным вкусом.