пришлось брать средства из неприкасаемого запаса. Якобы у них всё равно нет всей суммы, которую затребовали японцы, поэтому можно потратиться на съём дорогущих апартаментов для нас с Ирой. С одной стороны, поступок странный: на месте Германа я бы послала себя куда подальше, прямо в лапы родной сестрёнки, раз уж и так всё понятно и вряд ли у наших отношений есть какое-то будущее. Но… с другой стороны, что если он… Если он… Если он что? Я вообще не понимаю, почему он так поступает? Потому что думает, что в долгу передо мной? Может быть… Всё может быть…

— Достали меня все эти шпионские игры. Прячемся и прячемся! Когда всё закончится?!

Я снова сорвалась. Вот уже в которой раз… И ведь прекрасно понимала, что срываюсь по каким-то пустякам. Ещё совсем недавно я успокаивала Иру, напуганную людьми с автоматами, а теперь меня саму нужно было успокаивать. И ведь даже повода толком нет! Одно дело сорваться из-за того, что на тебя наставляют оружие, а другое — из-за того, что печенье оказалось не таким сладким, как хотелось бы.

— Я тебе точно говорю, это всё беременность, — размахивая указательным пальцем, сказала Ира. — Дальше хуже. Боюсь, как бы ты под конец вообще с ума не сошла.

Я поджала губы. Подошла к дивану и схватила подушку. Недолго думая, запульнула ею прямо в подругу. Ведёрко с попкорном вылетело из рук девушки. Она ошарашено уставилась на меня. Я пожала плечами, всем своим видом давая понять — «сама напросилась».

Ира потянулась за подушкой. Я тут же подняла палец и сердито уставилась на подругу.

— Даже не вздумай, — грозно сказала я. Так грозно, что мне даже смешно стало.

Ира посмотрела на меня с презрительным прищуром.

— Если бы ты твоя беременность… ох получила бы ты у меня.

Я улыбнулась.

— Если бы не моя беременность, я бы вела себя иначе.

Ира покачала головой.

— Какой-то замкнутый круг.

Я вернулась обратно на диван.

— Позвони Михаилу. Спроси, как у них дела. Решилось ли что-то?

— Боже, — сказала Ира, отодвигаясь подальше, словно я прокажённая. — Что же ты так нервничаешь?

— А ты что такая хладнокровная?! С каких пор все свои чувства выкинула?! Ну-ка, пойдём-ка обратно забирать их со свалки! Что-то мне не нравится, какая ты стала в последнее время!

Ира смотрела на меня выпученными глазами. Я поняла, что снова переборщила.

— Ладно, — наконец произнесла я. — Извини… Что-то я, правда, веду себя как ненормальная.

Ира ничего не ответила. Подруга покосилась на меня ещё какое-то время, а затем, без лишних просьб, взяла телефон и начала набирать номер. Я молча уселась поодаль от подруги, чтобы не дай бог не спугнуть её.

— Привет! — наконец воскликнула она в свойственной ей манере. Я даже вздрогнула.

Дальше последовал короткий разговор. Дальше последовал короткий разговор с Михаилом. Я пододвинулась ближе, развесив уши, пытаясь услышать, что говорить Михаил. Ира, заметив это, перевела звонок на громкую связь. Наконец я немного успокоилась. По крайне мере, теперь я была уверенна, что Михаил жив. А если жив Михаил, значит и Герман тоже.

— Да, всё прошло относительно хорошо, — повествовал бывший заместитель моего бывшего боса. — Мы договорились ещё на две недели. Диану выпустили. Мы и сами вообще-то не рассчитывали на такую удачу, но, кажется, у Германа талант к переговорам. Он, кстати, в последнее время стал очень уж серьёзным, — убавив голос, сказал Михаил. — Вернулся старый, деловой, Герман. Наверное, всё из-за Вероники.

Мы с Ирой тут же переглянулись.

— Из-за Вороники? — переспросила Ира так, будто ничего не знала.

Очевидно же, что все всё знали. Тем более, не стоит забывать главное правило дружбы с Ирой — «если знает Ира, знают все».

— Ну да, ты же в курсе вроде должна быть.

— О чём? — подруга продолжала отыгрывать дурочку.

— О беременности.

— А-а… Ах о беременности… — Мы смотрели друга на друга, точно две гениальные аферистки, обманувшие весь мир… Каждая из нас понимала, как же глупо выглядит вся эта игра в «незнайку». — Ну да… может ты и прав…

— Кстати… — голос Михаила стал ещё тише, — ты не в курсе, чей ребёнок?

Тут-то я поняла, в чём же дело — почему Герман до сих пор не послал меня куда подальше. Потому что он не поверил. Ну конечно, как я могла быть такой дурой! Я ударила себя по лбу. Ира одарила меня непонимающим взглядом, молча требуя пояснить очередной мой выкрутас. Я отмахнулась. Сама тут же поняла, что улыбаюсь, как дурочка. Ира прикрыла отверстие для микрофона и пододвинулась ко мне. Она прошептала:

— Что ответить?

Меня переклинило.

— Скажи, что… — прошептала я. — Что…

— Что? — Ира чуть ли не сорвалась на голос.

Из телефона послышалось:

— Алло…

Ира требовательно кивнула.

— Нужно отвечать.

— Знаю, — прошептала я.

— Ну так думай быстрее!

Я дёрнулась, закрыла глаза: такое давление меня не устраивало. Ещё слово, и я бы точно сорвалась. Благо, Ира не стала напирать дальше.

— Хорошо, — наконец произнесла я не шёпотом, но и не в голос. — Скажи… Скажи, что ребёнок Германа. Скажи, что я соврала ему.

Ира демонстративно выдохнула. Но тут же подмигнула, выказывая своё одобрение.

— Она… — открыв микрофон произнесла подруга, — дело в том, что она обманула Германа, так не хотела говорить ему так рано. Хотела подождать, пока всё не закончится. Вообще-то… на самом деле, скажу тебе по секрету, ребёнок от Германа.

— Ты уверена?

— Ну… — Ира пожала плечами, глядя на меня. — Если, конечно, ней надуло через форточку. Других вариантов у неё нет.

— Через форточку? — совершенно серьёзно переспросили на том конце.

— Боже… — чуть ли не простонала Ира. — Ты что, действительно такой наивный?

— Эм… Нет, прости… Просто не сразу понял…

— Вот и прекрасно.

— Значит… Получается, что ребёнок точно от Германа?

Мы с Ирой переглянулись. Ира явно была недовольна тугодумием собеседника. Я лишь пожала плечами.

— Получается,