Остановив «Фольксваген» у подъезда антиквара, я начала выставлять на асфальт из багажника сумки с продуктами. Я хотела перенести все одним махом, чтоб по десять раз не бегать туда-сюда. С жутким лязгом дверь подъезда внезапно распахнулась и оттуда выскочил небритый, растрепанный Василий, с совершенно дикими глазами. Не разбирая дороги, он понесся прочь. Я не стала раздумывать над тем, что же с внуком антиквара случилось, а, побросав сумки, погналась за ним. Поскольку в отличие от Василия я не страдала алкоголизмом и наркоманией, то, естественно, выиграла эту гонку, и довольно быстро. На углу дома, когда Василий повернул, я полетела ему на спину и свалила парня на землю. Он всем телом извивался подо мной, орал матом и пытался от меня удрать. Я вывернула правую руку Василия, разжала пальцы и увидела у него на ладони две небольшие сережки, золотые с маленькими сапфирами. Сережки были очень знакомые. Я быстро вспомнила и спросила у хрипевшего на асфальте Василия:

— Ты что, сорвал сережки с Валерии Евгеньевны?

— Мне нужны были деньги! — всхлипнул Василий.

— Пойдем, — я рывком подняла парня с земли, — сейчас извинишься перед ней, и, может быть, Дмитрий Иванович не станет вызывать милицию. В прошлый раз он ведь тебя прикрыл.

— Нет! Нет! — Василий затрепыхался в моих руках, стараясь вырваться. — Вар меня убьет! Найдет и убьет! Я обещал ему, что принесу жратвы.

Я легонько врезала Василию под дых, чтоб не вырывался, и ласково спросила:

— Куда ты должен принести ему жратву, зайка?

— Он на квартире у одной моей подружки, — заныл внук Дмитрия Ивановича, со страхом поглядывая на меня.

— Не знаю, как он меня нашел. Сказал, что зарежет, если сдам. Послал меня за жратвой и бухлом, а я убежал. Мне нужны деньги, чтобы пересидеть где-нибудь.

— Пересидишь, как все, в тюрьме, — буркнула я, подталкивая Василия к подъезду. — Иди, не упрямься, а то переломаю ноги и заставлю передвигать на руках.

С трудом я втолкнула парня в полутемный подъезд и остановилась, пораженная, глядя себе под ноги. Валерия Евгеньевна лежала на небольшой площадке перед лестницей лицом вниз, раскинув в стороны окровавленные руки. На ее затылке зияла страшная рана, нанесенная каким-то тупым тяжелым предметом, а рядом с головой по бетону растекалась небольшая лужица крови.

— Чем ты ее, — прошептала я, ошарашенно посмотрев на Василия.

— Да не трогал я ее, — захныкал парень, а затем истерично закричал: — Не трогал! Она тут уже лежала!

Я осторожно пощупала пульс у домработницы. Крови вытекло немного, и я надеялась, что женщина еще жива. Но нет. Труп даже успел остыть.

— Так, — зловеще протянула я. — Я не твой дедушка и покрывать тебя не намерена. — С этими словами я достала сотовый.

— Да я только серьги снял с трупа, ты, чертова сучка! — завопил в отчаянии Василий и бросился на меня. Я резко выбросила вперед кулак. Василий, как тряпичная кукла, отлетел к стене. Кажется, я сломала ему нос. Так идиоту и надо.

Сообщив в милицию о случившемся, я поволокла вяло сопротивлявшегося Василия, наверх.

— Я не убивал, не убивал, — причитал он, цепляясь за перила лестницы.

Когда антиквар открыл дверь, он как-то, наверное, по нашим лицам все понял.

— Да я не убивал ее! — выкрикнул в очередной раз Василий, и я, не выдержав, грубым пинком впихнула парня в квартиру, потом плечом остановила рванувшегося к выходу Дмитрия Ивановича.

— Туда ходить не надо, вы все следы затопчете.

— Но я должен убедиться! — заорал он, отталкивая меня. — Вдруг это ошибка какая-то, — глаза у него при этом были совершенно безумные и мутные.

— Скорее всего это ошибка, — сказала я успокаивающе, заталкивая его в квартиру.

— Почему Валерия Евгеньевна, несмотря на мой приказ, вышла из квартиры?

Антиквар на секунду замер, моргнул, потом наконец до него дошел смысл вопроса, и он ответил:

— Ей позвонил по сотовому сын и попросил выйти. Она сказала, что на пять минут.

— Ну я же говорила вам не выходить! — воскликнула я, задвигая засовы.

— А откуда Василий? Что он здесь делает? — с недоумением спросил антиквар, опустив взгляд на скорчившегося на полу внука. Тот ревел во весь голос, позабыв об окружающем мире.

— Я поймала его выбегавшим из вашего подъезда с сережками Валерии Евгеньевны. Он снял их с мертвого тела. — Я передала украшения антиквару. — Узнаете?

— Это они. Я их сам ей подарил, — воскликнул Дмитрий Иванович, разглядывая серьги. Внезапно старик подскочил к Василию и пнул его в живот, гневно крича: — Скотина! Как ты мог! Ты уже дошел до самого дна и растерял последние мозги!

— Хватит! — Я оттащила его от внука. — Вы сможете за ним последить, пока приедет милиция? Мне надо разобраться с последней нашей проблемой, Варковым. Я знаю, где он находится.

— Пусть этим займется милиция! — закричал в ответ антиквар, размазывая по лицу слезы.

— Они один раз его уже упустили? и я не хочу ждать его поимки до скончания века, — ответила я жестко. Присев на корточки рядом с Василием, я ухватила парня за ворот рубашки и, хорошенько встряхнув, спросила тоном, не терпящим возражений:

— Ты, придурок, быстро мне адрес своей девушки!

— Какой? — промямлил Василий, пуская слюни.

— Той, у которой на квартире прячется Варков.

Василий безропотно продиктовал мне адрес, рассказал, что Варков в квартире находится вместе с девушкой, которую он вроде как взял в заложницы. Бандит вооружен пистолетом и ножом и к тому же нанюхался кокаина.

Поблагодарив за информацию, я связала Василию руки за спиной кожаным ремнем и велела не рыпаться. Сама же ринулась к себе в комнату за необходимыми вещами. Побросала все в сумку и смылась из квартиры до появления милиции. Переодеваться и гримироваться мне пришлось в туалете кафе, огни которого я увидела по дороге.

Когда я вышла из кабинки, то большая очередь, образовавшаяся перед туалетом, вытаращилась, на меня, как на восьмое чудо света. За время пребывания в туалете я стала огненно-рыжей с двумя косичками, торчащими нелепо в стороны, девахой. Глаза скрыли большие роговые очки, которые я использовала для роли учительницы английского. Дикий макияж, вызывающе яркая одежда: красная курточка из искусственной лакированной кожи, такая же юбка, чулки с горизонтальными красными, черными и белыми полосками, на ногах красные высокие сапоги также из толстой искусственной лакированной кожи на платформе. Взглянув на себя в зеркало, я подумала, что очень напоминаю Пеппи Длинныйчулок из одноименной сказки Астрид Лингрен. Вид шокирующий.

— Так сейчас модно, — объявила я столпившимся в туалете девушкам, вытаскивая из кабинки свою сумку. — Если кто-нибудь еще не перехотел, можете занимать кабинку.

Я села в «Фольксваген» и отправилась по нужному мне адресу. Револьвер я оставила в машине, потому что, если что пойдет не так, револьвер может все усугубить. Один человек, вполне можно справиться без оружия.