Седоголовый сел спиной ко входу за столик на двоих. Местонапротив него пустовало. Позади тоже был свободный столик, и Маша села,оказавшись спина к спине со своим «объектом». Подошла официантка, и девушказаказала капуччино с корицей.

Прошло несколько минут. Мужчина явно кого-то ждал.

Наконец дверь кафе снова открылась, юна пороге появиласьэлегантная женщина лет сорока с черными, хорошо уложенными волосами. Онауверенно направилась к столику седовласого. Коротко поздоровавшись, онивполголоса заговорили, к счастью, по-английски.

— Тетрадка у меня, — проговорил мужчина.

— Повелитель будет доволен. Не было никаких проблем?Она вас не видела?

— Нет, я нанял мальчишку. Он проделал все очень ловко.

— Хорошо. Я доложу Повелителю.

Маша достала пудреницу. Делая вид, что поправляет макияж,она направила зеркальце на соседний столик. Мужчина, воровато оглядевшись посторонам, достал из внутреннего кармана потрепанную тетрадку, вложил ее в менюи передал своей собеседнице. Та положила меню перед собой и, делая вид, чтопросматривает его, сбросила тетрадку в свою сумочку.

Маша подумала, что можно проделать с этой наглой брюнеткойто же, что только что сделали с ней самой, — нанять уличного воришку,чтобы он в толчее украл у нее сумку вместе с дневником. Правда, денег у Машипочти совсем не осталось.

— Вы свободны, — достаточно невежливо сказалабрюнетка своему партнеру. — С вами свяжутся.

Чувствовалось, что, получив дневник, она утратила к немуинтерес и тяготится его обществом.

Мужчина встал из-за столика и, понурившись, двинулся квыходу.

Едва дверь кафе закрылась за ним, брюнетка достала мобильныйтелефон и поднесла его к уху. Маша замерла, стараясь не пропустить ни слова.

— Дневник у меня, — вполголоса сообщилаженщина. — Да, все прошло гладко. Я передам его завтра, какдоговаривались, в половине третьего оставлю возле Шейх Эль Балада. Образ ужетам? Да, я понимаю.., хорошо, конечно.

Брюнетка спрятала телефон, поднялась и направилась к выходу.Маша вскочила и бросилась следом, оставив на столике купюру.

Выскочив на улицу, она огляделась.

Брюнетка стояла на краю тротуара, кого-то поджидая.

Вдруг раздался громкий рев мотора, и из-за угла вылетелогромный, сверкающий хромом и черным лаком мотоцикл. За рулем его сиделчеловек, затянутый в черную кожу, в блестящем космическом шлеме, полностью скрывающемлицо. Мотоциклист притормозил, брюнетка вскочила на седло за его спиной, истранная парочка умчалась на первой космической скорости.

Маша чертыхнулась и разочарованно уставилась вследмотоциклу.

Дневник деда умчался от нее с грохотом мотора, в ореолевыхлопных газов, и шансов догнать его не было, даже если бы рядом с ней сейчасостановилось такси.

Через полчаса, миновав площадь Пилотта, по улице ЛуккезиМаша подошла к знаменитому фонтану Треви. Вокруг фонтана толпилисьмногочисленные туристы, любуясь морскими конями в упряжке Океана, блеском исверканием падающей воды, бросая в фонтан мелкие монеты, чтобы еще развернуться в Вечный город. Тут же смуглые мальчишки ныряли в фонтан за этимимонетами.

Среди шумной разноязыкой толпы Маша с трудом нашлаСтарыгина. Реставратор сидел на балюстраде фонтана, пригорюнившись, далекий отокружающего его вечного праздника. Увидев Машу, он оживился и вскочил ейнавстречу.

— Ну как, вы догнали его?

— Догнала, но вернуть дневник не удалось, призналасьМаша и подробно рассказала о своих приключениях.

Когда она дословно пересказала подслушанный разговор,Дмитрий Алексеевич насторожился.

— Как вы сказали? Где она оставит тетрадку?

— Кажется, она сказала — возле Шейх-Эль Палада. Понятияне имею, что это такое.

— Может быть, возле Шейх Эль Балада? уточнил Старыгин.

— Да, точно. А это вам что-нибудь говорит?

— Конечно. Это одна из самых древних египетских статуй,она датируется Древним царством. Статуя деревянная, изображает египетскогосановника или жреца, но когда рабочие откопали ее, они сказали, что деревянныйчеловек очень похож на их сельского старосту, Шейх эль Балада. Так это названиеи закрепилось за статуей.

— Значит, завтра мы должны в половине третьегокараулить возле этой статуи! Я непременно должна вернуть дневник деда! Где,кстати, находится этот самый Шейх?

— В Каире, в Египетском музее, — с горечью ответилСтарыгин. — Так что вряд ли мы туда попадем…

— Ничего себе! — лицо у Маши разочарованновытянулось. — В Каире? Но это ничего не значит! В Каир — так в Каир!Вполне можно успеть!

— Вряд ли, — Старыгин еще больше помрачнел. —Нас наверняка караулят в аэропорту, полиция повсюду разослала наши приметы.Кроме того, хочу вам напомнить, что у нас почти не осталось денег.

— Денег… — протянула Маша. — Вот это действительнопроблема! А вы помните, что нам сказал Антонио по поводу бумаг из дедушкинойячейки?

Она подхватила Старыгина под локоть и потащила к обшарпаннойдвери с призывной надписью «Обмен валюты».

В тесной комнатке с кондиционером скучал немолодой охранник.За окошечком из пуленепробиваемого стекла сидел мужчина лет сорока с круглойплешью и печальными темными глазами. При появлении клиентов он заметнооживился.

— Вы говорите по-английски? — осведомилась Маша.

— А как же? — ответил тот с легким, едва уловимымакцентом. — Менять валюту и не говорить по-английски! Я вас умоляю! Ипо-английски, и по-французски, и по-немецки, и по-голландски, и по-испанскитоже… Что вам нужно поменять, мисс? С тех пор как ввели евро, у меня сталогораздо меньше работы. Только американцы со своими долларами… Но вы ведь неамериканка, правда? Впрочем, это меня не касается! Так что вам нужно поменять?

— У меня не совсем простой случай, — Маша понизилаголос и наклонилась к самому окну, — можете вы поменять вот это?

Мужчина внимательно посмотрел на протянутую ему облигацию иснова перевел взгляд на Машу, придирчиво оценивая ее внешний вид и одежду.

— Вы знаете, что это такое? — надменно проговорилаМаша.

— Еще бы! Я знал, что это такое, еще тогда, когда выиграли в кубики и читали книжку про Пиноккио! Что это такое! Я вас умоляю!Может быть, вы думаете, что я никогда не слышал про банк Ротшильдов? Так вот япро него слышал! Единственное, чего я не знаю — это откуда у девушки в такойкуртке могут быть облигации Ротшильдов! Впрочем, меня это тоже не касается.

— Я попала в сложную ситуацию, — Маша еще понизилаголос, покосившись на охранника, — мне нужно продать такую облигацию.