…В носу что-то защекотало, я чихнул и проснулся. Напротив сидели Ром и Рем, один с травинкой в лапках. Дежавю…

— Привет, хвостатые, — буркнул я, протирая глаза и потягиваясь с хрустом. — Чего вам?

— Хайверг, нам твоя помощь нужна.

— Слушаю. — Я окончательно проснулся и с интересом поглядывал на мышей.

— Мы есть хотим! А на дереве орехи растут! Вку-усные!

— Так в чем дело? Вперед, на дерево. Или вы лазать не умеете?

— Умеем! Нас твой купол не пускает!!!

Ага, теперь понятно. Крона и в самом деле высоковато, и защитный купол до нее не доставал, отрезав нас от мира. Что ж, на то она и защита — ни войти ни выйти. Я рассмеялся и убрал заклинание. И тотчас же пожалел об этом: по макушке и плечам забарабанили тяжелые, холодные капли. Мыши с радостным писком устремились вверх по стволу, мигом исчезнув в густой листве.

— Па, ну предупреждать же надо! — раздался возмущенный крик сына, тот натянул Вуаль Ветра на голову, прячась от нежданного душа.

— Рота, подъем! — рявкнул я, сдирая с него покрывало.

Ромка протестующе хрюкнул и попытался скрутиться калачиком, надеясь еще подремать. Ну уж нет! В кроне снова зашуршало, и к холодным каплям добавился дождь из орехов. Твою ж мать! Нас с Ромкой буквально засыпало, я прикрыл голову руками, а сын просто откатился в сторону. Я внимательно поглядел на крону: ветви ходили ходуном. Сомневаюсь, что такой дебош устроили два крохотных мыша. Словно подтверждая мою догадку, сверху донесся отчаянный писк, а потом, смешно растопырив лапки, оба верхолаза спикировали на землю.

— Обалдели, серые?! — закричал Ромка, пытаясь достать забившегося ему в штанину Рома, в то время как Рем шустро забрался на мое плечо.

— Тихо. Там, наверху, еще кто-то есть.

Вот теперь и Ромка проснулся окончательно. Я погладил дрожащего Рема, тот горячим комочком чуть не влез мне в ладонь.

— Да что случилось, малыш? Кто вас так напугал?

— Кот! Там кот!!! Этот гад там всю ночь просидел — голодный, злой!

Ну да: установив купол, я помешал зверьку спуститься вниз, отрезав его от земли. Хотя мог бы и спрыгнуть, тут всего метра четыре, для нормального кота — не расстояние.

— Ну-ка спрячься, хвостатик! — Я посадил Рема в карман и позвал виновника торжества: — Кис-кис-кис! Эй, пушистый разбойник, спускайся! Не обидим!

Рома покрутил пальцем у виска, но сверху донеслось хриплое:

— Ма-а-ау?

— Да мяу, мяу! Слезай уже.

Наверху зашелестело, посыпались листья, орехи и мелкие веточки. Вкупе с дождем — не самое приятное ощущение.

— Я тебе хвост оборву! — взвыл сын, в сердцах пнув ствол дерева и отчаянно выгребая мусор из-за шиворота.

— Молодец, успокоил хулигана.

— А чего он?!

Дальнейший спор прервало появление на арене сразу нескольких персонажей. Раздался рык, и оба стреноженных гаджа, неуклюже подпрыгивая, выгнали прямо под ноги нам крошечного полосатого поросенка. Звери толкались, мешая друг другу, топтали наши вещи, подлюка Сарни, зацепив задней лапой мой рюкзак, забросил его далеко в низкий кустарник. Мелкий свинтус не сдавался, с визгом крутясь у них под лапами, и, по-моему, умудрился даже укусить Игги. Я полез искать улетевшее имущество и нос к носу столкнулся с разъяренным кабаном, спешащим на выручку потомству. Как был, рванул от хрюкающего агрессора с низкого старта, на четвереньках. За спиной громыхали копыта, перед глазами мелькали стебли трав, камешки, в ладони впилось что-то острое… Мощный рывок за шиворот сдернул меня в сторону. Преследователь, мелькнув грязным боком, впечатался в дерево так, что ствол затрясся. Вот так, свин, инерцию еще никто не отменял! Гаджи с блеянием поспешили спрятаться за нашими спинами, визжащий поросенок бросился к родителю, а необразованный кабан, не знающий физики, наконец отлепил пятак от ствола. Неуклюже развернувшись, он поглядел прямо на меня налитыми кровью маленькими глазками, взрыл передним копытом землю. Я потянулся за мечом и обнаружил, что Гелисворт мирно лежит под деревом. Вот блин! Краем глаза заметил, как Ромка, дотянувшись до катаны, плавным движением извлек клинок. Я лихорадочно пытался вспомнить какое-то смертоубийственное заклинание — бесполезно! Хоть я и Великий Разрушитель, но колдун из меня все же аховый. И тут с отчаянным мяуканьем с ветки на кабана свалился кот! Прямо на голову и вцепился в торчащие уши. Глаза кабана моментально округлились, здоровенный и весьма подранный серый котяра снова взвыл, рванул жертву когтями. Раздался сдвоенный вопль, и кабан с оседлавшим его кошаком исчезли в кустах, а секундой позже, туда же канул верещащий поросенок…

— Офигеть, утро началось!.. — прохрипел Рома, стоя посреди разгромленного лагеря.

Порядок наводили в четыре руки, потом я полез в кусты за рюкзаком, а когда вернулся, Ромка успел собрать целую горку орехов. Счастливые мыши сидели рядом и старательно выгрызали ядрышки. Рома многозначительно покосился на них.

— Да понял, понял! — произнес я, бросая рюкзак под дерево и выколдовывая широкое блюдо. — Завтрак — это святое. Укладывай орешки.

Рома быстренько выполнил приказ, я щелкнул пальцами, и скорлупки с треском начали разлетаться в разные стороны, оставив на блюде лишь вкусно пахнущие обжаренные ядрышки. Потом на блюде появились две чашки, кофейник, маленький кувшинчик сливок и тарелки с бутербродами.

— Ух ты! — восхитился Ромка, наполняя чашки горячим ароматным напитком. — Здорово!

— Здорово, — согласился я, забросив орешек в рот. — Только не привыкай к халяве.

— Почему?

— А чтоб руками делать ничего не разучился!

Тропа, по которой мы ехали, поворачивала в гору и дальше вилась по довольно опасным склонам. Лошадь тут бы точно не прошла. Но гаджей с их мягкими лапами склоны не смущали. Я еще излагал Ромке свои соображения на тему, не стоит ли спешиться и вести животных на поводу, а мой Игги уже ловко карабкался вверх, Сарни не отставал. Двигаться, правда, пришлось гуськом, и разговор прервался сам собой. Время от времени мы обменивались короткими фразами — и только.

Я обхватил руками шею своего гаджа и всем телом прижался к его спине — очень не хотелось вывалиться из седла. Хорош был бы герой!

«Ага! Так все-таки герой!» — оживился голос.

«Да пошел ты!..»

«Рад бы, да не могу. За неимением ног, разумеется».

«Хорошо, оставайся, — великодушно разрешил я. — Ты, кстати, по делу или просто так?»

«А что, просто так уже нельзя?» — язвительно осведомился голос.

«Нет, ну чего сразу в позу-то?! Можно, конечно, куда ж я от тебя денусь?»

«То-то и оно, что не денешься… — вздохнул он, — но я и правда по делу».

«Ну давай».