— по носогубным складкам спускалось с десяток толстых зелёных волосин.

— Капитан Агжей, спецон, — представился я ехидно.

Зеленые глаза алайца на миг затянула прозрачная пленка вроде дополнительного века. Боится меня? А с чего вдруг? Картинка с парабами была, конечно, шикарная. Но алайцев-то я вроде не трогал?

— Примите координаты стыковки, — бросил я и кивнул Мличу. Но тот и сам знал свою работу.

Я смотрел, как набухает у Пегуса мешок под горлом и понимал, что репутацию мне Бризо создал на Э-лае отменную. Узнал меня полковник. Любит и чтит, аж задыхается от восторга, жаба зелёная.

— Включите маршевые в режиме обратной тяги, иначе закрутит, — предупредил алайцев Млич. — Ваша масса больше нашей на треть.

Пегус опомнился и вызверился на своего навигатора.

Когда он обернулся, чуть отклоняясь от вертикали, я уловил за его спиной чью-то фигуру. Пока пытался рассмотреть, кто же там прячется, завершение стыковки пропустил. Но по вибрации корабля было понятно, что приклеились мы успешно.

Я не стал ничего спрашивать, понятно было, что мне придётся перейти на алайский корабль. Я должен был послужить Мерису очередным аргументом чего-нибудь малопонятного. А вот чего именно, он меня посвятить забыл.

Ну, мне не привыкать с зелёненькими общаться. Правда, Мличу я велел смотреть за нами, как за родной мамой. Ну и пошутил кое-что нецензурное.

Мерис всё это время оставался на связи со мной и всё слышал, но даже не поморщился. Плохо дело.

Мы с Нежделом и двумя бойцами перешли на алайский корабль. Я по привычке стал искать название и девиз — не нашёл. Значит — зелёненькие у кого-то на службе. Продажные алайцы — ещё хуже алайцев обыкновенных, правда, на вид — и те, и эти — выглядят одинаково.

Мерис ждал меня в капитанской алайца. Один, без охраны. Под глазами успели затаиться тени, а в глазах…

Он сидел в помпезном зелёном кресле в такой же зелёной и помпезной каюте. Алайцы любят роскошь и зелёный цвет. Тут же торчал Пегус с двумя адъютантами.

Провожавшая меня алайская охрана испарилась в момент, да и адъютанты нервничали. Полковник сжалился, отпустил.

Я тоже велел Неджелу и бойцам вернуться на «Персефону».

— Меня уполномочили вступить с вами в переговоры, — начал Пегус, пожирая меня взглядом.

Что же опять наврал про меня генерал? Надо же как-то соответствовать?

Я оскалился и отпустил эмоции. Корабль вздрогнул — реакторы на меня реагируют предсказуемо. Могу и разнести, если вспомню сейчас, как драпал Имэ, как скользили рифлёные магнитные ботинки по каше из мозгов и крови заложников…

Я заводился. Мерис молчал.

— Один наш общий друг предположил, что без вас мы не сможем уравновесить переговоры, учитывая некую трёхсмысленность ситуации… — проблеял Пегус, покосился на меня, и я вдруг ощутил идущий от него запах страха.

Так вот, как это бывает. Человек пахнет слабо, и резкий запах пота струсившего чувствуют немногие одарённые, а вот алайцы и без того отлично воняют. И струсивший генерал вонял, как земной скунс.

Чего ж он меня так боится, болезный?

Я улыбнулся Пегусу. Тот завял с открытым ртом.

— Я вижу, — зло начал Мерис, — что ты не выполнил условия нашего уговора! Виновника я привёз, а где обещанное мне?

Та-ак, опять я крайний. Чего ж я опять натворил, а?

— Мы пошли на значительные издержки по контракту… — сел Пегус на любимого зелёными конька и сразу приободрился.

— Чушь! — перебил Мерис. — Лавры патриотизма и без меня перекроют вам все издержки! Вас кинули с поставками! Порвав контракт, вы только упрочили свою репутацию!

Пегус поморщился, стрельнул глазками влево. Дверей там не было, но замаскировать их — раз плюнуть. Похоже, кто-то наблюдает сейчас за нами из их высших алайских чинов. Тот, кто стоял у полковника за спиной во время сеанса связи.

— Проблемы возникли не по нашей вине, — выдохнул Пегус, исподтишка поджимая горловой мешок, чтобы он не раздувался. Полковник знал, что мы имеем опыт общения с алайцами. Он демонстрировал страх, но давил гнев. — Как только мы нашли понимание в вашем уважаемом лице, генерал, мы тут же… расторгли контракт в одностороннем порядке и обыскали указанное судно. Однако заявленного лица на нём не было — ни в волновой клетке, ни в карцере, ни в других, доступных осмотру помещениях…

Уши у меня встали торчком, как у собаки. Пегус явно намекал, что они обыскали «Эскориал»!

— Мы предполагали, что убедить вас в нашей лояльности и готовности сотрудничать будет непросто. Потому мы привезли свидетеля сложившегося положения вещей. На «Баскаре» есть машины правды, способные вскрыть любую волю. Наш высокородный пленник подтвердит, что указанное лицо отсутствовало на корабле его дяди.

— Дяди? — переспросил Мерис.

— К сожалению, старший этой высокородной семьи уже отправился в тот момент на столичную планету, именуемую Аскона. Времени вы дали нам ровно столько, что дожидаться его возвращения не было никакой возможности. Не было, полагаю, и смысла, потому как позже нам доложили, что некий высокородный так и не вернулся на «Эскориал», ожидающий его, как большая ловушка.

Хэд! Значит, за Имэ стоило гнаться! Значит, он летел не на «Эскориал»! Его надо было хватать, а я упустил!

Но КОГО не было ни в волновой клетке, ни… Неужели?

— Давайте своего пленника, — поморщился Мерис.

Пегус ожил.

По его команде два медика пригнали капсулу, где лежал спелёнатый молодой человек, половина лица которого была закрыта сенсорным шлемом. Но я его узнал и в таком виде.

Хэд, только мальчишки тут не хватало.

— Можете допросить его, — лебезил перед Мерисом Пегус. — Устройство на его голове искажает звук таким образом, что он никогда не узнает, кто с ним разговаривал.

Я подошёл к капсуле. Пацан выглядел не лучше, чем в дэле Кьясны.

— Назови себя! — взвизгнул Пэгус.

— Эберхард Ильям Имэ из дома Паска, — голос был слабым, но не дрожал.

Пегус указал на шлем, засветившийся жёлтым.

— Вы можете вызвать своих техников и проверить аппаратуру. Можете так же использовать для допроса любое своё устройство. Мы пробовали выбить из него, где искомое нами лицо разными… хм… средствами. Кроме реструктурирования мозга — это лишило бы нас свидетеля. Пока он вполне в разуме, как полагает медицинская машина. И, к сожалению, об интересующей нас проблеме ему ничего не известно.

— Ясно, — сказал Мерис. — Но от меня-то вы что хотите? Мальчишка — шлак, он мне не нужен!

— Мы можем на ваших глазах сканировать его мозг, чтобы вы убедились, что выполнить условия договора было бы нереально.

— Условием был не поиск на «Эскориале», а обмен одного указанного лица или самого Имэ на другое лицо! — рявкнул Мерис.

Мешок Пегуса сдулся и облепил шею.

— Советник, — пробормотал он, — уполномочил меня предложить вам любой другой… выкуп. Указанный, к сожалению, невозможен. Объект в капсуле ничего не знает о нём. Он так же уверен, что это