– Пожалуй, в определенном смысле, так оно и было, – говорит Эррол.

Некко отстраняется и пристально смотрит на него. Он много времени проводит на солнце; его кожа покрыта теплым бронзовым загаром. На нем полинявшая черная майка, черные джинсы с протертыми коленями и старые кеды, прошедшие немало миль. Его обнаженные руки покрыты татуировками: рыбы, драконы, племенные узоры и кинжал с аккуратно каллиграфической надписью «МЕСТЬ».

– После… после того, что случилось, я просто убежал, – продолжает Эррол. – Я бежал и бежал без остановки. Потом я старался оставаться как можно дальше отсюда. Я знал, что от этого зависит моя жизнь.

– Ты слышал о том, что случилось с папой?

Он мрачно кивает.

– Я знал, что если вернусь сюда, то со мной будет то же самое. Окажусь в реке и пойду на корм рыбам. Это… это случилось и с мамой?

Некко тоже кивает.

– В полиции сказали, что она покончила с собой, и я поверила в это. Я не понимала, почему и что заставило ее так поступить, но не думала, что кто-то убил ее. Она говорила, что за нами охотятся, но я никогда по-настоящему не верила в это.

– Как ты узнала, что это не было самоубийством?

– Мисс Эбигейл сказала. Она – одна из Глотателей Пламени.

Он приподнимается на носках.

– Может быть, она знает больше? Ей известно, как это случилось? Кто это сделал?

– Точно не уверена. Мы договорились о встрече сегодня вечером. Может быть… может быть, ты пойдешь со мной? Она будет рада познакомиться с тобой! Они с мамой были очень близки. О, Эррол, Эбигейл замечательная женщина. Она и другие Глотатели Пламени приняли нас к себе и научили выживать. Если бы не они, то я бы точно умерла.

Он ничего не говорит, просто сидит с грустным и озабоченным видом. Некко подозревает, что новость оказалась слишком тяжелой для него.

– Откуда ты узнал об этом месте? – спрашивает Некко. – Мы с мамой никому не говорили о Зимнем Доме.

Эррол отворачивается, потом смотрит на нее.

– Мама показала мне.

– Что?

– Однажды она привела меня сюда. Только один раз. Это было осенью прошлого года. Вы жили с Глотателями Пламени, когда я нашел вас. Мама незаметно увела меня оттуда и привела сюда для разговора.

– Но… она мне ничего не сказала, – говорит Некко, негодуя на свой обиженный тон, как будто она снова стала маленькой девочкой и жаловалась Эрролу на воображаемую несправедливость родителей.

– Она считала, что так будет безопаснее. Ты должна была думать, что я умер. Она велела мне не вступать в контакт с тобой.

– Но почему? Ничего не понимаю.

Он на секунду задумывается.

– Мама говорила, что ты не помнишь события того дня. Это правда?

– Кое-что помню, но очень мало. – Она прикасается к руке брата. – Эррол, расскажи мне, что на самом деле случилось в тот день. Расскажи все, что помнишь. Мама говорила, что произошло наводнение, которое разрушило наш дом, но этого не было, верно?

– Наводнение… – Он сокрушенно улыбается. – Могу понять, почему она так это называла. Но она была права в одном: все, что мы знали и любили, в тот день было разрушено.

– Расскажи мне, – умоляет Некко.

Эррол качает головой:

– Не здесь и не сейчас. Здесь оставаться опасно. Кто бы это ни сотворил, кто бы ни разгромил твой Зимний Дом, он может вернуться. Думаю, он куда-то пропал, но я не уверен. – Он с беспокойством смотрит на Некко. – Последнее, чего я хочу – это навести его на твой след. Особенно теперь, когда тебя ищут по всему штату.

Она каменеет.

– Так ты знаешь? Тебе известно, что обо мне говорят?

– Да, я знаю. Именно поэтому я стал разыскивать тебя, когда увидел статьи в газетах. Но я знаю, что ты этого не делала.

– Думаю, тот, кто убил моего друга, убил и нашу маму. А может быть, и папу. Мама называла его Змеиным Глазом, а иногда еще Человеком-Цыпленком. Ты что-нибудь знаешь о нем?

Эррол едва заметно вздрагивает.

– Сейчас мы не можем это обсуждать. Мне очень жаль, маленькая Э, но мы просто не можем. Это слишком долгий разговор. – Он сует руку в задний карман и достает клочок бумаги и ручку. Черкнув несколько строк, он передает ей записку. – Встретимся завтра в полдень. Приходи одна, Эва. Никому не говори, куда ты направляешься, и надень свою маскировку.

Некко смотрит на адрес и мгновенно узнает его. Совсем недавно она видела этот адрес, написанный аккуратным почерком Гермеса на обратной стороне фотографии.

– Наш дом? Ты хочешь, чтобы я вернулась домой?

– Да. Завтра в полдень.

– Но мама говорила, что там ничего нет. Дом разрушен до основания.

– Эва, дом по-прежнему на месте. Ты сама увидишь. – Эррол поворачивается. – Теперь мне пора идти.

Некко хватает его за запястье и тянет назад.

– Нет! Я только что нашла тебя! Я думала, что ты умер.

– Поверь, сейчас нам будет безопаснее порознь. Мы должны быть крайне осторожны. Думаю, ты права: маму, папу и твоего друга Мэттью убил один и тот же человек. А теперь он ищет нас.

– Нас? Почему?

– Он думает, что у нас кое-что есть. Вещь, которая принадлежала отцу.

– Что именно? Тот механизм, изобретение Эдисона?

Он кивает.

– Но у меня нет этого дурацкого аппарата. У меня вообще ничего не осталось от папы. Откуда он взял, что у нас что-то есть?

– Я все объясню завтра, – обещает он и идет к выходу, но затем поворачивается к ней: – Маленькая Э, никому не говори, что ты меня видела, понимаешь? Ты должна поклясться.

Она кивает. Удовлетворившись этим, он поспешно уходит по тоннелю.

Некко думает о том, не пойти ли следом. Догнать его и выпытать всю правду. Но она стоит одна в Зимнем Доме и слушает, как затихают его шаги, стараясь перевести дыхание и успокоить разум. Ее мысли быстро вращаются по кругу, и в центре находится одно-единственное слово.

Эррол.

Ее брат жив.

Расставшись с Пру и Теодорой, Фред идет по дороге, пока не достигает места, где они не могут его увидеть. Здесь он сворачивает и делает большую петлю, двигаясь вдоль реки до тех пор, пока снова не замечает автомобиль. Пробираться вдоль речного берега нелегко: склон крутой, тропинка заросла колючим кустарником и усыпана камнями. Фред представляет, как Пру и Теодора слышат громкий всплеск и подбегают к берегу как раз в тот момент, когда он вылезает из грязной воды. Не слишком изысканная встреча.

Медленно подкрадываясь по берегу, Фред находит старую иву с хорошим видом на фабрику и на автомобиль Пру. Фред прячется и устраивается поудобнее, наблюдая за тем, как Пру и Тео обходят здание и останавливаются перед автомобилем. Они о чем-то спорят. Фред находится слишком далеко, и рев воды над дамбой приглушает остальные звуки, но он разбирает обрывки фраз. Кажется, они думают, что от них кто-то сбежал.