Сельские социалистические группы и объединения становились более активными, особенно в долине По, что указывало на отличный от 1922 года исход для Италии. Непостоянство это во многом было обусловлено изменениями после войны, однако также отчасти вызвано предвоенными тенденциями, в особенности – трудностями разоренной экономики, введением всеобщего избирательного права среди мужчин и возвращением католиков в систему избирательной политики.

По завершении Первой мировой войны Италию, как и большую часть Европы, лихорадило, что отразилось на выборах 1919 года. Население было недовольно разделом территорий по итогам войны, так как Италия получила меньше, чем было обещано, особенно учитывая приобретения Великобритании и Франции. Витторио Орландо, которому не удалось извлечь выгоду для страны на Версальских переговорах, утратил влияние. Результатом недовольства стала оккупация города Фиуме (Риека) на полуострове Истрии добровольческими войсками под руководством Габриэле д’Аннунцио (1863–1938) – энергичного, эгоистичного и самовлюбленного аристократа и поэта, который, что характерно для людей его поколения, был националистом. Ветеран, участвовавший в мировую войну в боевых действиях как на суше, так и в воздухе, назвал заключенный мир «искореженным». Население Фиуме, состоящее преимущественно из итальянцев, в октябре 1918 года проголосовало за присоединение к Италии. Это решение привело к вооруженным столкновениям с силами Соединенных Штатов и Франции, а в итоге успех данной инициативы и вовсе стал невозможным, что подорвало влияние итальянского государства. Ранее в этом году либеральное правительство страны яростно отреагировало на мирный договор, по условиям которого Югославии отходили некоторые территории страны, в том числе и Фиуме, которые считались истинно итальянскими и воспринимались как обещанные в соответствии с Лондонским договором 1915 года. Муссолини выступил с высказываниями националистической направленности, утверждая, что Италию лишили того, чего она заслуживала. Д’Аннунцио стал его сторонником.

Союзники говорили о важности самоопределения, а значит, Фиуме должен был войти в состав Италии – и данное мнение было не лишено логики. Однако Вудро Вильсон, президент США, в этом споре был на стороне Югославии, в то время как Франция настраивала Грецию и Югославию против Италии с целью стеснить последнюю в действиях и установить на Балканах порядок сил, при котором правила диктовала бы сама Франция. Французская поддержка Чехословакии, Греции, Югославии и Румынии ослабила присутствие Италии на Балканах.

Италия была недовольна поведением своих союзников, в особенности тем, что они не сдержали обещания по предоставлению территорий, принадлежавших Османской империи. Это недовольство привело к тому, что во время послевоенной оккупации Турции Италия поставляла оружие турецким борцам за национальное освобождение под предводительством Кемаля Ататюрка. В итоге во Франции и в Греции антиитальянские настроения усилились.

На деле падение Австрии значительно усилило региональное значение Италии. Более того, стране отошли Трентино, Южный Тироль, Триест, Гориция, Истрия и Зара (Задар), в честь которых по всей Италии стали называть улицы.

Окончание войны также повлекло за собой серьезнейшие экономические проблемы. Чрезмерные потребности военного времени в продовольствии и товарах быта резко сократились, а процесс демобилизации негативно отразился на рынке труда и привел к резкому росту уровня безработицы. Две крупные партии – католики и социалисты, – представляющие угрозу старому либерализму, не могли прийти к согласию. Парламентарий Джованни Джолитти – ключевая фигура в довоенный период – занял в конце 1920 года пост премьер-министра, однако не смог в полной мере уловить общие политические тенденции этих лет и влиять на них и, что наиболее важно, не смог сдержать распространение фашизма. Некоторые (однако далеко не все) ветераны войны приняли крайние политические взгляды и присоединились к чернорубашечникам и фашистским подразделениям, сформированным Муссолини в 1919 году, согласившись, таким образом, с идеями фашизма. Сам же Муссолини называл таких людей «окопной аристократией».

Муссолини извлек большую выгоду из «красной угрозы», которой боялись во многих странах. В 1919 году представители социалистической интеллигенции, вопреки мнению большинства партии, начали издавать газету L’ordine nuovo («Новый порядок»), в которой призывали к изменениям в партии и переходу к революционно-пролетарским взглядам. Они выступали за создание заводских советов, однако им не удалось убедить Социалистическую партию поддержать всеобщую забастовку в 1920 году, и, получив одобрение В. И. Ленина, они основали в январе 1921 года Коммунистическую партию Италии. Подразделения Муссолини боролись с работниками сектора сельского хозяйства левого толка, особенно ожесточенно в Тоскане и долине По. В конце концов им удалось справиться с коммунистами, захватившими заводы, а в поисках защиты от социализма и коммунизма к Муссолини были готовы присоединиться многие либералы. Социалисты и коммунисты не только защищались от фашизма, – напротив, они всегда были готовы нанести первый удар, и в какой-то момент уже фашизм стал защитной реакцией определенного процента представителей среднего класса. Этот период в истории страны был полон трагизма и кровопролития, обе стороны активно участвовали в конфликтах.

Для разных групп и регионов фашизм был олицетворением чего-то родного, и это сыграло всему движению на руку, но в то же время создало разнородность и недопонимание в рядах фашистов. Сложившееся положение не могло не сыграть своей роли, которая особенно явно прослеживается сквозь призму времени – и не в последнюю очередь, учитывая события после прихода фашизма к власти. Ключевым элементом в продвижении этого мировоззрения стали сельскохозяйственные поселения – именно в них фашизм стал массовым и серьезным движением. Защитники фашизма называли его «третьей силой» – альтернативой капитализму и либерализму, способной предложить необходимые средства для модернизации страны. Однако, помимо республиканского, содержащего элементы социализма, подхода Муссолини, у фашизма была и другая сторона, предусматривающая беспощадную и зачастую насильственную борьбу с социализмом и стремление объединиться с элитой – как уже существующей, так и только набирающей силу – перед лицом непоколебимой решимости рабочего класса. Таких взглядов придерживались в сельскохозяйственных поселениях, например в Тоскане, а также в провинциях Феррара и Болонья. Фашисты доказали, что готовы сотрудничать с землевладельцами, и последние сыграли значительную роль в организации движения.

Фашизм также был интересен интеллигенции, футуристам и многим другим, враждебно настроенным к либерализму, призывая, как до них это делал д’Аннунцио еще до Первой мировой войны, к обновлению и изменению, выступая против народных масс, повсеместной модернизации и культуры среднего класса. Этому элитарному презрению к рационализму, присущему либеральному прогрессивизму, а также к позитивизму, парламентарной демократии, социализму и индустриализму поспособствовал кризис войны. Фашизм преподносился как нечто восстановительное, как духовная революция, необходимый противовес материализму. Этим фашизм заинтересовал Муссолини, который относился к нему как к прогрессивной политической силе.